Скинхеды - Джон Кинг Страница 61

— Я на тебя не сержусь. Честно. В них какашки, не забывай. Большие, толстые, зеленые, твердые какашки.

Челси казалась рассерженной.

— Это все те парни, которые продавали их на стоянке рядом с моей школой. Ты знаешь, рядом с супермаркетом.

Рэй знал это место.

— Как их зовут?

— Одного, который продавал таблетки, зовут Али. Он старший, и еще двое, которые все время ходят с ним. Лучше бы ты сказал им, что в экстази крысиный яд, чтобы они никого не отравили, и про какашки им тоже скажи.

— Обязательно, не волнуйся. А как они выглядели?

— Не знаю. Я не помню.

— У них была машина?

— Я не знаю, какой она марки.

Он нахмурился, задумавшись.

— Можешь вспомнить цвет?

— Синяя. У Али есть личный номер, но я никогда с ним не говорила.

Их будет нетрудно найти. Трое приезжих в синей машине с личным номером. Дело обещает быть легким, и субботнее утро, как и любое другое утро, замечательно подходит для того, чтобы выследить и выловить этих паразитов.

Рэй не пользовался оружием, хотя какое-то время он возил в машине укороченный бильярдный кий, но начал оставлять его дома, когда Терри предупредил своих водителей, что полиция останавливает и загребает вооруженных людей. Старый Билл мог арестовать кого-то из них, а это нехорошо для «Такси «Дельта». Рэй был верен старым правилам. Кулак и ботинок были его главным орудием. Еще в молодости он ненавидел этих соулбоев, ливерпульцев и черных, которые носили ножи, и хотя всякая традиция имела свою грязную сторону, он искренне верил, что настоящие скинхеды сражаются как мужчины. Но кий мог ему понадобиться, он понимал, что нынешние времена отличались от прежних, поэтому он полез в шкаф за лестницей и раскопал его.

Вскоре он уже засел на автостоянке, расположившись у входа, откуда открывался отличный вид. Площадка была большая, но он находился в хорошей точке и едва сдерживал соблазн послушать какой-нибудь классический стрит-панк. Он хотел держать себя в руках и знал, что музыка только заведет его. Скиновская музыка — музыка боя. Ему нужно было только выжидать, и он чувствовал себя секретным агентом, который подкарауливает мошенников, отличие заключалось только в том, что он был сам по себе и не держал оружия. Ему нравился тот тип из «The Shield [187]. Бритоголовый, подчинявшийся правилам. Вик Мэки, так его звали, и хотя он не мог согласиться с Виком и The Strike Team, когда они начали отбирать наркотики у барыг и продавать их, он не мог сдержать восхищения перед тем, как они обходились с этими подонками. Другой тип был тот еще фрукт, испанец, он вечно разваливал их планы, но Вик был милашка. Рэй улыбнулся, думая о скинхеде-латиносе, который входил в мексиканские, черные и русские банды, и никакая цензура не могла ничего с этим поделать. Совсем не то, что в «American History X» [188]. Какая-то неимоверная чушь в конце, и это после неплохого начала. Будто каждый патриот должен стать либо нациком, либо леваком.

Супермаркет открылся, и люди начали подъезжать. Вскоре стоянка была забита. Он наблюдал за вновь прибывшими. Похмелье давало о себе знать, и он был голоден, взглянул на часы. Было десять. Али и его дружки вряд ли объявятся рано, так что у него было время, он запер машину и прошел в магазин, взял корзину и сложил в нее пару газет, бутылку холодного «Lucozade» [189], пачку апельсинового сока, большую пачку маисовых чипсов, пару шотландских яиц из холодильника, пачку ореховой пасты. Он уже умирал от голода, очередь на кассе двигалась быстро. Выйдя наружу, оглядел стоянку, но все еще не видел Али и компанию, сел в машину и принялся за дело.

Рэй поглощал еду и пил «Lucozade», читал газеты, поражаясь тем вещам, которые люди творили, разбогатев и приобретя известность. Горячая история, начавшаяся на прошлой неделе, получила свое продолжение, и в голове просто не укладывалось, что некоторые футболисты выделывают в свободное время. Если бы он был менеджером, а его игроки так бы себя вели, он бы их уволил. Каждая девушка была чьей-то дочерью. Они могли быть никчемными, оголтелыми фанатками или толстухами, но игроки в любом случае были старше и должны понимать, что делают. Клубы все испоганили. Только деньги имели значение. Люди без всякой морали вели роскошную жизнь, и он обвинял дрочил вроде Али Э., которые выполняли то, что нужно политикам, торговали сомой и верили всем их прогнившим речам. Мир был полон мрази. Он откинулся на спинку кресла и стал ждать, руки чесались поскорее взяться за дело, он поставил диск с альбомом «Vikings» Ларса Фредриксона в плейер.

Было уже за полдень, когда Рэй заметил экс-парней. Их было трое и, как и ожидалось, они были настоящими, тремя химическими подонками. Он вспомнил документальный фильм о Химическом Али, как иракцы атаковали арабов и бросали их в воду, травили газом курдов, убивали женщин и детей вместе с мужчинами, а теперь они мутировали, и их больное отродье полоскалось вокруг Слау, разбивая чужие жизни. У Рэя был план выждать, когда барыги будут уходить с парковки, и проследить их до дома, отделить их от толпы покупателей и камер слежения на стоянке. Проблема этого логичного и разумного плана была в том, что он не мог долго ждать. Он весь кипел. В этот самый момент он должен был признать, что его психованная часть одерживала верх. Он подождал три минуты. Он оставил дверь открытой. Даже не озаботился взять кий.

Рядом с Мобильным Али была небольшая живая изгородь, и он заметил, как один из юнцов сломал ее, красные ягоды были раздавлены белыми тапочками. Самого большого из них он принял за Али, это был мужчина двадцати с лишним лет, с ним были пара идиотов на год-два помладше. Из его стерео неслась чушь, которую крутили в черных гетто, металлический вой нынешних наркобарыг и уличных грабителей, местных клоунов и типа бандитиков, с их модной фантазией о том, как они бедны и втоптаны в грязь. От их протеста несло тухлятиной, подержанным дерьмом. Трое на одного — этих парней ожидала хорошая игра, он бы не удивился, если бы они оказались вооружены. Но ему было плевать. Кулак и ботинок — вот что имело значение. И традиционные правила скинхедов в придачу.

Он поймал пристальный взгляд одного из младших парней, тот ухмылялся, но отвел взгляд, когда увидел, как по лицу Рэя медленно расползается улыбка, понимая, какая опасность скрыта в надвигающемся на них гиганте с бритой головой, в зеленой куртке и черных ботинках. Преступники ничего не значили для Рэя. Он терял уважение к людям, одержимым богатством и страстью к обладанию, к людям, которые вредили другим ради наживы, долой раздутое самолюбие и старые пошлости об уважении. Эти люди могли быть жестокими, вооруженными ножом или пистолетом, но существеннее то, что они были сутенерами. Он собирался получить удовольствие от процесса.