Учитель-психопат - Евгений Свинаренко Страница 60

— Я попрошу Вас мне не тыкать. Я не имел удовольствия с вами брудершафтом заниматься там, где даже Макар своих гусей не пас. Я пришел получить гранд на разработку педагогической программы. И получу! В конце концов, я за Вас голосовал. Имею право.

Аркулов нажал на одном из телефонов кнопку селекторной связи и прорычал:

— Начальника охраны ко мне, быстро! И пусть с собой захватит кого-нибудь.

— Что случилось, Николай Никифорович? — раздалось из телефона.

— Быстро, я сказал!

Лежа на бетонке у входа в мэрию, Готов осознал, что в ближайшие четыре года правления Аркулова внутрь его не пустят.

Учитель отыскал в кустах дипломат и побрел в парк. По дороге купил мороженое в вафельном стаканчике, условно назвал его «Аркулов» и съел.

Красочно разрисованный киоск выделялся на фоне серых домов. Готов вприпрыжку подбежал к ларьку.

За стеклом красовались бутылки и банки с пивом различных марок, тщательно рекламируемые заграничные прохладительные напитки, которые делают из консервантов на территории России, занимали почетное место на верхних полках. Дорогие сигареты выставлены внизу слева. Внизу справа стояли пачки менее престижных марок.

— Пиво… банку… вот эту белую, за восемнадцать, — ткнул пальцем в стекло Готов.

В квадратном окошке появилась банка пива и сдача.

— Откройте, пожалуйста, — потребовал Готов.

— Ага, щас, — с издевкой вырвалось из окошка.

— Ну, и сервис. Последний раз у вас отовариваюсь.

— Больно надо. Тут за день тыщи таких, как ты, умников проходит. Одним больше, одним меньше, — провизжало из ларька.

— Плебеи, — фыркнул Готов.

Учитель сел на лавочку рядом с входом в школу, открыл банку и отхлебнул.

— А-а-а, хорошо черт.

Получая удовольствие, Готов не заметил, как перед ним возникла грузная фигура пожилой химички.

— Не стыдно Вам, Рудольф Вениаминович? Прямо у школы. Какой пример Вы подаете малышам? — качала головой Шульц.

— Пионер — всем ребятам пример, — прищурился от весеннего солнца Готов.

— Вы сейчас пьяный на урок пойдете? Да?

Готову пришла в голову замечательная идея: действительно притвориться пьяным. Он собрал в кучу глаза, изобразил потерю равновесия и вяло приоткрыл рот.

— Что Вам надо? Вы кто?.. это… э-э-э… меня сейчас вырвет…

— Бессовестный! Идите домой. Не позорьтесь.

Готов протянул ей банку:

— Выпьешь?

— Нет, Вы совсем совесть потеряли. Идите домой, я сказала.

— Ты меня уважаешь? — икая, спросил Готов.

— Не уважаю!

Шульц посмотрела по сторонам: не видит ли кто.

— Почему нет? Я плохой? Это Вы плохая. Тьфу, — смачно харкнул на асфальт Готов.

Химичка махнула рукой и ушла.

Пиво кончилось, и Готов направился в здание готовиться к уроку. Проходя через вестибюль, он отдал честь моющей полы уборщице.

Вдруг мочевой пузырь учителя выдал характерные позывы на низ. Дали о себе знать утренний чай и выпитое пиво. Готов решил потерпеть, зашел к себе в кабинет, вынул из дипломата электронную игру «Тетрис» и сел, задрав ноги на стол.

Спустя час терпение кончилось и, придерживая причинное место, он помчался в учительский туалет.

В школе № 3 два таких туалета: с одним унитазом, оба в «младшем» блоке. Ученикам не разрешалось ими пользоваться, и школьники презрительно называли учительские сортиры «комнаты отдыха».

Добравшись до младшего блока, Готов побежал на второй этаж, но там отсутствовал унитаз, похоже было, что шел ремонт. Желание отлить усилилось. Добежал до третьего, сориентировался, в конце коридора нашел туалет, дернул ручку… Дверь не поддалась.

Готов часто постучал в дверь костяшками пальцев.

— Открывай! Кто там?! — крикнул он.

— Занято, — раздался по ту сторону жалобный женский голос.

По какой-то непонятной причине в голове учителя не возникло мысли о том, что можно спуститься на второй этаж, пройти по коридору и осчастливить своим присутствием общий туалет. Быть может, мочевой пузырь раздулся так сильно, что не позволял рассуждать логично. Готов оперся правой рукой о стену и скорчился в якобы невыносимой боли:

— Открывай скорей! Умерла там, что ли?! — истошно заорал Готов.

— Подождите немного, — голос прозвучал еще жалобней.

Забравшись на подоконник, он тут же спрыгнул с него и начал ходить взад-вперед.

Так и ходил, пока не заметил выключатель. Щелчок, и свет, бьющий из щелей вокруг двери туалета, погас. Готов прислонился к двери ухом и взмолился:

— Пустите в туалет, а то так есть хочется, что даже переночевать негде…

В туалете молчали. Учитель включил свет и тут же выключил. Потом еще раз, потом еще… Включение-выключение участилось.

Навалившись спиной на дверь, он медленно съехал на корточки, свернулся в позу эмбриона и заскулил:

— Откройте, прошу Вас. Я сейчас обоссусь. Мочи нет… нет, моча-то как раз есть.

Готов обхватил колени, повалился на бок и завыл:

— Фашистский преступник, зачем так над людьми издеваться? Какая невыносимая резь.

В коридоре послышались шаги. Вскоре появились две маленькие девочки и встали как вкопанные. Недолго думая, учитель крикнул:

— А-а-а-а!!!

Девочки поспешно ретировались, а Готов вскочил и сильно ударил по двери «пыром». Отбежав и сконцентрировавшись, он налетел на дверь и ударил уже всей площадью подошвы. Данную процедуру он повторил трижды. На пол упало несколько кусков штукатурки.

Дверь открылась и из туалета вышла молодая аспирантка Кольцова. Та самая, на которую Готов «имел виды» и нередко видел в сексуальных фантазиях. Кольцова с ненавистью взглянула на Готова и отправилась прочь.

Готов покраснел от злости. Мозг переполнили противоречивые мысли: почему именно она. Стыдно. Как ей в глаза теперь смотреть. Оля, Оля, что ж ты так долго сидела? Разве у меня был другой выход? Ну, прости, прости меня, солнышко…

Учитель проводил взглядом Кольцову и крикнул вслед:

— Срала, что ли?!

Вспомнив, что помимо того, что завуч распускает слухи о пьянстве руководителя школы, Готов забыл рассказать Смирнову о нечистоплотности Сафроновой в материальных вопросах, он вернулся в кабинет директора.

Смирнова на месте не оказалось. Секретарша Варя тоже куда-то отлучилась.