Улитка - Эльга Мира Страница 61

Яхта отошла от берега и, встав на курс, начала стремительно набирать скорость.

– Все! Теперь можно расслабиться и отдыхать. Пошли, осмотришься.

На судне имелась уютная кают-компания с мини-кинотеатром, хорошо оборудованная кухня, две спальни с ванными комнатами: одна хозяйская, другая гостевая. Небольшая душевая кабина вдруг напомнила мне о Робе. Казалось, никогда и никому на свете я больше не смогу отдаваться так самозабвенно. И вот теперь очарованное сердце, замирая, ждало новых чудес, а рядом спокойно шествовал мужчина, чье поведение и образ совершенно не вписывались в картину прежнего мира.

– Если ты не против, ужинать будем в начале шестого, – предложил Эрик, снимая тенниску. – А пока можем пойти позагорать.

При виде его голого торса я тут же оробела.

– Послушай. – Он взял меня за руку. – Мне понятно твое смущение. Я и сам слегка напряжен. Это нормально. Пускаться в новое плаванье всегда волнительно. Давай попробуем просто расслабиться. Хорошо? – Он заглянул мне в глаза.

– Да, – ответила я с небольшой хрипотцой.

– Вот и прекрасно. Беги, переодевайся, а я пока сделаю нам по коктейлю. Что предпочитаешь?

– Давай мохито.

Немного придя в себя после прохладного душа, я птичкой выпорхнула на палубу под одобрительный кивок своего спутника. Сначала мы загорали, потом играли в карты. Став на якорь в бухте, сразу же бросились купаться.

Это было у скалистых берегов Жуан-Ле-Пен, где на мысе Кап Д’Антиб в буйных объятиях вечнозеленых пиний утопал легендарный отель Du Cap Eden Roc. Летний воздух дурманил смесью жасмина, розы и хвойной смолы, что долетали из старинного сада. Шмели и бабочки в нем ошалело водили хороводы, радуясь каждому цветку, обласканному солнцем. У огромного бассейна на скале вальяжно отдыхали именитые постояльцы: кто за закрытыми беседками, а кто – не скрываясь, на виду у всех. Мне даже показалось, что среди них мелькнули Том Круз с Кетрин Денев.

Если вам однажды удастся побывать в тех краях, обязательно посетите это эпохальное место, где все еще слышны отзвуки Фицжеральдовской эпохи. Оазис роскоши посреди дикой красоты песчаных пляжей – зрелище поистине великолепное и неповторимое.

К вечеру мы вместе с Эриком принялись за стряпню. Аромат еды, смешанный с запахом моря, возымел чудотворное действие. Постепенно создалась непринужденная атмосфера. Шутки, переглядывания, случайное касание тел, смущенные улыбки – целый огромный мир эльфов переселился в маленький камбуз. Посматривая украдкой, как мужские пальцы с суровой нежностью разбирают рыбу, я с тайным удовольствием подумала: «Прям как мой отец!»

После ужина мы с бутылкой белого вина расположились в носовой части на большом матрасе для загорания. Яхта скользила по серебряной глади грациозно и легко, как чемпионка мира по фигурному катанию. Брызги, словно рой белых мух, разлетались по сторонам. Ветер чуть путал волосы, трепал одежды, надувал паруса. Земля. Она где-то там, совсем далеко, тоненькой темной полоской, а над головой, в предвечерней мгле, на гигантском гамаке из облаков качалось, отходя ко сну, солнце.

Бокал за бокалом, и волна хмеля накрыла меня блаженной истомой. Теплое расслабленное состояние, вытеснив внутреннюю скованность, позволило вырваться на волю шальным мечтам, от которых я пыталась отмахнуться последние несколько дней. Что говорить, притягательность Эрика стала для меня болезненной из-за его совершенно несоответствующей возрасту зрелости. С соблазном безграничной свободы способны справиться лишь незаурядные люди. Именно эта незаурядность и пугала меня больше всего.

Но в тот миг тело, перестав сопротивляться, налилось азартным желанием обольщать и отдаваться. Я услышала его в бешеном пульсе, остро ощутила в тянущей боли внизу живота. Все возвращалось: энергия, искушение, страсть, жажда, а главное – сила женского чувства, что позволяет без стеснения распластаться на палубе в ожидании долгожданных объятий. С этого мгновения я уже не могла остановиться, хотелось чувствовать все, что чувствовал он, дрожать, растворяться в экстазе, не боясь быть смешной, неопытной, глупой.

– Каково это? – начала я, осмелев от спиртного.

– Что?

– Каково это участвовать в подобных… мероприятиях?

– Попробуй – узнаешь!

– Нет, это однозначно не мое, – хмыкнула пренебрежительно в ответ, чувствуя, как предательски краснеют щеки.

– Прям-таки однозначно, – лукаво подмигнул Эрик, поднимая бокал в приветственном жесте. —

Судя по твоим пылающим щекам, все же не совсем, – засмеялся он добродушно. – Давай без шаблонов и категоричных фраз, а еще лучше на чистоту. Скажи прямо: «Эрик, меня безумно возбуждают чужие эксперименты, потому что сама я на них решиться не в силах. А еще мне совершенно не дает покоя твое темное прошлое».

– Девяносто девять и девять десятых процентов человечества не решаются на многие вещи, – пробормотала я чуть растерянно. – Но, если хочешь, скажу: «Эрик, мои чувства сейчас насквозь пропитаны смесью завести и ревности». Доволен? Кстати, страх в них тоже присутствует. Потому что какая-то часть меня все еще считает тебя маньяком.

– Это более чем легкомысленное наблюдение, – захохотал молодой человек. – Помнишь, я всего лишь благодарный наблюдатель.

– Для наблюдателя у тебя слишком искушенный вид. Да и посещением подобных мест не каждый смелый похвастает.

– Таких заведений по миру тысячи. Это, кстати, еще не самое худшее.

– Просто поражаюсь, как легко тебе удается об этом всем говорить?

– Ничего не выйдет! Я сейчас в прекрасном романтическом настроении и не поведусь на провокации.

Сверкающий взгляд, дразнящая улыбка – алкоголь успел зацепить не только меня.

– «Признаюсь я, что двое мы с тобой,

Хотя в любви мы существо одно.

Я не хочу, чтоб мой порок любой

На честь твою ложился, как пятно».

Шекспир. Сонет 37.

Декламатор, склонив голову в поклоне, бросил в мою сторону озорной взгляд.

– Думается, после той вакханалии моя честь уже выдержит любое! – хихикнула я в ответ.

– Ладно. В двух словах, иначе потеряем прекрасный вечер. – На минуту он задумался. – Один философ сказал: «Велик человек в своих намерениях, да слаб в их осуществлении». Я никогда не был слаб в осуществлении своих.

– Кто бы сомневался…

– Но моя заинтересованность в вещах, в том числе и в эротических, всегда носила эмпирический характер. Нужно же было понять, что именно требуется моей душе, – подмигнул он. – Давай свой бокал.

Подливая вино, Эрик, приблизился к моему лицу недвусмысленно близко. Задержавшись на мгновение, он откровенно вдохнул мой аромат, отчего по телу разлилась удивительная слабость. Застыв в предвкушении, я уже ощутила наяву, как жаждущие тела, поддавшись порыву, сплетаются в единое целое. Первое касание всегда остается в памяти Неопалимой Купиной…