Девушка Online - Зои Сагг Страница 6

– С нарезанный кубики лук репчатый, посыпанный лук-резанец, месье, – пытается папа изобразить француза. Он часто говорит на такой манер, когда готовит, считая, что так он больше похож на шеф-повара.

– Тогда мне омлет, пожалуйста, – отвечает Эллиот и поднимает руку:

– Дайте пять!

Папа хлопает деревянной лопаточкой по его открытой ладони.

Эллиот пришел в пижаме, накинув поверх шелковый халат с бордово-зеленым орнаментом пейсли. Кажется, что Эллиот – сошедший с экрана герой черно-белого кино. Только трубки во рту не хватает.

Я наливаю себе стакан апельсинового сока, когда на кухню вползает Том. Тот факт, что он поднялся с постели раньше девяти утра в выходной – еще одно подтверждение тому, что папа готовит божественный завтрак.

Правда, то, что Том поднялся, совершенно не значит, что он проснулся.

– Доброе утро! – громко говорит Эллиот, чтобы Том его наверняка услышал.

– Угу, – бурчит Том в ответ, плюхается в кресло и роняет голову на стол.

– Кофеин для мистера Тома, – объявляет Эллиот, наливая в чашку густую черную жидкость из кофеварки.

Том приподнимает голову ровно настолько, чтобы получилось сделать глоток, и закрывает глаза, снова пробормотав «угу».

От плиты доносится головокружительный запах жареного бекона. Чтобы переключиться, я начинаю намазывать маслом кусок хлеба. Еще немного, и у меня в прямом смысле потекут слюнки.

– Привет-привет! – в кухню впархивает мама. Она единственная, кто прилично одет, потому что сразу после завтрака поедет открывать агентство. И как всегда, она отлично выглядит. Прямое мини-платье изумрудного цвета чудесно гармонирует с ее темно-рыжими волосами. Когда я надеваю что-то зеленое, то сразу становлюсь похожа на новогоднюю елку, а вот мама умеет носить этот цвет.

– Надеюсь, у всех хорошее настроение этим декабрьским утром? – спрашивает мама, обойдя стол и потрепав каждого по голове.

– Какой чудесный день, – напевает в ответ Эллиот.

Мама подходит к папе и целует его в спину, шепча:

– Пахнет восхитительно!

Папа разворачивается и крепко ее обнимает. Мы смущенно отводим глаза. Как здорово, что спустя столько лет в браке у мамы с папой сохранились такие отношения. Иногда они слишком рьяно демонстрируют их на публике, но зато не просиживают вечера в полном молчании, как родители Эллиота.

– Ты не передумала? Поможешь Андреа вечером в агентстве? – спрашивает мама, подсаживаясь ко мне.

– Да, помогу. Эллиот, может, прогуляемся утром по Лейнз?

Том страдальчески вздыхает. Он терпеть не может походы по магазинам, особенно шопинг. Наверное, поэтому на нем сейчас заношенная оранжевая футболка и штаны от красной пижамы.

– Конечно, да! – восклицает Эллиот, мой брат по духу.

– А потом поиграем в автоматы на причале? – с надеждой добавляю я.

– Конечно, нет, – отрезает Эллиот, хмуря брови, за что получает от меня по носу салфеткой.

Когда мама встает из-за стола за кленовым сиропом, Эллиот наклоняется ко мне и тараторит:

– ОМГ, твой пост ночью был просто сумасшедший! Видела, сколько комментов?

Я демонстративно раскланиваюсь и улыбаюсь, чувствуя себя ужасно глупо от того, что горжусь своим успехом.

– Говорил же, что справишься. А ты чуть было катастрофу не раздула, – самодовольно добавляет Эллиот.

– О какой катастрофе речь? – спрашивает мама, возвратившись к столу.

– Ни о какой, – отрезаю я.

– О «Титанике», – находится Эллиот.

Два часа спустя мы с Эллиотом играем в автоматы на конце причала.

– Не обижайся, – перекрикивает Эллиот пиликанье «одноруких бандитов». – Но в этой глупой игре нет смысла. Совсем.

Я бросаю еще одну монетку и сжимаю ладони, молясь о победе. Поднос с монетками выдвигается вперед, и те, что лежат на краю, вздрагивают, но остаются на месте. Разочарованно вздыхаю.

– Знаешь, эти автоматы совсем как Майспейс и овсянка: от них нет толку!

Я вставляю в прорезь еще одну монетку и мысленно пою «Ла-ла-ла», чтобы заглушить нытье Эллиота. Что ж поделаешь, раз ему так нравится не любить мою любимую игру.

Поднос с монетками медленно выезжает, и кажется, я снова проиграла. Но тут один двухпенсовик падает, а за ним целая лавина монет обрушивается в поддон. От радости я даже хлопаю в ладоши.

– Получилось! – радостно кричу я и обнимаю Эллиота, чтобы сильнее его раззадорить.

Он хмурит брови, но по искоркам в глазах, спрятанных за очками в красной оправе, я вижу, что он едва сдерживает улыбку.

– Я выиграла! – Собираю монетки из лотка.

– Ты выиграла… – Эллиот смотрит на деньги у меня в руках, – целых двадцать пенсов. На что потратишь такие бешеные деньги?

Наклонив задумчиво голову, отвечаю:

– Для начала обеспечу безбедное существование всем родным и близким, потом куплю себе «мини-купер» с откидным верхом… а на сдачу возьму чувство юмора для моего друга Эллиота!

Он делает вид, что хочет меня стукнуть, а я хохочу, ловко уворачиваясь.

– Ладно, пошли в Лейнз, а то не успеем, – предлагаю я.

Лейнз – моя самая любимая часть Брайтона (после моря, конечно). Когда сворачиваешь в этот лабиринт из вымощенных улочек и затейливых магазинчиков, кажется, что тебя перенесло на двести лет в прошлое.

Я засматриваюсь на девушку, идущую нам навстречу: на ней длинный цветастый комбинезон и шляпка трилби янтарного цвета. Выглядит великолепно. Рука тянется к фотоаппарату, но девушка неожиданно исчезает за углом.

– А ты знала, что паб «Дом крикета» раньше назывался «Сляб и рыбный лоток»?

– «Ляг на рыбный лоток»? – Я спускаюсь на грешную землю в недоумении.

– Нет же! «Сляб и рыбный лоток»! Когда здесь была рыбацкая деревушка, «слябом» моряки называли меру, равную десяти тысячам селедок.

– Ну ты точно Вики, – смеюсь я.

Эллиот – ходящая и говорящая Википедия. Не представляю, как он удерживает в голове столько разных фактов. Его мозг как жесткий диск на шесть терабайт (жесткий диск на шесть терабайт – самый большой жесткий диск на сегодняшний день, это тоже Эллиот рассказал).

В кармане вибрирует телефон. Сообщение от Меган. Тут же вспоминается вчерашний поход в «Джи Би», и во рту пересыхает. Как ни странно, эсэмэска очень дружелюбная.

Привет! Все в силе? Xoxo

Я совсем забыла о сегодняшнем вечере. В начале недели я, полушутя, предложила Меган устроить пижамную вечеринку, как в старые добрые времена. Захотелось вернуть в нашу дружбу прежнюю открытость и легкость.