Обет молчания - Марселла Бернштейн Страница 64

Он подошел ближе. Нетерпение и жажда активных действий привели его в Броадмэд раньше назначенного времени. Фрэн Дьюзбери еще не появилась. Майклу казалось неловким подойти к Кейт, не дождавшись ее.

Она была другой. В ней не было и намека на ту прозрачную хрупкость, что так тронула его сердце. Сидящая на скамейке молодая женщина обладала большей жизненной силой, цвет ее кожи был более темным. Там, где у сестры Гидеон скулы и подбородок были затянуты накрахмаленным белым платом, у Кейт разметались пышные кудри.

Ее ноги были стройными и длинными, ногти на ногах окрашены в неожиданно яркий, кокетливый красный цвет.

Она сняла очки, чтобы взглянуть на него. Он тут же узнал напряженный, отрешенный взгляд светло-карих глаз с неповторимыми золотыми бликами. Это были в точности глаза сестры Гидеон, настолько похожие, что ему почудилось, что она сейчас встанет и поздоровается с ним.

Но если глаза Кейт и были точь-в-точь как у Сары, то, что читалось в них, было другим. За спиной этой молодой женщины остались годы страданий и лишений, километры бетонных коридоров и железных решеток, тусклый свет карцера и надзиратели со связками ключей. Немудрено увидеть в них враждебность, физически ощутить напряжение и в манере, и в осанке.

Мимика и жесты способны многое рассказать о человеке.

Она нехотя поставила на тротуар бутылку «Перье». Не сводя с него любопытных глаз, она дотронулась пальцем до губ — любопытное движение. У нее был рот сестры Гидеон — слегка пересохшие, как у ребенка, губы. Он был настолько близко от нее, что мог различить сморщенную полоску шрама на полной нижней губе.

Он не мог не заметить, что в остальном в ней не было ничего детского. Ставя бутылку, Кейт наклонилась слишком низко, так что ткань ее легкой кофточки резко распахнулась. Под ней ничего не было.

В этот краткий миг Майкл взглядом сверху вниз коснулся молочно-белой плоти ее груди с угадывающимися темными кругами сосков. Ответная боль внизу живота была сладкой и мучительной. Он в смущении отвернулся, устыдившись своих ощущений.

Злость на себя, злость на низменные инстинкты своего тела тут же была обращена на Кейт. Да что она о себе воображает? Один ее вид был способен вывести из себя кого угодно: все вокруг переживают, с ног сбились, столько времени потрачено на ее поиски, а ей и дела нет, сидит себе на солнышке, почитывает газету, попивает водичку и горя не знает. И, что самое обидное, цела, здорова и невредима, в то время как родная сестра стоит одной ногой в могиле.

Он вовремя спохватился, что ее ни в коем случае нельзя отталкивать. Она нужна ему в качестве союзницы, ему во что бы то ни стало нужно войти к ней в доверие. Иначе столько времени и сил пойдут прахом. Наконец-то она перед ним. Он подошел к ней.

— Кейт, — обратился он к ней. — Слава богу, я тебя нашел.

В очках для чтения ей не сразу удалось разобрать черты его лица — она разглядела лишь его темные густые волосы, но она сразу отметила его появление в парке и обратила внимание на легкое прихрамывание.

Фрэн Дьюзбери сообщила в телефонном разговоре, что некий святой отец ищет встречи с ней, поэтому она ожидала, что он окажется очередным социальным работником. Но мужчина в парке был совсем непохож на социальных работников, с которыми ей приходилось сталкиваться. Она сняла очки. Он остановился в некотором отдалении, не нарушая приличествующей случаю дистанции и не претендуя на ее личное пространство. На нем были джинсы и жакет поверх белой рубашки. У него были крупный, с горбинкой нос, очень темные глаза из-под низких бровей и умное лицо — лицо мыслящего человека. Одно в нем было ей до боли знакомо — властная уверенность. Кейт узнала ее с первой минуты.

Она не помнила его имени, что-то иностранное, похожее на название птицы. Она ожидала услышать чужестранный акцент, но собеседник изъяснялся на удивительно чистом английском. Его голос оказался красивым, мягким и глубоким.

«Кейт. Слава богу, я тебя нашел».

В голосе его смешались гнев и облегчение — непонятное для Кейт сочетание. Не дождавшись ответа, он продолжал:

— Позвольте представиться. Отец Майкл Фальконе. Фрэн Дьюзбери, вероятно, рассказала о том, что я потратил уйму времени, чтобы отыскать тебя?

Кейт опустила газету и без малейшего намека на дружелюбие произнесла:

— Ну.

— Задача не из легких.

Она пожала плечами.

— Дела замучили.

Враждебность ее тона вызвала новый всплеск раздражения.

— Послушай, я должен сказать тебе правду. Я приехал сюда из-за Сары.

При упоминании ее имени старый гнев электрическим током прошел через все ее тело, не гнев даже, а негодование. О боже мой, только не это…

— Я не желаю слышать ни о какой… ни о ком.

— Твоя сестра отчаянно нуждается в твоей помощи.

Ее тон стал язвительным.

— Я уверена, желающие помочь найдутся и без меня. Не на необитаемом острове живет.

Внешне она казалась совершенно спокойной. Ему и в голову не могло прийти, что крылось за внешним спокойствием. Годы психологических тренингов не прошли даром, она научилась прекрасно владеть собой.

— Да пойми же, ей нужна твоя помощь. Никто другой тебя не заменит. Ее положение более чем серьезно. Врачи не исключают летального исхода. Вот почему я искал тебя.

— Я знаю о том, что она больна. — Кейт снова подняла газету — жест нежелания продолжать беседу. — Знаю давно.

Такого поворота Майкл не ожидал.

— Каким же образом? Сара не могла сказать тебе ничего определенного. Как тебе удалось об этом узнать?

Ни один мускул не дрогнул на лице Кейт.

— Она сама сообщила мне о надвигающейся болезни. Несколько месяцев назад.

— Но, насколько мне известно, вы не…

— Если мы не писали друг другу писем и не перезванивались, это совсем не значит, что мы не общались. Она твердит мне об этом не переставая с самого Рождества, а я пытаюсь делать вид, что меня это не интересует. — Кейт нервно теребила газету. — Я не видела ее сто лет и не желаю видеть еще столько же. Если она намерена в очередной раз воспользоваться моей добротой, то черта с два она получит. Что касается ее болезни, примите мои искренние соболезнования. Это все.

Озаренный внезапной догадкой, отец Майкл задумчиво произнес:

— Выходит… она передает тебе сигнал, а ты его получаешь.

Кейт пожала плечами:

— Если вам будет угодно это так назвать.

— Только если бы ты правильно расшифровала эти сообщения, ты бы знала, что на самом деле больна не она.

Кейт нахмурилась.

— Мне помнится, вы только что сказали…

— Я сказал, что положение ее более чем серьезно. У Сары симптомы тяжелого недуга. Но только симптомы, а не сама болезнь. Больна ты.