Американский пирог - Майкл Ли Уэст Страница 68

— Слушай, у тебя же не рентгеновские лучи вместо глаз. Ты не можешь заглянуть в этот чертов номер! Может быть, она пришла к нему по какой-то вполне безобидной причине.

— Черта с два!

— Но наверняка-то ты не знаешь! Зато вбила себе в голову, что поймала их с поличным, и тут же закрутила с Джексоном.

— Все немного сложнее. — Она шмыгнула носом.

— Да уж, разумеется. Ты загуляла, совсем как я. Но в том-то и штука, что ты не такая, как я. Чуть с кем-то переспишь — и тут же начинаешь раскаиваться. Ты просто не умеешь спать ни с кем, кроме мужа. У Элизабет Тейлор та же проблема: вот не может баба завести интрижку и просто забыть о ней. Фредди, бери пример с меня! Никакого раскаяния! Радуйся жизни и меньше думай!

— Я и сама не знаю, чего мне надо.

— Мой тебе совет: не вздумай выложить все Сэму. Ни слова ему не говори: он этого не поймет. Мужчины считают, что могут спать с кем заблагорассудится, но их жены должны быть непорочны, как монашки. Мой девиз: «Меньше знает — крепче спит».

— Ненавижу врать.

— Но ложь во спасение необходима — помогает нам выбраться из дерьма. И кстати о честности: думаешь, тебе бы понравилось, рассказывай тебе муж всю-всю правду?

— Да.

— А я думаю, ты бы свихнулась уже через полгода. — Я приподняла прядь своих волос и обнюхала ее. Пахло потными ногами. — Не знаю, как у Джексона с честностью, но спорт он просто обожает. Как и все южане, он просто сам не свой до футбола. Держу пари, что у него сезонный абонемент на все игры клуба. — Я помахала кулаком: — Вперед, «Орандж»!

— Ну и что? Ты и сама частенько ездила в Ноксвилл.

— Да, но с ухажерами, а не с мужьями! То есть у меня был выбор. Ни один из этих чокнутых фанатов не был мне мужем. К тому же я-то люблю контактные виды спорта, в отличие от некоторых. Ведь ты и по телевизору-то смотришь одно фигурное катание. Небось ни разу не была в Кэндлстик-парке?

— А вот и была.

— Надо же! Но готова поспорить, что у Джексона весь шкаф забит клубными футболками от оранжевых до яично-желтых. Это как в старом анекдоте: «Почему Теннесси такой красочный в октябре? Потому что осенью там желтеют все футбольные болельщики».

— А что плохого в любви к футболу? — Фредди пожала плечами. — Вот Сэм болеет за «49».

— Однако он не уезжает из Мексики на Сахарный кубок. И этим все сказано! Ты даже не представляешь себе, что значит фанат.

— Но может, Джексон и не фанат.

— Возможно. Но ты и понятия не имеешь, как спорт разъединяет людей. Фанаты и не фанаты расходятся, как масло с водой. Половина моих бывших любовников никогда бы не клюнули на меня, ходи их жены на футбольные матчи.

— Зря стараешься, — сказала она, — моя проблема не в футболе и не в яично-желтых футболках.

— Ну, может, с футболками я и погорячилась, — сказала я, — а вот с оттенком все в точку: как ни крути, в проблемах женщины всегда замешана пара яиц.

Она закинула голову и расхохоталась. А затем обняла меня и воскликнула:

— Ну что бы я без тебя делала?!

— Это точно, — сказала я и взъерошила ее волосы, — без меня ты как без рук.

Моя палата была в самом конце небольшого коридорчика, который тут все зовут «малой кардиологией». Медсестры посиживали за своим столом, щебетали как птички, ели попкорн и чипсы и притворялись, что страшно заняты. Я была очень рада, когда Фредди привезла ко мне Джо-Нелл и мы все вместе посмотрели «Живем только раз». На гипсе Джо-Нелл расписались уже все медсестры, и потому он походил на грязную тряпку.

— А где же Элинор? — спросила я.

— Тс-с-с, — зашипела Джо-Нелл, — дурачка помянешь, он и появится!

— Она в закусочной, — сказала Фредди.

— Ни за что не угадаешь, какие у нас тут новости, — объявила Джо-Нелл. — Фредди подумывает остаться в Таллуле!

— Вовсе нет, — завопила Фредди, а ее щеки залились краской.

— А вот и подумываешь.

— С чего это вдруг? — спросила я ее.

— Я сказала лишь, что, может быть, останусь.

Вот оно и вышло наружу. Правда сидела в ней все это время, словно застрявшее зернышко в зобу у цыпленка.

— Известно, «с чего это вдруг», — продолжала Джо-Нелл, — все из-за Джексона. К тому же она позвонила Сэму, а трубку подняла его помощница.

— Заткнись, — твердила Фредди, а ее глаза буквально прожигали сестру насквозь.

— Фредди уже взрослая женщина, — сказала я, — и сама все решит.

— Да у нее же соображения как у клопа!

— Может, и так, — буркнула Фредди.

— Сколько ты тут вытерпишь, а? Шесть месяцев? Год? Три года?! И все это время кругом будут виться гиены вроде Сисси. А как тебе Клуб христианок, Общество добровольных медсестер или Союз таллульских жен? Да ты помрешь с тоски на их заседаниях!

Честно говоря, я думала то же самое: ей все это не понравится.

— Говорю тебе, сестренка, в Таллуле только этим и занимаются, — говорила Джо-Нелл, — ходят по клубам да сплетничают. А в перерывах трахаются до потери пульса.

— Джо-Нелл! — вскрикнула я и попыталась сесть, от чего мое сердце так и подскочило. На мониторе вспыхнул красный огонек. — Попридержи язык!

— Посмотрим, скоро ли объявятся медсестры, — сказала Фредди, взглянув на свои часы с простым черным циферблатом.

— Медсестры сюда и не заглядывают, — пожаловалась я, — они позабыли, что я тут. Такие странные!

— По-моему, это просто несправедливо! — стенала Джо-Нелл. — Фредди возвращается ровно в тот момент, когда я решила уехать.

— Да кто тебе сказал, что я возвращаюсь? — возмутилась Фредди.

Я не промолвила ни слова, но страшно обеспокоилась. Быть снова рядом с Фредди было бы огромной радостью, но Таллула и вправду будет ей в тягость.

— Однажды ты уже сбежала из этого паршивого городишки, причем именно из-за Джексона, — наступала Джо-Нелл. — Не забывай об этом!

— Но он был ни в чем не виноват. Это я наломала дров, а потом сама же устыдилась.

— Но ведь вся твоя жизнь в Калифорнии.

— По крайней мере, так мне казалось. — Она уставилась на свои руки, пальцы которых были нервно сцеплены. — А к Таллуле ты несправедлива: не такая уж она и паршивая.

— Ты же так расхваливала тот прекрасный городок — как там он называется?

— Дьюи.

— Точно. Где на автозаправках продают всякие деликатесы.

— Быть может, я просто придиралась к Таллуле, — продолжала Фредди, — а на все надо смотреть непредвзято. Иначе можно один раз наткнуться на букашку в пудинге и на всю жизнь отказаться от выпечки.