Место, где зимуют бабочки - Мэри Элис Монро Страница 57

– Нет, я не возьму это, я не могу.

– Берите! Берите, пожалуйста. – Маргарет почти силой втиснула свертки Луз, чтобы та взяла. От них пахнуло сыростью, но, в общем-то, действительно, они были новые. Вон даже ярлыки болтаются. – Вдруг они вам пригодятся? Никогда же не знаешь, что может случиться в дороге. А здесь только лежат без дела, пыль собирают. И потом, всю свою жизнь я так хотела своими глазами увидеть этот праздник бабочек. Так пусть его увидят хотя бы мой спальный мешок и палатка!

Она рассмеялась немного смущенно и отвела глаза, устыдившись своей откровенности.

Луз пристроила объемистые свертки к своим вещам и немного замешкалась, ухватившись руками за пыльную крышку багажника. Маргарет стояла рядом в растерянности. Она отчаянно пыталась вернуть себе прежнее самообладание, но пока удавалось ей это плохо.

Луз, все понимая, молча закрыла багажник и вернулась на водительское место. Ее огорчила глубокая печаль в глазах Маргарет. Бабушка когда-то ей говорила, что человеческая печаль похожа на бездонный колодец. Никто не может сказать, сколь он глубок…

Она совсем не знала Маргарет. Более того, первое впечатление о ней было скорее неприязненное. И дело тут не только в ее неизменном холодно-безукоризненном внешнем виде (безупречные черты лица, идеальная фигура излучали что-то почти неприступное). Нет, не только это отделяло Маргарет от нее и Офелии, одетых попроще, сблизившихся за время пути и решающих незапланированные проблемы быстро и с ходу, мало заботясь о том, как они при этом выглядят. Дело было еще и в том, что Маргарет откровенно демонстрировала чувство собственного превосходства, с каким она встретила их с Офелией в офисе. Но за минувшие сутки Луз с удивлением обнаружила, что Маргарет совсем не похожа на стереотип бездушной бизнес-леди, какой она предстала при их знакомстве. Внутри мраморного изваяния бьется живое человеческое сердце, отчетливо поняла Луз чуть позже. И ему пришлось пережить и боль, и горечь утрат. Более того, оно способно быть добрым и бескорыстным. Но вот только этот неизменно неприступный вид… Маргарет всегда наглухо застегнута на все пуговицы. Вот уж кому-кому, подумала Луз, а ей бы совсем не помешало выслушать историю про богиню по имени Шочикецаль.

Луз нерешительно положила руки на руль, и вдруг сами собой в ее памяти всплыли слова из сказки. Так кто же принесет свет в этот мир? Она улыбнулась.

– Маргарет! Поехали вместе со мной, – неожиданно для себя предложила она.

– Что? – пораженная, воскликнула Маргарет.

– Я говорю, едем со мной, – повторила Луз, переходя на «ты». – Место свободное у меня есть. Ведь ты столько лет мечтала увидеть бабочек-данаид собственными глазами! Вот и увидишь…

– Я? Но у меня… Я не могу! А моя работа? На мне такая ответственность…

Луз вдруг вспомнила, что почти такими же словами она пыталась отговорить от поездки бабушку. А что та ей сказала в ответ?

– Да никуда она от тебя не убежит, эта твоя работа, – с жаром принялась увещевать она Маргарет. – Говорю же! Прыгай в кабину! Живо!

Маргарет растерянно потрясла головой:

– Не могу! Я очень нужна миссис Пенфолд, особенно сейчас, когда у нее появилась Офелия. Ведь мне придется подыскивать ей жилье, а потом и работу. И на носу сезонная распродажа цветов. А столько еще нужно успеть сделать текущего, и…

Она сбилась, умолкла.

– Раз так, я понимаю. – Луз в глубине души даже почувствовала облегчение, что Маргарет отказалась от ее предложения, и тут же устыдилась себя. Да, ее предложение было неожиданным, импульсивным, спонтанным. Но ведь бабушка не раз повторяла, что все импульсивные поступки идут от чистого сердца, а значит, они хорошие. – Спасибо за все. – Замявшись оттого, что добавить ей больше нечего, она завела двигатель и бросила в окно, трогаясь с места: – Ну, мне пора.

Маргарет помахала ей на прощание:

– Счастливого пути!

Луз чуть повернула голову и встретилась с ней глазами.

– Мы сами кузнецы своего счастья.

Лицо Маргарет мгновенно стало каменным.

Луз слегка опустила стекло и тоже помахала рукой.

– Все, бабушка! Мы снова едем, – воскликнула она, медленно выруливая на проезжую часть улицы, и уже приготовилась переключить передачу для увеличения скорости, как услышала за спиной крик Маргарет:

– Луз! Подожди! Подожди!

В зеркале Луз увидела бегущую за машиной Маргарет. Она резко нажала на тормоз, и автомобиль остановился.

Маргарет подбежала к машине и, тяжело дыша, ухватилась за дверцу.

– Я передумала, – выдохнула она. – Я еду с тобой! Ты все еще этого хочешь?

– Конечно, – растерялась от неожиданности Луз, глядя на дикое выражение лица Маргарет. В ее глазах плескалось то же отчаяние, что и утром за завтраком, когда они завели разговор о ее матери. А потом еще раз такое же выражение беспредельной тоски Луз увидела в ее взгляде в больнице, когда Маргарет держала на руках новорожденную дочку Офелии. Но что-то же щелкнуло у нее в мозгу? Вопрос лишь – что?

– Что изменилось, Маргарет, за эти две минуты?

– Все, – коротко бросила она в ответ.

Но стоило Маргарет прийти в себя, и она тут же стала прежней. С присущей ей скрупулезностью она быстро настрочила длиннющий список неотложных дел, которые надо провернуть до отъезда. Список получился внушительным, и на первом месте в нем значился звонок миссис Пенфолд. Та восприняла новость о предстоящем отъезде своей подчиненной с невозмутимым спокойствием. Она от души пожелала ей развлечься в этом путешествии на славу и получить максимум удовольствия от самой поездки. Вот тебе и незаменимая сотрудница, без которой миссис Пенфолд как без рук, улыбнулась про себя Луз. И тут же снова укорила себя в черствости и замерла в восхищении, когда услышала, что Маргарет предложила пожить Офелии у нее до ее возвращения из Мексики. Этот щедрый жест сразу же поднял Маргарет еще на несколько пунктов в глазах Луз.

Впрочем, потом пришлось скачком понижать пункт на шкале оценки, ибо в следующий миг Маргарет авторитетно объявила, что в Мексику они с Луз отправятся на ее седане, а не на каком-то еле живом «Фольксвагене», который и в неподвижном-то положении едва на ладан дышит и вообще непонятно, как передвигается.

– Что? Никогда, – чуть не подпрыгнула Луз, до глубины души возмутившись таким отъявленным самоуправством в свой адрес.

– Но прояви же хоть каплю здравого смысла, Луз, – горячо принялась вразумлять ее Маргарет. – Моя машина в сто раз лучше! То есть, – смутилась она, похожая – и отдавая себе в том отчет – на малолетнюю хвастунишку в песочнице с подружкой, спорящей с ней, чье ведерко с совочком краше, – я хочу сказать, э-э… она более новая, – нашла Маргарет более корректную формулировку, приличествующую ее возрасту и самооценке. – Твоя машина может просто не вынести такого длительного путешествия с его перегрузками и возможными экстремальными ситуациями, – уже совсем уверенно завершила она аргумент в выражениях бизнес-леди при исполнении служебных обязанностей.