Только будь со мной - Элис Петерсон Страница 60

– Пожалуйста, соглашайся, Гай, – взмолился Дом. – Я сочту это за честь.

Гай улыбался со слезами на глазах.

– Это так много для меня значит. – Он окинул нас взглядом. – Оказывается, я не такой уж никчёмный.

* * *

– Куда пойдём? – спросил Гай после обеда. – Давайте сходим куда-нибудь, где мы ещё не были.

– Я много, где не была, – ответила я. – Как насчёт «Мадам Тюссо» [31]?

– Нет, – категорично сказал Гай. – Кому интересно смотреть на восковые фигуры, которые похожи на знаменитостей? Я и настоящих-то видеть не хочу. Давайте сходим в какое-нибудь необычное место. Я, например, никогда не был в Тауэре.

– Я тоже, – вторил ему Дом. – Хотя и живу в Лондоне.

– И я тоже там не была.

Гай прокашлялся.

– Только представьте, Тауэр был последним местом, которое казнённые видели в своей жизни.

– Мило.

– Нет, Кас, ты не понимаешь, – продолжил Гай. – Это было место, где держали под арестом, а потом казнили Анну Болейн. Оттуда выкрали драгоценности из королевской казны. Томас Вентворт, первый граф Страффорд, которого жестоко предал Карл I, был казнён в Тауэре. У этого места потрясающая история. Представьте, сколько несчастных заблудших душ бродит по этой крепости.

– Супер, – согласилась я.

– Правда на инвалидных креслах там будет не очень удобно, – предупредил нас Дом.

Гай взглянул на часы.

– Давайте всё равно пойдём. Заставим работников музея попотеть. И помните, – он улыбнулся. – Мы – три мушкетёра.

Зазвонил телефон на моем рабочем столе в офисе. Как только я услышала голос Дома, я поняла – случилось нечто страшное.

– Гай… – сказал он. – Звонила… его мама…

– Дом, что случилось?

Последовала пугающая тишина на другом конце провода.

– Дом, что она сказала?

– Он умер.

– Боже, – ахнула я, закрыв рот рукой.

Я слышала, что Дом заплакал.

– Этого не может быть! – воскликнула я, едва сдерживая слёзы. – Мы же виделись с ним вчера. Всё было в порядке.

– Он… он… Поезд… – Дом с трудом выговаривал слова. – Он бросился… Он… Кас, он бросился под…

– Хватит! – резко сказала я. В офисе воцарилась тишина.

– Тебя подбросить до дома? – спросила я Гая после нашей прогулки.

– Нет, спасибо. Я поеду на такси.

– Он в отличной форме, – заметил Дом, когда Гай махал нам рукой из окна отъезжающего кэба. – Кажется, жизнь у него наладилась. Как думаешь?

Я отодвинулась от стола, насколько позволял телефонный провод. Меня начало мутить. Я не могла поверить, что всё это правда.

Мой лучший друг… Гай… Человек, вместе с которым я преодолевала все страхи и боль, следовавшие за инвалидностью. Неужели его больше нет в живых? Я никогда не смогу позвонить ему среди ночи и услышать: «Приезжай немедленно! И захвати вино!» Мы не будем больше вместе смеяться над его мрачными шутками. Я не смогу просто увидеть его. Этого не может быть. Это неправда. Боже, ну за что?

– Почему он ничего нам не сказал? – срывающимся голосом произнёс Дом. – Я бы… мы бы ему помогли.

«Пообещай мне, что вернёшься на медицинский факультет, – ещё раз повторил Гай в тот вечер. Ты же знаешь, что я люблю тебя, Кас?»

Я разрыдалась.

– Нет, – дрожащим голосом ответила я. – Не в этот раз. Он прощался с нами.

Меня отпустили с работы пораньше. Придя с Тикетом домой, я сразу же позвонила маме.

– Какой приятный сюрприз, милая.

– Мам…

– Что такое? О, боже, что случилось?

Я всё ей рассказала. Через три часа она уже сидела со мной на кухне нашей квартиры.

В тот вечер Чарли пришёл домой с Либби. Я слышала их голоса, доносившиеся из коридора.

– Может, сходим в кино? – предложила она.

– Я очень устал, – ответил он.

Чарли вошёл на кухню и сильно удивился, увидев, как моя мама распаковывает пирог быстрого приготовления. Он перевёл взгляд с неё на меня, неуверенно поцеловал её в щёку и спросил:

– Всё в порядке?

– Чарли, – мрачно произнесла мама.

Я, не отрываясь, смотрела в одну точку.

– Что-то случилось? Кас? Что произошло?

– Это Гай, – тихо сказала мама.

– Что с ним?

– Он покончил жизнь самоубийством. Кас узнала об этом сегодня днём.

– О, боже.

– Мне очень жаль, – произнесла Либби, стоя в дверях.

Чарли вывел её в коридор.

– Но с ней её мама, – донёсся до меня её шёпот. – Давай уйдём. Нужно оставить их вдвоём.

Несколько минут спустя хлопнула входная дверь, но Чарли вернулся на кухню. Он отодвинул стул и сел рядом со мной.

– Я хотел бы остаться, если ты не против. Но если хочешь, я уйду.

– Нет, – сказала я, взглянув на него опухшими и красными от слёз глазами. – Я хочу, чтобы ты остался.

Чарли придвинулся ко мне поближе.

– Иди сюда, – сказал он, протягивая ко мне руки.

Я положила голову ему на плечо, а он гладил мои волосы.

Мама накрыла стол на троих.

Вместе со мной в церкви была вся моя семья и Чарли. Органная музыка заполняла траурную тишину сводов. Чарли взял меня на руки и посадил между моими родителями. Поставив инвалидное кресло у края церковной скамьи, он сел рядом с Джейми. Эдвард тоже был здесь.

– Я хочу прийти, Кас. Поддержать тебя. – Его слова тронули меня до глубины души. Фрэнки, к сожалению, не смогла приехать: она была в командировке в Индии.

Я взяла в руки молитвенник, всё ещё не веря, что это похороны моего друга. На входе в церковь выдавали программки поминальной службы. Я взглянула на свою. На первой странице была фотография Гая, а внизу было написано его полное имя: Гай Дэниел Пирсон. Я с трудом узнала его на изображении. Он был не такой худой и уверенно улыбался. Меня привлекли его глаза, полные жизни и надежды.

Родители Гая сидели в двух рядах от нас. Его мама, Энджи, была одета в кремовый костюм, дополненный светло-зелёным шарфом. Мне очень хотелось обнять и ободрить её. Через несколько дней после самоубийства Гая она рассказала Дому и мне, что Гай оставил записку. Когда его родители вернулись домой, то нашли на кухонном столе письмо, предназначенное для них. Он попросил, чтобы на его похороны не приходили в чёрном. И, от всего сердца поблагодарив своих родителей, он просил у них прощения.