Оставьте меня - Гейл Форман Страница 51

– Ничего интересного. – Она убрала папку в ящик.

Стивен осматривался точно так же, как и она тогда выискивала в его доме ответы на вопросы о нем. Мэрибет увидела квартиру его глазами: голые стены, типовые картины, как в отеле сети «Бест Вестерн», отсутствие чего-либо личного: фотографий, дипломов. Ничто из вещей не рассказывало о ее жизни. И это само по себе, наверное, говорило о многом. Не жилище, а окоп. Но Стивен поймет. Он сам в таком жил, хотя у него там обстановка посимпатичнее.

– Помощь на кухне нужна? – предложил он.

– А ты ножом орудовать умеешь?

– Я не хирург, но при необходимости аппендикс, наверное, смогу удалить.

– Тогда удаляй вены у креветок.

Они продолжили готовить в дружеском молчании, как приличные люди, открыв бутылку «каберне» в шесть. Как только они накрыли на стол, влетела Санита.

– Еще один семестр, и я свободна. – Она победоносно сжала кулак.

Сразу за ней появился и Тодд.

– Давай, да, издевайся надо мной.

– Да тебе всего на семестр больше осталось, – ответила она. – А вкусно пахнет.

– Спасибо, – ответила Мэрибет.

– А можно мне вина? – обратилась она к Стивену. – Я только что успешно сдала экзамен по статистике.

– Потому что занималась с Фрицем, – поддразнил ее Тодд. – Ему эта статистика, наверное, не впилась, он, только чтобы с тобой позаниматься, на нее пошел.

– Только у тебя слово «позаниматься» могло выйти так пошло, – сказала Санита.

Тодд подложил руки под голову и слегка склонил ее набок, словно ангелочек. Потом повернулся к Мэрибет со Стивеном.

– Он позвал ее отмечать Хануку. Со всем его семейством. Они только познакомились, а он ее уже родственникам представляет. Мне кажется, я обязан доложить об этом Чандре и Никилу.

– Все не так. Мы обсуждали Дивали [11], это фестиваль света, который, как и Ханука, уже вот-вот начнется.

– Два дня назад начался, – ответила Мэрибет.

Они оба удивленно посмотрели на нее.

– Что? Я еврейка.

Тодд, Санита и Стивен хитро переглянулись.

– Что тут такого?

– Таинственная незнакомка делает признание, – объявила Санита голосом, как в кинотрейлере.

– Таинственная? Что тут таинственного? Моя фамилия Голдман.

– Нам-то откуда знать, – сказала Санита. – Почта вам не приходит.

– А зовут вас как? – поинтересовался Тодд.

Стивен поднял бровь.

– Да я просто придуриваюсь, – продолжил Тодд. – По-моему, это круто. Все, наоборот, достали излишними подробностями. А вы держите все при себе. Мне это нравится.

– Я не такая уж и таинственная.

– А мы думали, что вы торгуете наркотиками, – сказала Санита.

Раковина, которую Мэрибет пыталась открыть, вылетела из рук.

– Наркотиками?

– Вы всегда расплачиваетесь сотенными купюрами. У вас дешевый телефон с левым номером, – пояснила Санита. – Компа собственного нет.

– Вы говорили, что вы консультант, – добавил Тодд. – Что за консультант без компа?

– У меня есть свой, просто не при себе. Я не торгую наркотиками.

– Да мы уже догадались, – признал Тодд. – К вам никто не ходит.

– И наркоторговцы столько в почте не сидят, – добавила Санита.

– Да, этим только молодые влюбленные занимаются, – пошутил Тодд. – Старые, может, тоже.

Все посмотрели на Стивена, и тот слегка покраснел.

– Мне М. Б. только эсэмэски пишет, – ответил он, сделав глоток вина. – У меня даже нет ее почты.

– Ого? – не поняла Санита.

– Ого. – Тодд понял.

– Да. – Стивен, наверное, понимал все с самого начала, как минимум подозревал, что у нее где-то там есть семья. И муж.

– Простите, – сказала Мэрибет и выбежала.

Стивен отыскал ее на крыльце. Она вылетела без куртки, так что он укрыл ее своей.

– Поосторожнее со мной, звезда, – сказала Мэрибет. – Я же из тюрьмы Кембридж-Холл сбежала.

– Кембридж-Спрингз, – поправил он.

– Неважно. Все равно вооружена и опасна.

– Про вооружена не знаю. Но я никакая не звезда.

– Ты – самая яркая звезда на всем небе. – Мэрибет вскинула руку, но небо оказалось затянуто облаками.

– Ты была моей пациенткой. А я вышел за рамки.

– М. Б. Голдман была твоей пациенткой. А это не я.

– Так кто ты?

– Я сошла с ума. Сбежала. Наделала много ошибок, – призналась она.

– Ошибок? Это я врач, который поцеловал пациентку.

– Пациентка первая поцеловала.

– А я и рад.

– И я рада.

Первый раз она его поцеловала. Второй раз – он ее. В третий раз они поцеловали друг друга. И это было как-то не так. Мэрибет отстранилась.

– Прости, – сказал Стивен.

– Нет, ты прости. У меня, наверное, с нечеткими рамками плохо.

– Да, у меня тоже.

Вернувшись, они застали Тодда в ярости, и он вымещал злобу на посуде.

– Эй, полегче, – сказала Мэрибет, когда он с грохотом ударил о раковину ее тарелку.

Он молча накинулся на тарелку с губкой.

– Тодд. – Мэрибет коснулась его руки, но он оттолкнул.

– Его отец ушел от матери к секретарше, – пояснила Санита, искавшая в шкафчиках пластиковый контейнер. – А он до сих пор не смирился.

Тодд пытался убить кастрюлю металлической губкой.

– Так, прекрати, – сказала Мэрибет, – пока ты мне ее не испортил.

– Изменять плохо, – буркнул он.

Мэрибет вздохнула.

– Стивен – мой врач.

– Врач? – переспросил Тодд. Он перестал сердиться и как будто всерьез расстроился. – Вы больны?

– Нет, но болела. – И тут она им рассказала об инфаркте, об операции, но умолчала, что дело было в другом городе и вообще в другой жизни.

– Но если вам уже лучше, почему вы продолжаете с ним встречаться? – вдруг спросила Санита.

Хотя лучше было спросить, почему она все еще тут, если ей лучше.

– К тому же, – добавил Тодд, – если вы не с ним переписывались, то с кем?

На этот вопрос она ответить могла.

– С мужем.

«Дорогие Оскар и Лив,