10 лучших дней моей жизни - Адена Хэлперн Страница 46

– Уж поверьте, с моей специализацией я прекрасно знаю, что людей встречают по одежке, – заявила я агентам за обедом, потягивая колу-лайт. – Стоит кому-то из ваших сотрудников появиться на переговорах в дешевом костюме, и другая сторона ничего уже и слушать не будет. Я наблюдала подобные конфузы. Предложение заключается в следующем: вы нанимаете меня в качестве консультанта по гардеробу, и я гарантирую, что ни одно агентство в Голливуде не сравнится с вами в стиле и элегантности.

– Если сумеете сотворить те же чудеса, что и для Стэна Митчелла, Лу Серноффа и Ллойда Кернера, мы с удовольствием поработаем с вами, – согласился агент в костюме от Зеньи и протянул руку.

Отлично. Я закончила обед с потяжелевшим кошельком и назначенным на субботу свиданием с одним из агентов. (Интересно, ему сообщили, что я умерла? Надеюсь, а то решит, что его провели.)

Около половины третьего предстояло заскочить в «Барнис» за пляжным топом для Кейт, затем доехать до аэропорта и забрать злополучные теннисные туфли, а еще требовалось выкроить время и завезти в офис Лу Серноффа подшитые джинсы. Когда я набирала номер ветеринара, чтобы спросить о самочувствии Персик, из Нью-Йорка позвонила Пенелопа.

– Ты уже выслала тот пиджак от Кашарель? – спросила подруга.

– О боже, нет. Прости, неделя выдалась сумасшедшая.

– А сегодня ты очень занята? Как думаешь, успеешь отослать его через «Федерал экспресс»? Завтра у меня благотворительный обед по борьбе с раком груди, а я не знаю, что надеть.

– Пен, я сегодня и так мечусь как угорелая. Ты не можешь надеть что-нибудь другое?

– Нет, Ал, не могу. Я уже настроилась на тот пиджак.

– Ладно, заеду в «Федерал экспресс».

– Ты уверена?

– Да.

– Мы все еще лучшие подруги?

– Конечно. Неужели двадцать лет дружбы разрушит пиджак?

– Ал, я тебя очень люблю.

– Я тоже тебя люблю, Пен.

Итак, на пути к спокойному вечеру встало еще одно препятствие. У меня едва хватало времени, чтобы доехать до «Барнис», выбрать пляжный топ, добежать до салона Тори Барча и вернуть отвергнутый Кейт, заехать домой за пиджаком для Пен и отослать его через «ФедЭкс». Теперь можно отправляться в аэропорт, но по дороге надо завернуть в ателье за джинсами Лу Серноффа и закинуть их в офис. Причем офис Лу располагается в Санта-Монике, так что придется сделать порядочный крюк.

На все про все ушло два с половиной часа.

– Тебе не кажется, что они коротковаты? – спросил Лу после примерки. – Успеешь их отпустить перед сегодняшней вечеринкой?

– Не вопрос.

Я схватила джинсы и запрыгнула в машину.

Когда я добралась до аэропорта за кедами Стэна, часы на приборной доске показывали 16:47. Таможенное отделение закрывалось в пять. Единственное свободное место на парковке обнаружилось у терминала «Юнайтед эйрлайнс» в то время, как мне требовалось попасть к выходу «ЮС эйруэйз». Мне пришлось бежать со всех ног в новеньких кожаных сапогах от Стефана Кельяна, причем я ухитрилась их поцарапать. Сейчас-то уже все равно, но я ужасно разозлилась, когда налетела на глазеющее по сторонам многодетное семейство и мне проехались багажной тележкой по ноге.

В очереди на таможне передо мной стояло пятнадцать человек. Вы уже знаете, что я ненавижу очереди, но, к счастью, скучать не пришлось – я решила не терять времени и распустить шов на джинсах Лу. Дважды работу прерывал телефонный звонок.

– Привет, это Кейт. Знаешь, я тут думала о майке Тори Барча, она вроде симпатичная. Ты ее уже вернула? Как думаешь, может действительно оставить ее?

– Без проблем, – ответила я, что разнилось с действительностью как небо и земля.

Затем позвонила Пен:

– Слушай, забудь про пиджак. Я нашла, что надеть.

– Следующий! – крикнула отделенная от мира стеклянной перегородкой таможенница.

– Минуточку! – проорала я в ответ и набросилась на Пен:

– Нет, я уже высылаю тебе пиджак! И ты пойдешь на обед в нем, или я приеду в Нью-Йорк и прибью тебя!

На меня зашикали – крик эхом разносился по всему таможенному отделению аэропорта.

– Мадам, вы задерживаете очередь.

– Пен, мне пора бежать.

Это были последние слова, которые услышала от меня подруга. Я даже не попрощалась.

– Мадам! – снова окрикнула меня таможенница за стеклом. – Мы скоро закрываемся.

– Одну секунду.

Я судорожно выдергивала последние нитки из штанины джинсов.

– Мадам, у нас у всех есть дела. Где ваш бланк на получение посылки?

К шести вечера я добралась до дома Лу и вручила ему джинсы.

– Я в них круто выгляжу?

– Лу, если ты когда-нибудь выйдешь из дома недостаточно крутым, я сама себя уволю.

– Ладно. Кстати, ты же идешь сегодня на день рождения Стэна?

– Да, иду. Но сначала надо заехать к ветеринару – посмотреть, как дела у моей собаки, затем кое-что вернуть в «Барнис» и кое-что забрать у Тори Барча. Пора бежать. Увидимся вечером.

Если вы бывали в Лос-Анджелесе, то должны представлять, каково добраться куда-либо в спешке. Особенно если ехать из Санта-Моники в Беверли-Хиллс. Проще взять пистолет и проложить себе дорогу непрекращающимся огнем. Шучу, конечно. Тем не менее дорожное движение Лос-Анджелеса раздражает. Одна из радостей смерти – избавление от пробок.

– Пошевеливайся!

Я показала средний палец трижды и еще пять раз неистово налегала на клаксон.

– Научись водить, придурок! – одарила воплем еще двоих.

Я не успела вернуть майку в «Барнис» до семи часов, но упросила продавца в салоне Тори дождаться, пока заеду за сданным ранее топом.

В клинике Персик мирно спала, так что я решила оставить ее там и забрать после вечеринки.

К дому Ллойда и Кейт я подъехала в половине девятого. Они уже переоделись к празднику и готовились выходить.

– Ты хоть в душ сходила? – спросила Кейт.

– Времени не хватило.

Я окинула взглядом джинсы «Джей бренд» и черный свитер со свободным, сползающим с плеча воротом.

На вечеринке Стэна в баре «У Джона» собрались все, кто хоть что-то представлял собой в шоу-бизнесе. Для праздника я подобрала Стэну черный кашемировый свитер и такой же костюм марки «Теори».

– Ты уверена, что я весь в черном? – с порога бросился ко мне сценарист. – В машине костюм отливал синевой.

– Он черный. – В качестве приветствия я чмокнула Стэна в щеку. – Я сама уволюсь, если подберу тебе одежду не в тон.

Лу Сернофф передал мне бокал с мартини «Серый гусь», и впервые за день я вздохнула свободно.