Неизбежность лжи - Игорь Симонов Страница 58

Текст не просто складывался из слов, он громко звучал из микрофона на морозном воздухе, и тысячи людей, переминаясь с ноги на ногу от холода, внимали ему. Стоп. Может быть, все то, что сейчас услужливо представило ему воображение есть не что иное, как проявление того самого банального тщеславия, о котором обаятельный дьявол в одном хорошем фильме говорил, что это его любимейший из человеческих пороков? Это не проверить никак, а вот что точно можно проверить, и совсем скоро, чуть больше суток осталось, так это прогноз Юрия Петровича на исход завтрашнего дня. Еще месяц назад Костя представить не мог, что столь рядовое, много раз отыгранное событие, как думские выборы, может стать для него переломным моментом в жизни. Но это будет завтра. Сегодня же следует совместить очень поздний обед с ранним ужином, может быть, познакомиться с кем-нибудь в ресторане и весело провести вечер, а также написать что-нибудь в блог, например, прогноз на завтрашние выборы, если Юрий Петрович прав, то окажется самый точный прогноз, а если нет, то это уже не будет иметь никакого значения. Завтра день тоже свободный, наверняка и сегодня, и завтра в Европе есть какие-нибудь интересные футбольные матчи. Странное дело, когда впереди тебя что-то ожидает, пусть даже и то, что не обязательно свершится, то вынужденное безделье не бездельем вовсе кажется, а драгоценными свободными часами, которые ты можешь провести по своему усмотрению. И радуешься, что тебе никто не звонит, тогда как отсутствие впереди чего-либо, называемого перспективой, приводит к унынию от отсутствия тех же самых звонков.

Так или иначе, субботний вечер прошел очень спокойно. Поужинав в ресторане рядом с домом и ни с кем там не познакомившись, Костя решил, что при очень большом желании всегда может воспользоваться платными услугами, но вернувшись домой и погрузившись в свой блог, через некоторое время заснул на диване и проснулся около десяти вечера. Попил чаю, пролистал программы каналов на ближайшее время, понял, что есть что смотреть и одновременно с этим не хочется никому звонить. Может быть, завтра в зависимости от того, какое будет завтра настроение. Так что судьбоносный для себя и страны день четвертого декабря Костя встретил, начав смотреть матч своей любимой футбольной команды «Барселона». Благодаря решению младшего президента отдалить Россию от Европы еще на один час, игра началась как раз в ноль часов по московскому времени.

В конце декабря Костя полетел к отцу в Тоскану, чтобы вместе с ним, Тессой и братьями встретить Новый год, который по насыщенности событиями обещал затмить год предыдущий. На этот раз он решил позволить себе то, что никогда не делал раньше – арендовать частный самолет. Ему не хотелось лететь со стыковкой в Цюрихе или Франкфурте и не хотелось ехать от Рима три часа на машине. Конечно, это была блажь, но Костя решил, что в завершение этого ни на что не похожего года с завершающим его ни на что не похожим декабрем он может сделать себе такой новогодний подарок. Три с половиной часа в одиночестве с бутылкой вина и вполне приемлемым для небесной кухни обедом дали ему возможность расслабиться, компенсируя те три недели, которые он прожил одним большим куском времени, состоящим из ярких событий, которых он стал свидетелем и участником.

Предвыборный прогноз Юрия Петровича оправдался на сто процентов, а стало быть, оправдался прогноз и самого Кости, размещенный в его блоге. Его засыпали вопросами – откуда информация, кто слил? Никто, – отвечал Костя, просто трезвый анализ происходящего, и затем, подгоняя задачу под ответ, охотно делился плодами своих аналитических способностей. Его цитировали тысячи людей, с ним спорили, ему не верили самые знаменитые блоггеры. Под него копнули и радостно обнаружили летнее участие в проекте либерального партийного строительства. Дальше была пустота. Юрия Петровича знали немногие избранные, а уж о его связи с Юрием Петровичем знали единицы. За одну неделю Костя стал знаменитым. По этому поводу Юрий Петрович подарил ему телефон и сказал, чтобы он связывался с ним только по этому аппарату.

– Твои новые друзья не должны меня вычислить. Я – громоздкий и очень неприятный скелет в твоем шкафу. Мои старые друзья тоже должны знать о нас, как можно меньше. Ты теперь сам по себе. Считай, что меня нет. Обращайся только в крайнем случае. И лучше не по телефону. Напиши в скайп – поговорим. Если понадобятся деньги – скажи, свои особенно не трать, неизвестно, чем еще все это кончится. Я ребятам твоим подкину хорошую работу, так что все должно быть нормально. Встречаться будем раз в неделю. Вот тебе адрес электронной почты и пароль – там будем оставлять информацию друг для друга. Удачи тебе.

Костина популярность росла одновременно с ростом протестных настроений. Большое количество людей молодого и среднего возраста неожиданно пришли на участки для голосования и проголосовали за одну из трех партий, возглавляемых старыми клоунами, главное – против партии власти. Это были люди эпохи Интернета, значительная часть их жизни проходила в социальных сетях, и когда социальные сети доходчиво объяснили, как их обманули, эти люди расстроились. Своим недовольством они подогревали друг друга. Вдруг захотелось поделиться своей нелюбовью к существующей власти и неожиданно оказалось, что виртуального пространства для этого мало, в нем тесно, захотелось увидеть лица, а не аватарки, посмотреть в глаза, услышать голос.

Первый митинг прошел почти неорганизованно, но даже на него собралось рекордные для Москвы десять тысяч человек. Часть из них поддалась призыву людей, неуютно чувствующих себя в бесконфликтной ситуации, и пошли через Лубянку на Старую площадь. Неизвестно зачем. По дороге человек триста менты отделали дубинками, часть развезли по участкам. Тоже неизвестно зачем. На десятое декабря был назначен первый санкционированный митинг на Болотной площади. Он тоже был не очень хорошо организован, но собрал почти пятьдесят тысяч. Власти решили не наступать на арабские грабли [63]и не устраивать побоища.

– Все уверены, что эта история выдохнется сама по себе, потому что нет лидеров, за которыми эти люди пойдут.

– А вы как считаете? – спросил Костя.

– Я согласен, что лидеров нет, поэтому не торопись выходить на сцену. Работай в оргкомитете, пиши побольше. Выдержи паузу, как хороший актер. Я хочу, чтобы зал требовал твоего выхода на сцену. К тебе будут приходить разные люди и предлагать союз, говорить, что ты неопытен и за тобой никто не пойдет, и среди них будут очень известные и влиятельные люди, не сами, конечно, но через посредников – не соглашайся, как бы убедительно ни выглядели их доводы. Никто из людей, чья фамилия сейчас на слуху, не сможет в среднесрочной перспективе стать лидером оппозиционной партии – это будет очередной проект, который не протянет и года. Если толпа не уйдет с улиц, ей понадобится новый лидер. Вот тогда ты и выйдешь на сцену. Наберись терпения. Если же уйдет, что весьма вероятно случится после мартовских выборов, будем обдумывать другой сценарий.

Костю не надо было призывать к сдержанности. С каждым новым днем участия в этом новом движении, которое как бурный поток затягивало за собой все, что попадалось на пути, он чувствовал, как постепенно исчезает излишняя мягкость, как в голосе появляются новые ноты, меняется манера здороваться, пожимать руку, казалось, что меняется даже взгляд. Он был как спортсмен, который под руководством опытного тренера начал подготовку к Олимпийским играм. Но пока еще это был такой вид спорта, который не показывали по телевизору, еще даже не известно, объявят ли его олимпийским или он так и останется развлечением нескольких десятков тысяч человек. Трезвый ум подсказывал: никакого потока нет, это всего лишь маленький ручеек, который течет в центре Москвы, и он может пересохнуть в любой момент, не говоря уже о том, что в любой момент на его пути могут поставить непреодолимую преграду.