Черепашья луна - Элис Хоффман Страница 47

Люси сразу вспоминает, как после гибели родителей она не могла выносить прикосновения чужих рук.

— Не могу поверить, что ее больше нет, — шепчет он, наклоняясь к ней.

Люси вдруг становится холодно, сердце снова ухает в пятки. Он ни разу не спросил о дочери.

— Нам, кажется, лучше выйти на свежий воздух, — шепотом говорит Люси.

Он должен был сразу о ней спросить. Должен был заволноваться. Броситься к телефону, заказать билет на самолет до Флориды на ближайший рейс.

— Я так хочу тебя обнять, — говорит Рэнди.

За окнами начинает темнеть; там высокий забор из кедровых досок, и, по всей вероятности, когда они выйдут на воздух, никто их не увидит и никто не услышит, даже если она закричит.

— Рэнди, — говорит Люси.

— Мне просто нужно подумать, — говорит он.

В эту минуту раздается грохот, и Рэнди притягивает Люси к себе, защищая от осколков, которые вспыхивают над ними, как звезды. Люси отталкивает его и, вырвавшись, отбегает подальше по битому стеклу. Джулиан, уже забравшийся внутрь через разбитое окно, отпирает дверь. По его команде на террасу заскакивает Лоретта. Шерсть у нее дыбом, отчего она кажется больше, чем есть, раза в два, и Рэнди лезет спасаться на стул.

— Господи, — говорит он. В волосах у него блестят осколки. — Бог ты мой.

Джулиан берет ее на поводок, но поводок длинный, а собака лает, и видны ее зубы.

— Уберите собаку! — кричит Рэнди.

Джулиан подтягивает поводок, но Лоретта продолжает лаять. Джулиан видит, как Рэнди напуган, он нутром слышит его страх и знает, что Лоретта тоже слышит.

— Кто вы такой, черт побери? — говорит Рэнди.

— Я тот самый парень, который ни хрена тут не поверил ни одному твоему слову, — объясняет ему Джулиан. Повернувшись к Люси, он говорит: — Ты, похоже, в порядке.

Чего бы он только сейчас не отдал за сигарету!

— Что ж, давай поговорим о том, как ты убил свою жену, — говорит он Рэнди.

— Люси! — в панике произносит Рэнди.

Джулиан делает к нему шаг. Места он занимает много.

— Какого хрена ты обращаешься к ней? — спрашивает Джулиан. — Это я буду задавать тебе вопросы.

— Люси, — говорит Рэнди. — Ты же знаешь, я на такое не способен.

Люси стоит спиной к столу. Может быть, эта скатерть раньше принадлежала матери Бетани; белая льняная скатерть с вышитыми по краю розовыми кизиловыми цветочками. Джулиан подходит и становится рядом. Достает свою пушку и кладет на скатерть.

— Ладно, — говорит Рэнди, окончательно перепугавшись. — Я увидел у нее фотографию Бетани. Я только хотел выяснить, что ей известно, это же не преступление. Моя жена в розыске с октября. Мне кажется, я имею право знать, что с ней произошло.

Он так и не спросил про ребенка. Люси смотрит во двор. Там установлены детские качели, за которыми так легко наблюдать из каждого окна и не бояться за ребенка. Со всех сторон двор окружен прочным забором из кедра, и ребенку ничто не угрожает.

— Он это сделал, — говорит Люси ровным голосом.

Джулиан подходит к Рэнди. Хватает его за ворот и стаскивает со стула на пол.

— Я не убивал! — Рэнди срывается на крик.

— Значит, знаешь, кто убил, — говорит Джулиан.

— Все пошло не так, как было задумано, — кричит Рэнди.

Джулиан хватает его за горло. Что-то он совсем разучился тормозить, так недолго и шею этому типу свернуть.

— Он не должен был убивать ее? — спрашивает Джулиан.

Лоретта за спиной Джулиана грозно рычит, хотя и стоит там, где велено.

— Нет, — хрипит Рэнди. Он пытается высвободиться, но Джулиан только крепче сжимает пальцы. — Он должен был просто забрать Рейчел, но она вернулась, когда он был в квартире.

Джулиан вдруг соображает, что гром, который он слышит, это его собственный пульс; ему не хватает воздуха, впрочем, как и парню, который всегда всё получает.

— И он ее убил, — говорит Джулиан.

— Он ее убил, — говорит Рэнди.

Джулиан отпускает его, и Рэнди стукается головой об пол. Он лежит на полу, глотая воздух, а Джулиан отходит в сторону.

— Как ты? — спрашивает Джулиан у Люси.

— Все отлично, — отвечает она.

Она лжет, и оба это знают.

— Ты ему заплатил вперед? — спрашивает Джулиан у Рэнди.

Рэнди уже сидит, не отводя глаз от Лоретты.

— Половину.

— Это хорошо, — говорит Джулиан Люси. — Возможно, он вернется за деньгами. Хотя и напортачил.

Джулиан садится на стул и раскачивается, оставляя следы на безукоризненно натертом паркете.

— Что ты теперь должен сделать? — спрашивает он у Рэнди. — Поместить объявление в «Нью-Йорк таймс» о похищении ребенка или встретиться с этим чуваком в баре?

— В баре, — говорит Рэнди.

— Оригинально, — говорит Джулиан. — В баре встречаются с теми, кому доверяют.

Он вдруг замечает, как застыла Люси. Должна бы радоваться, теперь ее сын вне подозрений, а у нее в глазах страх.

— Он не все рассказывает, — говорит Люси.

Выражение лица у Рэнди подтверждает ее правоту, но Джулиан молчит. Люси берет со стола револьвер. Джулиан это видит, но не останавливает ее. Ему интересно, как далеко она зайдет.

— Ты не все нам рассказал, — говорит Люси.

Она машет пушкой у него перед носом, вид у нее решительный. Рэнди и Джулиан оба это понимают.

— Не я все это затеял, — говорит Рэнди. — Я ее предупредил, что если она решила бороться за опеку с моими родителями, то это гиблое дело.

Люси поднимает револьвер и целится ему в лицо. Она в жизни не держала в руках оружия, понятия не имеет, где там предохранитель и снят он сейчас или нет. Теперь Джулиан видит, что она не остановится и не станет мучиться сомнениями, если нужно кого-то защитить.

— Она ни разу не пустила малышку в воду без жилетки, — говорит Люси. Голос у нее срывается. — Ни одной ночи она не спала спокойно, ни одной, с тех пор, как девочка родилась.

— Думаешь, я этого хотел? — кричит Рэнди. — Он постоянно звонит, требует денег. Он все еще там, и не потому, что я так хочу. Его кто-то там видел, он хочет избавиться от свидетеля, и я ничего не могу поделать.

Свидетель этот спит сейчас в чужой пижаме за тысячу миль от Нью-Йорка, и пусть он потерял голос и ничего не может сказать, видел он больше, чем должен видеть ребенок.

Они выскакивают из дома, сломя голову бегут по дорожке, выложенной голубоватым камнем, и уже через несколько секунд садятся в машину, припаркованную в сторонке. Сзади остаются осколки стекла и смятая клумба. Оба молчат, все понятно без слов. Если гнать без остановки, они попадут домой через тридцать шесть часов, поэтому Джулиан Кэш, повернув в сторону аэропорта, жмет на газ и не смотрит на спидометр, а потом поднимается в черную ночь, впервые в жизни оторвавшись от земли.