Толерантные рассказы про людей и собак - Упырь Лихой Страница 6

Незнакомые дяди запели на улице:

– Оле-оле-оле-оле! Россия, вперед!

– Идиоты, – сказал папа.

А хосе игнасио тоже это услышал и врубил музыку на полную громкость. И заорал в микрофон:

– Русское быдло, соси испанский хуй!

Папа сказал:

– Димон! Месть – это блюдо, которое надо подавать холодным. – И пошел в душ.

Он помылся, оделся и повязал лицо спартаковским шарфиком, хотя на улице было тепло.

– Куда ты идешь, папа? – спросил Дима.

– Играть в бейсбол, сынок.

– А можно я с тобой?

– Ладно, учись.

Папа с Димой взяли биты и отправились в дом напротив. Они быстро нашли квартиру хосе игнасио и позвонили в дверь, но никто не отозвался.

– Он глухой, что ли? – спросил папа.

– Не знаю, – ответил Дима.

А потом дверь сама открылась и вышел низенький тощий дядя с сигаретой и в наушниках.

Папа дал ему битой по лбу, а потом выключил музыкальный центр, оторвал шнур и начал бить по корпусу, пока весь не раздолбал. И выкинул в окно колонки.

Низенький дядя приложил ко лбу пепельницу и сказал:

– Я милицию вызову.

А папа ответил:

– Вызывай, Пуйоль-хуйоль.

Но дядя так никого и не вызвал.

Диминого папу пораньше отпустили с работы, он забрал Диму из детсада, и они пошли гулять. А ты любишь гулять с папой, дорогой читатель? Нет? А Дима любит. Папа никогда не ходит примерять платья и туфли и не заставляет стоять в очереди, как мама. Он не встречается с тетей Верой и не запрещает пить холодный лимонад, от которого болит горло. Папа – хороший.

Сначала папа купил Диме мороженого, а потом они нашли очень хорошую детскую площадку с качелями. Дима тут же влез на них и начал качаться, а папа отправился в соседний магазин за пивом, потому что он большой и на качелях не помещается.

Пока папы не было, на площадку пришла какая-то жирная тетенька с тремя противными детьми. Они встали рядом и смотрели открыв рот. Им тоже хотелось покачаться, но Дима не слезал.

– Не будь эгоистом, мальчик, ты уже целый час тут качаешься, – сказала тетенька.

У тетеньки были замечательные черно-желтые волосы и синие тени на веках. Тетенька была одета в розовую кофточку и белые штанишки до колен, чтобы попа и сиськи казались еще больше. Диме это очень понравилось. Если бы мама так одевалась, она была бы красивая, как принцесса.

Дима загляделся на тетенькины волосы, а в это время один из тетенькиных детей ударил Диму сзади палкой по ногам. Дима свалился, и тетенькины дети тут же стали драться, потому что каждый хотел покачаться первым.

А вот и папа с пивом. Он подбежал к Диме и спросил, почему у него вся морда разбита.

Но Дима ничего не ответил, потому что плакал.

– Надо смазать йодом, – сказал папа.

– Не хочу йодом! Он щиплет!

И Дима побежал от папы, потому что йод – это очень больно, а папа догнал его и взял на руки.

– А куда это вы ребенка тащите? – спросила тетенька.

Она тяжело дышала и обливалась потом, потому что все это время бежала за ними.

– Не ваше дело, – ответил папа.

– Нет, мое, – сказала тетенька. – Потому что я женщина и мать.

– А я мужчина и отец, – сказал папа. – Так что иди на хуй, овца, тебя не вызывали.

Тогда тетенька дала ему по морде сумочкой и сказала:

– А вы еще докажите, что отец. Я вас тут не видела!

В это время подбежали другие тетеньки и начали спрашивать:

– Почему ты плачешь, мальчик?

– Он мне палкой дал по ногам, и я упал с качелей, – объяснил Дима.

И какая-то старушка начала рассказывать, как в Новгороде одна тетенька запихала девочку между перил, девочка упала с третьего этажа и ушибла голову. Это тетенька нарочно сделала, чтобы все выглядело как несчастный случай. И теперь эту тетеньку судят за то, что она хотела убить ребенка.

Папа сказал:

– Бабуля, у вас что, проблемы с головой? Меня тут вообще не было, когда он упал.

– Да вы его не слушайте, он педофил, – сказала тетенька в розовой кофточке. – Приставал к мальчику на детской площадке. Хорошо, я вовремя заметила, а то бы завел куда-нибудь и изнасиловал.

– Он не педофил. Он мой папа, – сказал Дима.

– А разве папа не может быть педофилом? – спросила тетенька. – Это называется насилие в семье. А ты на этого мужчину даже не похож. Просто у тебя нет папы, и ты видишь папу в каждом мужчине, а мужики этим пользуются.

Папа сказал, что бесполезно что-то объяснять дуре, а тетенька начала вызывать по мобильному милицию.

– Пойдем отсюда, – сказал папа.

Но тетенька встала на дыбы, зашипела и выставила длинные розовые когти:

– Отойди от ребенка, извращенец!

Тогда папа сказал, что стыдно драться с бабой. И они ждали, когда приедет милиция.

А пока они ждали, тетенька рассказывала Диме, как злые дяди-педофилы заманивают маленьких мальчиков в лес, вставляют им в попу большую красную палку, а потом режут мальчиков на кусочки и съедают. Злые дяди так делают, потому что не могут другим способом получить сексуальное удовлетворение.

Пришел молодой дядя в милицейской форме, и папа показал ему штамп в паспорте.

– Как тебя зовут, мальчик? – спросил милиционер.

– Дима.

– Все свободны.

А тетенька еще долго возмущалась, что милиция плохо работает. Менты наели жирные морды, берут взятки и хватают невиновных, а убийцы и педофилы разгуливают на свободе.

Как ты помнишь, дорогой читатель, папа недавно купил Диме классные ботинки с белыми шнурками. Дима теперь страдает. Во-первых, они натирают ноги. Во-вторых, в них неудобно бегать. В-третьих, шнурки все время путаются. В общем, пользы от них – никакой. Дима даже поругался с папой. Пусть сам такие носит.

Папа сходил на кухню за пивом, посадил Диму к себе на колени и спросил:

– Ты знаешь, Димон, что у тебя на ногах?

– Боты…

– Неправильно. В ботах только суки ходят. Ну, кошелки там, тещи всякие. А мы с тобой ходим в берцах. Берцы – это голенища высокие, потому и ботинки так названы. Их и солдаты носят, и ОМОН, и вайтпа, и сраные раши, и панки вонючие, и готы-пидоры. Даже твоя мама ходила в берцах, когда мы с ней познакомились. А знаешь почему? Во-первых, берцами хорошо пинаться. Берцы носят все, кто любит махачи. Во-вторых, в них зимой не холодно. Ну а в-третьих – они охуенно смотрятся на ноге. Мама, например, носила их с коротеньким розовым платьицем, чтобы ноги было виднее.