Шахматистка - Бертина Хенрикс Страница 5

Вздохнув, Элени приступила к работе. “Безумие, — подумала она. — Курос правильно сказал, это очень трудная игра. И не для таких людей, как мы с Панисом”.

Она почувствовала себя подавленной, как будто ее безжалостная судьба впервые в жизни открылась перед ней. Боль в ногах, которую она ощущала вот уже несколько дней, стала еще сильнее.

Закончив работу, Элени не спеша вернулась домой и принялась варить гороховый суп. Пришла из школы Димитра, и Элени рассеянно слушала, как дочка провела день. Сразу после обеда собралась выйти из дому, но зазвонил телефон. Она нехотя сняла трубку и очень удивилась, узнав голос учителя.

— Послушай меня, Элени, — сказал Курос, — я сейчас в городе. Был у Андреаса, спросил, может ли он заказать красивые шахматы в Афинах. Не волнуйся, он ни о чем не догадывается, я тут сочинил небольшую историю… Так вот, он мне поведал об электронных шахматах.

Элени опустилась на стул. Она не решалась сказать Куросу, что подумала и пришла к выводу, что ее затея — чистое безумие. Вместо этого она тихим голосом проговорила:

— Это, наверное, еще трудней?

— Да нет же! — с жаром возразил Курос. — Они работают от батареек. Можно включить и играть одному с машиной. Лучшего способа научиться не придумаешь. В мое время таких шахмат не было. Техника ушла вперед немыслимо далеко, ты не находишь, дорогая моя Элени? Но думаю, обычные шахматы будут покрасивей. В общем, тебе выбирать.

Несмотря на охватившее ее волнение, Элени улыбнулась: ее уже много лет никто не называл “дорогая моя Элени”. Недолго думая, она дала карт-бланш учителю: он ведь так старался ради нее.

Повесив трубку, она еще некоторое время сидела на стуле в коридоре и смотрела на зеленые стены, на которых кое-где облупилась краска. Она не разделяла восторга своего бывшего учителя по поводу технического прогресса. Напротив, ей казалось, что этот самый прогресс исподволь проникал во все зазоры, которые только имелись в ее жизни, а ее, Элени, оттеснял на обочину.

Она все сильнее ощущала себя чужой в современном мире. “У моего мужа автосервис, а я даже не умею водить машину”, — подумала Элени и испытала незнакомое ей прежде чувство приниженности. А теперь вот Курос предлагает ей играть в шахматы с машиной. Она рассмеялась: до чего все это несерьезно!

Димитра выглянула из своей комнаты — посмотреть, почему мать смеется, сидя одна в коридоре. Элени рассеянно ей улыбнулась, встала, взяла сумку и вышла из дому.

Наступил знаменательный день. Накануне Элени съездила в Халки и забрала у учителя машинку, умеющую играть в шахматы. Старик не без гордости выложил перед ней коробочку, разделенную на белые и черные клетки, внутри которой находились шахматные фигуры. Элени не очень-то понравилось, что коробочка была маленькой, выглядела более чем скромно и отличалась от красивых деревянных шахмат французов как небо от земли. Не желая огорчать Куроса, она никак не выказала своего разочарования и горячо поблагодарила старика. Вернула ему потраченные деньги — шахматы оказались дороже, чем она предполагала, — и, взяв дьявольскую машинку и пособие для начинающих, поехала домой. В городе она купила разноцветной бумаги, чтобы завернуть подарок.

Вернувшись домой раньше обычного, она красиво накрыла стол для праздничного обеда. Маленький, перевязанный ленточкой сверток лежал на тарелке Паниса, который должен был прийти с минуты на минуту. Элени испытывала то, что обычно называют “мандражом” те, кто предрасположен к внезапным выбросам адреналина. Но Элени такого рода волнение охватило впервые. Она ходила взад и вперед, из кухни в гостиную и обратно, то и дело проверяя, не подгорело ли мясо и все ли в порядке на столе.

Услышав звук ключа в замочной скважине, она налила в кувшинчик белого вина. Димитра бросилась отцу на шею с поздравлением, Яннис по-мужски пожал ему руку, а Элени, обняв и поцеловав, скрылась на кухне, пытаясь унять волнение. Когда она появилась в гостиной с большим блюдом долмадеса, Панис разворачивал подарок. Она поставила блюдо на середину стола и, ничего не говоря, села.

Увидев шахматы, Панис явно удивился. Дети тоже склонились над черно-белой доской, не понимая, что может означать такой подарок. “Безумие”, — опять мелькнуло в голове Элени.

— Это шахматы, — проговорила она.

Панис, слегка растерянный, одобрительно хмыкнул.

— Я подумала, что мы вместе могли бы научиться играть, — робко добавила Элени.

Панис недоверчиво посмотрел на нее, потом нарочито широко улыбнулся и тепло поблагодарил за столь необычный подарок. Он положил шахматы на консоль и принялся накладывать себе на тарелку долмадес.

Прошло несколько недель. Несмотря на осторожные намеки Элени, шахматы так и лежали нетронутыми на консоли. Элени регулярно вытирала с них пыль. Проводя тряпкой по гладкой коробочке, она с тоской вспоминала чету парижан, которые давно уехали и теперь занимались своими делами во французской столице. Она представила себе веселую парижскую жизнь под звездным небом, уставленную цветами террасу с видом на Эйфелеву башню и вздохнула.

Сезон в Наксосе был в самом разгаре. В отдельные дни термометр показывал сорок градусов в тени, и, если бы не ветер, норой довольно сильный, туристы сгорели бы заживо. Поздно вечером жители острова и его гости ложились во влажные постели и тщетно пытались уснуть. Днем, вялые, они бродили по улицам или проводили время на пляжах.

У Элени жизнь текла по-другому. Бессонные ночи сказывались на следующий день, когда ей надо было убирать гостиничные номера. Боль в ногах сделалась постоянной и будила ее даже по ночам, в те редкие часы, когда ей, по счастью, удавалось заснуть. Тогда она и подумать не могла, что этот сезон, который обещал быть для нее унылым и изнурительным, станет поворотным в ее жизни.

Однажды ночью, когда ей сделалось совсем невмоготу, Элени тихонько, чтобы не разбудить Паниса, встала с постели и села в гостиной. Не имея привычки ни читать, ни курить, она не знала, чем заняться в бессонные часы.

Внезапно ее взгляд упал на шахматы. Она взяла с консоли коробочку, к которой, кроме нее, так никто ни разу и не притронулся, села за стол, открыла крышку и высыпала фигуры. Они покатились по столу, некоторые чуть не упали на пол, ей удалось поймать их в последний момент.

Сперва она принялась читать пособие. Постаралась запомнить, как называются фигуры. Потом расставила их все, белые и черные, на доске, друг против друга. Первый этап пройден. Она с удовольствием оглядела доску со стоящими по порядку фигурами. Можно начинать игру.

Потом она стала изучать, как фигуры ходят. Пешки в первом ряду не показались ей достойными большого внимания. Ходят они просто, всегда одинаково и не то чтобы очень красиво. А вот движения коня, пожалуй, самые сложные, конь может совершать неожиданные и интересные прыжки. Она трижды перечитала одну и ту же фразу: “Если конь стоит на черном поле, он может перейти только на ближайшие несмежные белые поля, и наоборот”. Так до конца и не поняв, она перечитала фразу еще раз и уже хотела бросить пособие, как вдруг увидела рисунок, иллюстрирующий ходы конем. Коротко вздохнув, она продолжила читать. “Чистое безумие”, — подумала она.