Время прощать - Миа Марч Страница 6

– Какого…

– Милый, что случилось? – послышался женский голос. Без ирландского акцента.

Кэролайн Ченоуит голая вышла из той же комнаты, увидев в коридоре Изабел, побелела. На мгновение она словно застыла, потом убежала и возвратилась, завернутая в простыню. Теперь лицо у нее пылало.

– Изабел, я… – начала Кэролайн. Ее глаза были… полны сочувствия.

Эдвард выставил вперед ладонь и смотрел на Изабел умоляюще.

– Из… Я… О Боже, прости, Изабел.

Изабел стояла как истукан, не в состоянии действовать, не в состоянии думать.

– У тебя… – Изабел попыталась произнести эти слова: «У тебя роман. И с Кэролайн Ченоуит? Матерью!»

Она окинула их пристальным взглядом, потом сбежала по устланной белым ковром лестнице и выскочила на улицу.

Джун Нэш

Джун всегда надеялась, что если когда-нибудь снова увидит Полину Олтмен, та будет на сорок килограммов тяжелее и с возрастными прыщами. Но ничего подобного: по-прежнему блондинка, такая же стройная, с красивым, немножко лошадиным лицом, Полина стояла, перелистывая путеводитель по Перу в отделе путешествий магазина «Букс бразерс». Джун собиралась вернуть на полку путеводитель «По Парижу задешево», который кто-то оставил на столике в кафе, но, увидев Полину, метнулась в проход с изданиями о достопримечательностях штата Мэн и шепнула продавщице, что на минутку отлучится в офис.

Когда за ней закрылась дверь, Джун перевела дыхание.

Когда они последний раз виделись с Полиной, Джун была на восьмом месяце беременности и работала продавцом в «Букс бразерс» в Бутбей-Харборе, своем родном городе. Полина, которую Джун обошла, удостоившись чести произнести речь на школьном выпускном вечере, подошла к кассе с руководством к вступительному тесту юридического факультета и разинула рот.

– О Боже, Джуни! Ты беременна? И на сносях. Полагаю, в Колумбийский университет уже не вернешься.

«Полагаю, нет», – подумала Джун, желая исчезнуть за только что доставленными коробками с новыми книгами.

Она сожалела, что не попадает на последний курс, зато теперь она не чувствует потерянности и одиночества, как в Нью-Йорке во время предыдущего семестра. Забеременела Джун в ноябре, но не знала об этом, пока не начался весенний семестр. А как только узнала, все, кроме беременности и поисков отца ребенка, вылетело у нее из головы.

Ликуя, Полина смотрела на левую руку Джун, на которой не было кольца.

– Не могу поверить, что именно ты забеременела. А я-то думала, наша Джун-отличница попала на потрясающую практику в журнале или в издательстве и строит карьеру в «Нью-Йоркере».

Подошел покупатель, поэтому Полина опустила свою книгу в сумку.

– Поразительно, как даже самые умные люди совершают самые дурацкие ошибки, – широко улыбнулась Полина.

Затем она, со своим плоским животом и в толстовке с обрезанными рукавами и надписью «YALE» на заднице, ушла, шлепая сандалиями.

Джун пришлось попросить десятиминутный перерыв – в те дни ее добрый начальник давал их столько, сколько требовалось. Она сидела в туалете и приходила в себя.

«Никакая это не дурацкая ошибка, – зло твердила она. – Даже если все вокруг придерживаются этого мнения».

И вот теперь, семь лет спустя, Джун снова прячется в подсобке, хотя портлендский магазин «Букс бразерс» располагал гораздо большим офисом, чем крохотный магазинчик в Бутбей-Харборе, куда Джун по ряду причин приезжала редко. Но в основном потому, что в маленьком городе полно было подобных Полине Олтмен, которые помнили выступление Джун на выпускном вечере. Она говорила о больших мечтах по завоеванию издательского мира Нью-Йорка, но из-за связи, продолжавшейся всего-то два дня, выбыла из игры и семь лет прожила матерью-одиночкой, работая в книжном магазине.

Теперь она хотя бы менеджер и зарабатывает в самый раз, чтобы оплачивать счета и каждый месяц откладывать немного денег на непредвиденные расходы. К счастью, фонд для учебы Чарли в колледже она создала.

«У меня есть Чарли – вот что важно. К черту Полину и ее мнение. К черту сожаления о том, что могло быть. Это моя жизнь, и она – хорошая…

Нет, отличная! Отличный ребенок, отличные друзья, любимая работа…»

Джун собрала свои длинные золотисто-каштановые кудри в свободный узел на затылке и скрепила ручкой. Затем села за стол в своем кабинетике и написала памятку: «Не забыть купить перекус для сегодняшней встречи Чарли с его другом. Любимые сырные палочки, зеленый виноград и, может, мини-кексы с карамельной крошкой».

Она улыбнулась, представляя, как мальчики сидят в комнате Чарли на ковре с узором в виде луны и звезд, собирают роботов из деталей «Лего», разворачивают сырные палочки и ахают над кексиками.

– О, Джун, вот ты где. – Джаспер Букс вышел из своего кабинета, который находился рядом с кабинетом Джун и был размером поменьше, поскольку в магазин Джаспер приходил всего два раза в неделю.

Высокий и щеголеватый, в фирменных подтяжках, тридцати с небольшим лет, Джаспер владел двумя магазинами «Букс бразерс» (вместе с братом-близнецом Генри, который управлял магазином в Бутбее), и Джун очень многим была ему обязана. Им обоим.

Джаспер взял ее в портлендский магазин, когда ей нужно было выбраться из Бутбей-Харбора, подальше от взглядов и замечаний типа «О, надо же, у тебя были перспективы, а теперь…».

Будто она ограбила банк и отправляется в тюрьму и подальше от… неодобрения тетки, если это верное слово. Джун была благодарна за частично оплачиваемую квартиру с двумя спальнями над магазином на оживленной Биржевой улице в Старом порту Портленда, где среди необычных лавок, великолепных ресторанчиков и кофеен пристроился их книжный магазин. В этой квартире она растила сына, получив такую возможность благодаря Джасперу и своей доброй соседке, любящей бабушке, которая нянчилась с Чарли.

Джун любила «Букс бразерс», обожала запах книг Ей нравилось помогать покупателям с выбором подарка или поиском чего-то для себя. Она с радостью оформляла рекламные карточки с рекомендуемыми ею книгами, которые прикреплялись к полкам. Она любила истертые деревянные полы, круглые, обшитые тесьмой коврики и мягкие диваны, на которые посетители могли сесть и почитать книгу.

– Привет, Джаспер. Снова занимался финансовыми документами?

За последние несколько месяцев Джаспер неоднократно упоминал, что продажи падают, и он беспокоится, поэтому Джун придумала несколько ходов, чтобы оживить торговлю. Выступления местных, из штата Мэн, литераторов и двух авторов бестселлеров. Три книжных клуба. Кофейный прилавок и три кофейных столика. И час сказки в отделе детской литературы. Дела поправились.

Джаспер несколько секунд смотрел на нее, потом сел на стул, втиснутый между столом Джун и стеной.

– Джун, мне очень неприятно это говорить, но мы с Генри решили… закрыть портлендский магазин.