Эдгар По. Сгоревшая жизнь. Биография - Питер Акройд Страница 7

Однако потом, в письме, написанном на следующий день, По объявил, что находится «в отчаянном положении и не ел со вчерашнего утра. Не знаю, где буду спать ночью, верно, придется бродить по улицам — я вымотан…» Такой жалобный тон характерен чуть ли не для всей последующей корреспонденции По. «Милое письмецо», — написал Аллан на обороте конверта.

Четырьмя днями позже Эдгар Аллан По плыл в Бостон на судне, перевозящем уголь. Он возвращался в город, в котором родился. Наверное, удивительным в сравнении с вялым и ленивым Ричмондом показался ему этот город, гордившийся своей строгой пуританской жизнью и интеллектуальной насыщенностью. Бостон строился из красного кирпича и белого дерева. Главными развлечениями были посещения церкви и лекционного зала. Никаких рабов. Граждане Бостона поднимались спозаранку и работали тяжелее, чем жители Ричмонда.

Конечно же, найти работу в Бостоне бедному недоучившемуся студенту оказалось нелегко. Известно, что По работал у купца в портовой части города и даже попробовал себя в журналистике. Его первые попытки пробиться в этом мире провалились. У него не было денег, и в отчаянии он решил завербоваться на военную службу.

Аллан написал Розали, сестре По, что «в поисках своего пути Эдгар ушел в море», однако на самом деле тот находился не так далеко от дома. Двадцать шестого мая По посетил Касл-Айленд в Бостонском порту и под именем Эдгара А. Перри (Перри — это фамилия студента, стоявшая перед его фамилией в университетском списке) завербовался в армию Соединенных Штатов Америки на пять лет. Он сказал, что ему двадцать два года, хотя на самом деле ему едва исполнилось восемнадцать. Несовершеннолетних тогда в армию брали беспрепятственно, так что никакой реальной необходимости лгать у По не было: просто ему хотелось исчезнуть и не нести с собой в будущее тяжкий груз себя прежнего. Как бы то ни было, вранье давалось ему легко.

Это решение не стало ни неожиданным, ни совсем уж непредсказуемым. Мальчиком По был лейтенантом Юных Волонтеров Ричмонда, да и в университете он тоже записался на курс военной подготовки. Вне всяких сомнений, его привлекала строгая дисциплина как некий противовес свойственному ему «безрассудству». По явно искал какие-то рамки для необузданной своей натуры. Ему требовался порядок, который бы умерил порывы его натуры и, как следствие их, его страдания.

Однако натура не сдавалась. Живя в Бостоне, По познакомился с восемнадцатилетним печатником Сальвином Томасом, который согласился напечатать подборку стихотворений приятеля. Итак, в начале лета 1827 года пятьдесят экземпляров книги «Тамерлан и другие стихотворения», подписанной «Бостонцем», вышли из-под печатного станка Томаса. Сборник состоял из сочинений, которые По написал за предыдущие четыре-пять лет, то есть из поэмы, обозначенной на обложке, и ряда коротких стихотворений. В них уже присутствует крепкое чувство формы, ритма и метра, вкупе с сильным и заразительным настроением скорби и рефлексией. Поэма «Тамерлан» является монодией на тему радостей и опасностей честолюбия, уложенной в семнадцать меланхолических строф, исполненных гордости и негодования, отвращения к себе и разочарования. В предисловии сказано, что «неудача никак не повлияет на него (По) в его решимости», так как его решимость есть не что иное, как стремление достигнуть величия и совершенства поэтического выражения. Его попытка обезоружить критиков великолепно сработала. Рецензий не было, в печати появились лишь две заметки, предварившие появление книги в печати.

Когда книга вышла в свет, юный поэт отдавал все силы артиллерийской науке. Завербовав, его приписали к артиллерийской батарее, дислоцированной за пределами Бостона. Спустя шесть месяцев его перевели в Форт-Маултри на острове Сэлливана недалеко от Южной Каролины, а потом, еще через год, он оказался в крепости Монро на самой оконечности Вирджинского полуострова. Его образ жизни оставался неизменным. Подъем в половине шестого утра, после чего целый день строевая подготовка и упражнения в стрельбе. Он стал секретарем и клерком при интендантской службе, пройдя затем все ступени унтер-офицерской карьеры. Начальство считало его «поведение образцовым», а его самого «образцовым и надежным» солдатом. В начале 1829 года он получил чин старшего сержанта в крепости Монро, и это был самый высокий чин, на который По мог претендовать. Вероятно, нелегко представить в военной форме автора «Ворона» и «Падения Дома Ашеров». Тем не менее так уж получилось, и эта сторона жизни По также отвечает чему-то в его характере, что нельзя упускать из виду. Умея выразить свою страстную и склонную к меланхолии натуру в стихах с очень жесткой формой, он мог подчинять себя и условиям суровой военной дисциплины.

К тому времени, как По стал старшим сержантом, у него уже появился основательный опыт военной жизни. Не пожелав находиться на воинской службе еще три с половиной года, как полагалось по контракту, По подал прошение своему командиру, лейтенанту Говарду, прося подписать его отставку. Наверное, он признался в подмене своей фамилии, так как Говард согласился на то, чтобы По — не Перри — вернулся к Джону Аллану. Итак, Говард написал Джону Аллану письмо, и тот ответил, мол, пусть По «лучше остается там, где он есть, до истечения контракта». Служба Эдгара в армии, вероятно, стала для Аллана неприятным сюрпризом. При этом он не выказал раскаяния в том, что практически выгнал мальчика из дома. Итак, 1 декабря 1828 года Эдгар По написал Аллану письмо, начав его так: «Видимо, вы считаете, что я опозорил и обесчестил себя службой в армии»; далее он заверял, что никогда в своей жизни не чувствовал большего удовлетворения: «и никогда в моем сердце не было столько заслуженной гордости». Помимо всего прочего, По был горд тем, что сумел обуздать себя. Однако он не хотел понапрасну тратить «лучшее время своей жизни» на дальнейшую службу. Его жизнь только начиналась. «Я ощущаю в себе силы, которые помогут мне достичь самых высоких целей, отвечающих всем вашим желаниям, — добавлял По. — Я либо выиграю, либо умру — либо добьюсь своего, либо закончу жизнь опозоренный». В заключительных строках он просил передать свою любовь «маме» и выражал надежду, что его «своеволие» не принесет ей разочарования.

Ответа он от Аллана не получил, и три недели спустя написал ему еще одно письмо в более требовательном тоне. «Мой отец не может отринуть меня как отребье… Если вы собираетесь забыть обо мне — тогда прощайте — Пренебрежение лишь подхлестнет мои амбиции». Некоторая театральная напыщенность тона свойственна и более поздней корреспонденции По. Прошел месяц. В начале февраля По сделал еще одну попытку. Он попросил Аллана, чтобы тот помог ему с устройством в Вест-Пойнт, академию, готовящую офицеров для американской армии, чтобы в дальнейшем он мог «честно и с пользой служить своей стране». Вне всяких сомнений, настроен он был серьезно и писал это искренне. Закончив академию, он мог бы стать офицером и быть финансово независимым человеком с довольно высоким статусом. В то время как завербовавшись в солдаты, он не мог не чувствовать «позора и бесчестья».

Письмо пришло в Ричмонд в недобрый час. Фрэнсис Аллан умирала и, находясь, как писала местная газета, на последней стадии продолжительной и мучительной болезни, просила призвать юного По домой, чтобы она могла в последний раз обнять и поцеловать его, однако если он опоздает, то пусть ему дадут возможность посмотреть на нее, прежде чем ее тело предадут земле.