Недостойный - Александр Максик Страница 6

Кто-то позвал меня с балкона:

— В чем дело, мистер С.? Разве вам не пора уже спать, приятель? Поздновато для вас.

Я преувеличенно поклонился, и они засмеялись. Из дверей вышла с группой девочек Миа.

— Ты уверена, что хочешь туда пойти? — спросил я.

— Будет весело. В любом случае я обещала, что мы идем. — Она повернулась к компании, стоявшей перед домом. — До встречи там.

— Вы идете, Силвер? Ничего себе.

— Похоже на то, Молли. Похоже на то.

Мы с Мией поймали такси. Начался дождь. Водитель включил «дворники» и свернул на улицу Сен-Жак. Я подумал, не выйти ли мне и не отправиться ли домой пешком. Закрыв глаза, слушал поскрипывание «дворников» по стеклу, гудение двигателя, негромкий голос диджея «Радио нова».

На холме на пути к Пантеону они стояли под синим навесом, украшенным единственной звездой.

— Я туда не пойду, — прошептал я.

— Сделай над собой усилие.

Внутри каменные ступеньки вели в чрево заведения, набитого школьниками.

Мы нашли местечко у барной стойки.

— Здесь в основном ученики из девятых и десятых классов, — с тревогой произнесла Миа.

— Я заметил.

— Мне неловко. Может, уйти?

— Послушай, ты хотела сюда, и я ни за что не уйду, пока не выпью пива.

Она оглянулась, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Боже мой, я вас угощаю, ребята. — Молли, пьяная и смеющаяся, поймала поверх наших голов взгляд бармена. Наклонившись к моему уху, она крикнула: — Henri! Trois Screaming Orgasms, trois [5]. Клево, — захихикала она. — Не могу поверить, что я тут с вами, ребята. Нереально!

— По-моему, это не самая лучшая идея, Молли. — Миа покраснела.

— Мисс Келлер, я закончила школу. Я больше не школьница. В чем проблема? — Молли потянулась за молочного цвета напитками. Взяв один, провозгласила: — За будущее. — Улыбнулась и подняла свой стакан. — За наше будущее. Конкретно.

Музыка стала громче. Кто-то взял меня за руку и повел на танцпол. Там было тесно. Я начал танцевать. Мимо проходили люди, узнаваемые лица, тени, светлые и темные, и лицо каждого ученика, как слабый толчок, пока все они не превратились в людей в баре.

Я танцевал с Мией, и чем сильнее она пьянела, тем, похоже, больше стремилась сдерживать меня. Я отстранился. Появилась Ариэль, придвигаясь вплотную, прижимаясь грудью к моей груди, закидывая назад голову, улыбаясь, отходя и возвращаясь.

Я прошел в бар, где выпил пива, наблюдая за танцующими. Постоял в туалете, прислонившись головой к холодной кафельной стене. Снова воткнулся в толпу на танцполе. Искал Мию, а нашел подружку Ариэль. Я не мог вспомнить ее имя. Она немедленно улыбнулась, безыскусно и простодушно.

Мари. Она танцевала, и я последовал за ней в центр помещения, окруженный, казалось, тысячной толпой. Мари тесно прижалась к моему члену, который сразу напрягся. Почувствовав это, она прижалась еще сильнее, немножко присела и медленно, со знанием дела потерлась об меня своим задком.

— Вы знаете, с кем танцуете? — спросил я.

Она повернулась ко мне лицом.

— Да, мистер Силвер. А вы знаете, с кем вы танцуете?

Я кивнул.

— Поздравляю, — сказал я.

— С чем?

— С выпуском. С окончанием школы.

— О, я не выпускница, мистер Силвер. Я заканчиваю в следующем году. Я в одном классе с Ариэль.

— Господи.

Она подступила на шаг ближе, прижалась ко мне грудью.

— Вам решать, мистер Силвер. Я пойму, если вы захотите уйти, я пойму.

Ее губы были совсем близко от моих.

— Мне придется уйти, — пробормотал я.

— Ладно, — улыбнулась Мари. — Если вы вынуждены. Дайте мне ваш номер, — проговорила она мне на ухо. — Прошепчите.

— Нет, — ответил я.

— Прошепчите его мне, мистер Силвер. Прошепчите… на всякий случай.

Я медленно шел в холодном свете раннего утра по улице дез Эколь. Наконец зазвонил мой телефон. Я ждал, что она позвонит, и не ошибся.

— Я иду к тебе, — сказала она.

Я остановился, присел на капот припаркованного автомобиля и стал ждать. Мимо прошла, смеясь, пьяная парочка, и я попросил у них закурить. Выпустив дым в холодный воздух, я подумал, не уйти ли мне. Может, лучше вернуться в свою квартиру, невзирая на ее телефонный звонок.

Мари появилась из-за угла босиком, держа в руке туфли на высоких каблуках. Зеленые глаза, длинные золотисто-каштановые волосы…

Мы шли молча по пустой улице дез Эколь. На бульваре Сен-Мишель Мари, босая, со смехом перебежала дорогу на красный свет, оставив меня дожидаться на углу. И я смотрел на нее с другой стороны — она протягивала ко мне руки, туфли болтались у нее на пальцах.

— Давай! — кричала Мари, приплясывая на тротуаре. — Скорей!

Когда машины проехали, я пересек бульвар.

— Идем. — Она взяла меня за руку.

Здесь, на более темных улицах позади Медицинской школы, рядом с закрытыми на ночь кинотеатрами, было безопаснее. Мари положила мою руку себе на плечи.

— Мне холодно, — прошептала она.

Я обнял ее. На улице Антуана Дюбуа она толкнула меня к стене и поцеловала восхитительно теплыми губами. Мгновение девушка действовала медленно и вяло, а в следующий миг воспламенилась, ее рука оказалась у меня между ног.

И тут Мари вновь остановилась и ругнулась:

— Putain! [6]Ты сводишь меня с ума.

Она отстранилась, дошла до лестницы за памятником Вюльпиану и села на ступеньки. Я смотрел, как очаровательная бестия оперлась на локти, поставив босые ноги на холодный камень. С улицы Месье-ле-Пренс спустилась по лестнице пара. Я ждал в тени, пока они пройдут. А потом подошел к Мари. Она усадила меня рядом и снова стала целовать теплыми губами.

— Я не могу, — пробормотала Мари. — Послушайте, мистер Силвер, мне, правда, очень жаль, но я не могу сделать это сейчас. Не потому что не хочу. Нет, я очень хочу. Любая девчонка в школе все на свете отдала бы, чтобы оказаться сейчас на моем месте, но момент неподходящий, понимаете? У меня сейчас месячные, и мне кажется, если мы собираемся это сделать, то лучше, если это произойдет… правильно. Вы понимаете?

Она посмотрела на меня, с размазанной красной помадой на губах, и сказала, что, пожалуй, пойдет, что ей лучше вернуться к подруге. «В следующий раз, — сказала она. — В следующий раз мы все сделаем как надо». Она покажет мне, на что способна и как сильно этого хочет. Мари наклонилась ко мне, дохнув сладкой жевательной резинкой, которую сунула в рот.