Француженки не верят джентльменам - Лора Флоранд Страница 7

– Да, но, – улыбка Габриэля показалась ей опасной и напряженной, – больше так не будет.

Амбициозный молодой кондитер открыл собственный ресторан через год после того, как ушел из «Люкса», и был первым и единственным chef pâtissier, который занимался собственным рестораном. Можно сказать, что это было семейное дело: младший брат Габриэля работал на него, был chef cuisinier в его ресторане Aux Anges. Здесь, на пахнущем жасмином солнце, каждая mise-en-bouche, каждый plat [31]были прелюдией к финальному оргазму – фирменным десертам Габриэля. Так писали критики.

Ей захотелось нацепить парик и темные очки, вернуться сюда неузнанной и полакомиться самым лучшим его десертом. Кстати, у Джоли был довольно большой опыт использования париков. В колледже они с подругой писали кулинарные рецензии для студенческой газеты и по долгу службы часто посещали различные рестораны и кафе. Иногда они маскировались – скорее для развлечения, чем по необходимости: острый язык не сделал их знаменитыми настолько, чтобы рестораторы стали бояться их рецензий. Просто им самим нравилось строить из себя ресторанных критиков.

– Полагаю, то, что отец использует родную дочь в собственных интересах, – для тебя обычное дело, – мрачно сказал Габриэль, проводя пальцем по маленьким буквам ее имени на обложке книги, которую она же и написала. – Возможно, он приучил тебя так думать.

– Это и есть его рецепты, – запротестовала Джоли. – Я только записала их.

Всего лишь записала? На самом деле потребовалось много тяжелого труда, чтобы вникнуть в процессы, постичь секреты мастерства лучшего шеф-повара Франции, а потом разложить обретенные знания по полочкам и законспектировать в виде простых инструкций. Рассказать связанные с едой забавные истории. Одни из них она слышала от отца, другие узнала при встречах с разными людьми. И она бы совсем не возражала, если бы ее имя было напечатано крупным шрифтом. Не так давно солидное издательство заключило с ней новый контракт, практически дописана большая часть ее второй книги «Французский вкус» – сборник рецептов, предоставленных шеф-поварами высокого класса. На обложке будет красоваться имя автора – Джоли Манон.

– Не все рецепты, записанные и апробированные вами, придуманы Пьером, – мрачно заявил Габриэль. – По крайней мере пятнадцать процентов из них мои.

– Но он честно взял меня в соавторы. Все остальное – маркетинговый прием, предложенный издательством.

Жаль, конечно, что ее имя напечатано мелким шрифтом. Когда она только готовила рукопись к сдаче, это казалось логичным. Сейчас Габриэль начинал злить ее, высказывая сомнения по поводу праведности помыслов ее отца и его заботы о дочери.

– Я вот слышал, что автор – это тот, кто пишет. Твой отец хоть что-то написал?

– Должно быть, вы не знаете, что бывают случаи, когда один человек пишет за другого, – сухо сказала Джоли.

– Об этом-то я тоже слышал. Но пока не встречал людей, которые бы заставляли собственную дочь писать за себя.

Она стиснула зубы.

– Я стала соавтором. Это большой шаг в моей карьере, и мне пришлось уговаривать его пойти на это.

– О, так он сопротивлялся? – фыркнул Габриэль. – Так же, как когда его приглашали на телевизионные шоу? Особенно после того, как, оставшись без меня, потерял третью звезду? Не думаю, что ему доставило много удовольствия давать интервью на телевидении, когда все могли видеть, как он переживает свое унижение.

– Нет, не доставило, – отрезала Джоли. Первые три года после потери звезды были самым кошмарным периодом ее жизни. Если бы у нее не было оправдания в виде занятий в колледже, где она могла хоть иногда спасаться от плохого настроения отца, то неизвестно, что бы она с собой сделала.

– Ну и где он? Я думал, дело попадет в руки наших юристов, которые разберутся во всем. А средства массовой информации отнесутся ко мне хорошо, а к нему плохо. Но я никак не ожидал, что для решения своих проблем он пришлет дочь.

Джоли взглянула ледяным взглядом.

– У него был инсульт. Незадолго до выхода книги.

Если Габриэль обрадуется этому, она вырежет ему сердце одной из его ложек.

Но Габриэль выглядел так, будто сильно ударился головой о каменную стену.

– Я… Что? Сильный инсульт?

– Довольно сильный. Да.

Габриэль моргнул и слегка потряс головой, будто у него двоилось в глазах.

– Сейчас с ним все хорошо?

Джоли развела руками.

– Он выжил. Доктора подтвердили, что со временем он должен полностью поправиться. При хорошем лечении. Возможно, он уже не сможет говорить, как раньше, и его левая рука навсегда останется парализованной. Теперь мы предприняли особые меры предосторожности, чтобы снизить риск рецидива.

– Merde, – тихо пробормотал Габриэль. – Merde, Джоли. Я… хочу сказать, что презираю твоего отца, но… merde. Мне и вправду жаль. – Он обнял ее рукой за плечи. На секунду ей показалось, что он собирается притянуть ее и похлопать по спине. Может быть, он немного помнил ее с тех пор, когда она была подростком и иногда попадалась ему на глаза. Или, возможно, он просто был слишком потрясен. Он выглядел так, будто она перевернула его мир вверх ногами. – Он не может пользоваться одной рукой? – почти неслышно повторил Габриэль, сгибая и разгибая свободную руку, сжимая пальцы, будто хотел убедиться, что они еще работают.

– Теперь вы понимаете, почему я не хочу сейчас подвергать его стрессу. Я разберусь с вашим иском сама и даже не дам ему узнать о нем. Но прежде я хотела поговорить с вами.

Он задумался. В его синих глазах появилась настороженность, и он отпустил плечо Джоли.

– Учти, проверить, правду ли ты сказала про инсульт, довольно легко. Ты же не пытаешься просто разжалобить меня?

– Нет. – Джоли прямо смотрела ему в глаза. – Нет. Мой отец был на волоске от смерти, и теперь у него необратимые повреждения мозга. Я не смогла бы придумать такое – такими вещами не шутят.

Он согнул пальцы вокруг края стола и запрокинул голову, глядя в потолок. Казалось, он пытается принять решение. Через секунду Габриэль встряхнулся, будто зверь, вылезший из воды.

– Знаешь, если бы ты мне сразу сказала, что я подал на тебя в суд, то сэкономила бы наше время. Это лишило бы меня иллюзий на твой счет, а тебя – уберегло бы от всех моих попыток пригласить тебя на свидание.

Она стиснула челюсти и гордо вскинула подбородок.

– Не беспокойтесь. Как бы соблазнительно ни звучало ваше предложение провести вместе пару часов без обеда и ужина… Ответ все равно «нет».

Черт возьми, больше он никогда не попытается уволить женщину только потому, что хочет пригласить ее на свидание! Он должен был бы знать, что ничего хорошего из этого не выйдет. Да и как вообще можно представить, что он куда-то идет вместе с дочерью человека, которого ненавидит больше всех в мире?!