До свидания, Сима - Станислав Буркин Страница 47

— Где аппарат? — спросил он, бросив зонт назад под стекло.

— Какой аппарат? — удивился я.

— Слушай, ты лоха из себя не строй, — раздраженно сказал тип в джинсовке и ударил меня локтем.

— Вы не имеете права, — взвизгнул я, действительно как последний лох. — Я сотрудничаю с известными российскими и зарубежными газетами!

— Мы знаем, с кем ты сотрудничаешь, — сказал тип в плаще. — Лучше скажи сразу, где аппарат, и ты избавишься от нескольких часов в аду в одной клетке с полосатиками.

— Какой именно аппарат вам нужен? — спросил я, стараясь выглядеть спокойным.

Парень в джинсовке ударил меня в солнечное сплетение, и я очень долго, как рыба, выброшенная на берег, глотал воздух, но не мог вздохнуть.

5

— Вы извините, честное слово, если наши люди обращались с вами жестковато. Знаете, нижнее звено практически невозможно отучить от грубости. Они слишком много времени проводят, общаясь с уголовниками, и, как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.

— Можете не объяснять, — мрачно заметил я. Прошли сутки с момента моего ареста.

— Да-да, конечно, — согласился интеллигент и смущенно улыбнулся.

Он только что прилетел из Москвы специально по моему делу. Его звали Анатолий Вадимович, фамилию я не помню. Это был тип преподавательской внешности, с довольно жеманными повадками и тягучим бабьим голосом. Мы сидели в обыкновенном чиновничьем кабинете на первом этаже, где в шкафах по алфавиту выстроились толстые скоросшиватели с круглыми дырками на корешках, на столах стояли старенькие мониторы, а в углу пряталась печатная машинка в чехле из кожзаменителя. Я чувствовал себя очень глупо в трико и лыжных ботинках с синими дутыми голенищами.

— Почему мне не дают связаться с родителями и даже с адвокатом? — поинтересовался я у любезного москвича.

— Зачем вам адвокат, если против вас пока еще не выдвинуто никакого обвинения?

— На каком основании в таком случае меня арестовали?

— Считайте, что вас похитили, — усмехнулся интеллигент, сидя на краю стола. — Ну а если серьезно, то на том основании, что вы сотрудничаете с иностранной разведкой.

— Ложь, — спокойно, но твердо отрезал я.

— А вот и не ложь, — инфантильно заупрямился тип. — И признаться в этом в ваших же интересах. Скоро поймете почему. Кстати, вам что-нибудь говорит имя Джек Грац?

— Впервые слышу.

— Отлично. А Кеннет Блюм?

— Не слыхал.

— А Пол Маккартни?

— Где-то слышал. «Битлз», кажется?

Он улыбнулся.

— Ну конечно, — сказал он, расхаживая по кабинету и прилизывая ладонью волосы с боков на лысину. — Ну что ж. Теперь давайте я вас с ними со всеми познакомлю. Джек Грац, австриец по происхождению, 1967 года рождения. Его настоящее имя Михаэль Берн. Штатный сотрудник английской разведки с девяносто пятого года. С конца девяностых занимается сбором стратегической информации о ядерных объектах России. Кеннет Блюм, — такой толстенький мальчик на побегушках, — инструктаж по стрельбе, по фотографии, специалист по дистанционным средствам наблюдения. Его настоящее имя Джон Маккарти, почти что однофамилец известного музыканта. Я могу назвать еще десяток людей, занимающихся вашим делом, но боюсь, вы можете их не знать.

— Я и об этих впервые слышу, — заметил я. — Если вы меня незаконно удерживаете, я имею полное право на то, чтобы освободиться силой.

— Вы утратили все свои права, вступив в деловые отношения с иностранной разведкой, — заметил добряк и упер подбородок в галстук, так что у него на шее появились выпуклые складочки. — Впрочем, я бы не хотел портить наши с вами отношения, открывая перед вами только неприятные реалии вашего положения, поэтому, форсируя все шероховатости, сразу перехожу к деловому предложению. Дело в том, что, не желая того, вы открыли перед нами весьма и весьма привлекательные возможности. Коротко говоря, мы хотим предложить вам сотрудничество, так сказать, взирая на ваш юный возраст, дать вам возможность полностью искупить вашу оплошность и продолжить нормальную жизнь достойного гражданина своей родины.

— Я предпочитаю жить за границей.

— Вот и чудесно. И нам это нисколечко не помешает. Итак, вы согласны с нами сотрудничать? Одиннадцати тысяч фунтов стерлингов мы вам, конечно, не предлагаем, но от позорной участи спасем.

— У меня есть выбор?

— Выбор есть всегда.

— В чем заключается суть этого сотрудничества? — немного подумав, спросил я.

— Для начала вы должны будете закончить выполнение своих обязательств перед другой стороной.

— Каких именно? — спросил я, напряженно соображая, есть ли возможность реально использовать этот шанс для спасения.

— Вы сделаете все необходимые фотографии и отошлете их Грацу, после чего получите от него свои фунты, а от нас кое-какое поручение.

— После выполнения этого поручения я смогу считать себя свободным человеком?

— Вы же едете в свободные края, — удивился он. — Как мы можем помешать вам быть свободным на той стороне? Итак, вы даете свое первоначальное согласие?

— Что я должен буду делать? — спросил я.

— Это все детали, — отмахнулся москвич. — Прежде всего нам с вами нужно позаботиться о том, чтобы вас отсюда вытащить. Если вы дадите свое предварительное согласие, то вы можете быть свободны, — он великодушно указал на улицу.

— Я согласен, — более не раздумывая, ответил я.

— В таком случае, — солнечно заулыбался Анатолий Вадимович, — вы можете быть свободны.

Я встал, и он проводил меня на улицу.

— Позаботьтесь выполнить свои прежние обязательства в срок, — наставительно сказал он мне, махая рукой.

Выйдя в город, словно на свободу после пятилетнего заключения, я побежал на троллейбус, чтобы немедленно ехать домой.

Всю дорогу я думал, как объяснить дома свою пропажу, но на месте оказалось, что меня никто особо-то не искал. Решили, что я просто забыл предупредить, что переночую у друга.

В ящике было новое сообщение, в котором Джек (если это был Джек) менял тон разговора и в ультимативной форме заявлял, что если я в течение восемнадцати часов не выполню задание, они будут вынуждены разорвать со мной все договоренности и применить санкции.

Сначала я дернулся, чтобы сделать снимки, но потом меня озарила смутная мысль: а что, если они специально выпустили меня доделать дело, чтобы взять с поличным? Ведь на этот раз камера со снимками будет у меня в руках. За поимку настоящего шпиона их наверняка всех бы повысили, а без камеры их достижение не выглядело бы таким убедительным. Тем более с чего бы это они мне разрешили передавать западной разведке стратегическую информацию. Они ведь и сами вряд ли имеют на это право.