Арабская кровь - Таня Валько Страница 49

– Припаркуемся в какой-нибудь боковой улочке между будками, чтобы в случае чего легче было выехать, – говорит Рашид и резко поворачивает влево. – Мне показалось, что промелькнул автомобиль «скорой помощи» Муаида.

– Зачем он приехал на машине «скорой помощи»?

– На всякий случай. Он окончил в Лондоне курсы медицинского спасателя, и у него на этом пунктик. Считает, что во время каждого столпотворения должны присутствовать парамедики – на случай, если, например, кому-то станет плохо от жары.

– Он прав.

Марыся, волнуясь, нервно сглатывает. Она чувствует, как по спине течет струйка холодного пота.

Молодые люди быстро паркуют машину около большого контейнера с мусором, захлопывают двери и торопливо направляются к основной дороге. Толпа хочет достичь автострады, до которой осталось один-два километра. Сейчас уже можно различить фигуры. В первом ряду идут в основном молодые, по-европейски одетые мужчины с транспарантами и древними ливийскими флагами времен короля Идриса. Между ними изредка появляются мужчины зрелого возраста, некоторые из них в галабиях, другие – в джинсах, рубашках и пиджаках, иногда в арафатках, обвитых вокруг шеи. Женщин мало, они по большей части стоят на обочинах. На них длинные юбки, а также блузки с длинными рукавами и платки на головах. С краю топчется засушенная старушка, закутанная в белое полотнище, так что видно только один глаз. Традиционалистка вспомнила старые дела и хочет проявить свою причастность к ним. Время от времени она вытаскивает кайму полотнища изо рта, поднимает кулак вверх и беззубым ртом выкрикивает лозунги против режима Каддафи:

– Прочь, Муаммар! Убирайся! Не хотим больше тирании! Нефть и газ – для народа! Хватит красть! Мы хотим жить!

Рашид видит Муаида и Хасана, который привел на митинг своего пятнадцатилетнего сына, что, конечно, кажется ему безответственным. Мужчины стоят на обочине, немного позади от главного течения человеческой массы. Они машут прибывшим руками и жестами приглашают их присоединиться к ним. Марыся с Рашидом хватаются за руки и пробегают тут же перед демонстрацией. Несколько человек толкают их. Одни снова скандируют лозунги, а другие начинают петь патриотические песни. У некоторых идущих сзади есть барабанчики, и люди отбивают на них ритм марша. Марыся шокирована: у колонны нет конца. Здесь собралось тысячи две протестующих. «А глупая Баська говорила, что мы, ливийцы, трусы!» – думает она, с патриотической гордостью глядя на проходящих мимо людей, обуреваемых гневом.

– Сегодня рождаются герои, – подытоживает она с улыбкой на губах и присоединяется к скандированию:

– Каддафи, отдай власть! Прочь, гадина!

Вдруг на другой стороне улицы начинает волноваться Муаид. Он встает на цыпочки, а позже взбирается на большую бетонную плиту. Между блочными домами останавливаются небольшие автобусы, и из них высаживаются люди.

– Подвозят манифестантов из Триполи? – удивляется девушка и показывает на вновь прибывших пальцем. – Ведь здесь должно быть отдельное шествие.

– Почему они в плащах? – Марыся женским глазом замечает то, на что мужчины не обращают внимания. – Слишком жарко…

В этот момент послышались первые одиночные очереди из автоматов. Толпа задерживается, раздается в стороны и останавливается в замешательстве. Выстрелы слышатся отовсюду – со стороны мечети, городка и с боков. Мужчины в плащах, которые приехали на автобусах, растворились в толпе. Теперь все чаще слышны залпы. Человеческая масса разбегается вправо и влево, а потом со всей стремительностью движется вперед, увлекая за собой наблюдающих: Марысю, Рашида, Муаида, Хасана и Адама. Подросток споткнулся, но отец подхватывает его в последний момент, спасая от падения.

– На автостраду, там в нас никто не будет стрелять! – кричит кто-то. – Слишком много свидетелей! Направимся в Триполи!

– Но кто стрелял? Почему? – Марыся крепко держится за руку Рашида и старается поспевать за ним. – Это же должна была быть мирная демонстрация!

– Бежим к машине. – Молодой человек тянет ее в сторону, потому что должен пробиться сквозь плотную запаниковавшую толпу.

Когда они уже видят свой автомобиль, приспешники Каддафи бросают гранаты. Машина Рашида вместе с мусорным баком и стеклами взлетает в воздух и вспыхивает огнем.

– Ко мне, в машину «скорой помощи»! – выкрикивает Муаид. – Мы должны выбраться отсюда! – Он поворачивается и движется в противоположном направлении.

Толпа в ужасе разбегается; люди, охваченные паникой, устремляются к блочным домам, чтобы затеряться между ними. Долетают уже только единичные отзвуки выстрелов, которые тонут в криках людей. Марыся слышит свист пуль у своей головы, наклоняется и бежит, согнувшись пополам. По дороге ей попадается все больше тел, бьющихся в конвульсиях или неподвижных, истекающих кровью. Некоторые раненые ползут к полосе зеленых насаждений, стараясь уберечься от натиска толпы. Другие сидят, опершись о стену, причитая от боли и отчаяния. В ту минуту, когда они уже видят машину «скорой помощи», до которой остается, может, метров пятьдесят, Адам покачнулся и упал на горячий асфальт.

– Wallahi, сынок! – Хасан наклоняется над парнем, но бегущий сзади мужчина грубо толкает его, и он падает, разбивая лицо о бордюр.

– Двигаемся, что случилось?! – задерживается Рашид. – Нельзя терять время! Сейчас нас всех перебьют, как уток!

Муаид переворачивает Адама на спину. На животе парня растекается большое ярко-красное пятно. Его лицо молниеносно бледнеет, покрывается холодным потом, а глаза утрачивают блеск. Юноша не кричит, не плачет, на его по-прежнему детском лице застывает выражение удивления.

– Хороший мой, – шепчет Хасан, садясь и вытирая кровь, текущую из разбитой брови. – Зачем я тебя с собой взял?! – сам себе задает он вопрос. – Твоя мать права, я легкомысленный и глупый человек.

– Идем, здесь мы ничего для него не сделаем. – Муаид, который внимательно и печально смотрит на рану парня, знает, что уже не в состоянии ему помочь. – Он сейчас же должен быть в больнице. Jalla!

Рашид берет Адама на руки, как ребенка. Парень тихо стонет и хватается обеими руками за живот, а через минуту кровь начинает перетекать через его пальцы. Они с трудом добираются к месту, где припаркована машина «скорой помощи». Муаид в ужасе осматривается вокруг и видит огромное количество раненых и мертвых ливийцев. «Нет ни одной машины «скорой помощи», – думает он. – Что будет с этими людьми?» Толпа с той стороны уже поредела, идти стало легче, но теперь приспешникам Каддафи проще попасть в цель. «Wallahi, они могут сделать с нами все, что захотят, – думает он в отчаянии, не веря своим глазам. – Мирная демонстрация! От нашего тирана можно было этого ожидать! Какой мерзавец!»

До этого владевший собой ливиец приходит в невыразимую ярость.

– Извините.

Марыся на бегу наталкивается на беременную женщину. Величина живота говорит, что та как минимум на восьмом месяце.

– Что ты здесь делаешь, ja saida [56]?