Франция. Начни жить с удовольствием - Анна Волохова Страница 7

Но именно третья составляющая лозунга, «братство», придает лозунгу особый, французский, левый смысл. Каждый француз друг другу немного брат. Люди здесь обязаны друг другу помогать. Платная медицинская страховка называется mutuelle (сокращение от слова «взаимопомощь»). Хорошо зарабатывающие или имеющие высокие доходы люди платят больше налогов – чем больше доход или количество денег, тем выше налоговая ставка. Это тоже своего рода «братство».

Здесь мы можем упомянуть и о другой фундаментальной для французского государства ценности – об атеизме (чаще говорят laïcité, что переводится как «светскость»). Но важно понимать разницу между государственными принципами и личными взглядами. Многие французы исповедуют ту или иную религию: в стране есть католики, иудеи, мусульмане. Одни ходят на мессу, другие соблюдают шабат. Но вероисповедание – это, как правило, очень интимная, личная вещь, которую редко обсуждают не со «своими». Вы не услышите религиозных споров просто потому, что здесь на эту тему не принято говорить: очевидно, что вера иррациональна, и за отсутствием логических аргументов религиозный спор заранее обречен на конфликт.

Во Франции не любят, когда человек открыто демонстрирует принадлежность какой-то религии. Более того, закон, принятый в 2004 году, запрещает ученикам государственных школ и лицеев носить те или иные атрибуты, указывающие на религиозную принадлежность, – в их числе мусульманский платок, кипа, тюрбан сикха, бандана или слишком крупные кресты. Исключается также открытая демонстрация (жесты, поклоны) приверженности к той или иной религии. Те же школьники, которые отказываются следовать этим нормам, могут быть исключены из учебного заведения.

В этом законе знаменитая французская двойственность предстает перед нами во всей своей красе. А как же демократические свободы? Как же равенство? Человек же вроде бы свободен исповедовать любую религию. Ничего плохого, нося платок, он не делает. Почему из-за головного убора человека могут лишить возможности получать знания и занимать в будущем определенное положение в обществе? Один лицеист, исключенный из школы за то, что отказался снять тюрбан, обратился в Комитет по правам человека при ООН, который постановил, что исключение молодого человека из школы противоречит международному пакту о гражданских и политических правах. Но закон, вызвавший бурю недовольства, не отменили.

Лозунг, принципы, к которым примыкают все граждане, – это очень важно для благополучия страны. Как конституция в Америке, «свобода, равенство и братство» во Франции составляет некий фундамент, на котором выстраивается отношение к жизни и к окружающим. Это весьма глубокие вещи. Людям это очень нужно, это их самоидентификация, их гордость, их уважение к себе. В России сейчас нет таких стойких принципов, соответствующих требованиям элементарной морали и уважения к человеку, и людям тяжело. Многие примыкают к религиозным идеям, потому что они моральны, но в них есть существенный минус – религия не предполагает равенства людей. Когда такая простая, позитивная и красивая идея появится – кое-кто ее уже высказал – люди к ней примкнут быстрее, чем мы думаем. Они будут чувствовать себя гордыми за то, что родились и живут в России, – а это самое важное для благополучия нации. Русским людям сейчас это необходимо гораздо больше, чем французам.

В России, одеваясь или обставляя квартиру, люди «ловят» тенденции, пытаясь быть впереди всех. Они листают журналы, смотрят по сторонам и копируют то, как выглядят или «обставляются» другие. Все, у кого есть хоть какие-то деньги, нанимают дизайнеров, чтобы те советовали, как расставлять мебель в квартире и делать в ней свет.

Во Франции никто даже не думает о том, что модно или кто что носит и ставит себе в дом. Здесь все полагаются на себя. Мало кто прибегает к услугам стилиста или декоратора квартиры, разве что очень обеспеченные люди. Но по большей части любой образованный и начитанный француз сам себе декоратор и стилист. Посудите сами: в какой еще стране хозяин сезонного жилья, сдавая его, будет писать «одна комната оформлена в густавианском стиле, другая – в стиле Людовика XV»? Вы много знаете хозяев приморских дач, которые понимают разницу между этими двумя стилями? Вы вот сами ее понимаете?

Знание, самообразование – это и есть хороший вкус по-французски. Человек, который прочитал хотя бы пару книг по истории дизайна, с детства посещал красивые места и дома и который хотя бы немного разбирается в истории искусства – а живя во Франции, трудно совсем ничего об этом не знать, – никогда не оформит квартиру безвкусно. Интерес к окружающему миру, к своей собственной истории, в том числе к истории своей семьи, трепетное отношение к вещам родителей, бабушек и дедушек – вот хороший вкус француза, формирующий его индивидуальность.

Но хороший вкус по-французски – это также отказ от риска. Француз руководствуется одним правилом: ничего лишнего. Мало цветов, мало украшений. В одежде при выборе между красным платьем и черным предпочтение отдается черному. Цветная обувь даже в сезон моды на нее встречается редко. Несколько цветов стараются не сочетать. Все, что бросается в глаза – блестящее, золотое, серебряное, с крупными принтами, белое, слишком элегантное, – тоже. Выглядеть «нарядно» в Париже не принято.

А вот это уже менее интересно. Ведь как приятно иногда надевать или приносить в дом какую-нибудь ужасную чушь? Покупать какую-нибудь бархатную малиновую подушку, золотые брюки или туфли на грандиозных каблуках, которые никогда не будут надеты? Французы многие вещи себе просто запрещают. Их внутренний контроль автоматически включает красную кнопку. У них слишком четкие представления о том, что «красиво», а что – нет. Поэтому так мало дизайнеров-французов занимают места ведущих артдиректоров в модных домах, а не только потому, как объясняют сами французы, что в родных институтах плохо учат коммерческим реалиям моды. Умение рисковать очень важно для этого бизнеса.

Хороший вкус по-французски распространяется не только на внешний вид человека или квартиры, но и на способ жить. Belle vie, красивая жизнь… Слово «красивый» и его производные встречаются во французской речи, пожалуй, даже чаще, чем слово cher («дорого») – это тоже одно из любимых французских словечек.

Красивый или красивая, «beau» или «belle», – это не только приятный взгляду. Так говорят про теплую, солнечную погоду, про вкусную еду, про сочный и большой фрукт, про хорошо написанную книгу или удачный фильм… Все лучшее, что дает людям жизнь, воплощается во французском языке в понятиях красоты. Французы – эстеты, и форма для них часто важнее, чем содержание («на лицо ужасного, доброго внутри» не воспринимают вообще никак, а наоборот – пожалуйста).

Вот и жизненный идеал каждого уважающего себя француза – это прежде всего красиво и размеренно жить. Создать что-то новое, стать успешным, «бороться и искать» – это уже вторично.

Лучшие люди в России делают что? Либо стремятся стать успешными и заработать много денег, либо усердно критикуют окружающую действительность. Некоторые умудряются делать и то и другое, а самые лучшие, помимо этих двух занятий, пытаются еще и что-то изменить. Работают, как лошади, и все, что вокруг них, уже менее важно, чем цель – если они, конечно, не дизайнеры, фотографы и представители других «красивых» профессий. Таким образом, русский либо что-то делает и двигается вперед, либо ничего не делает, но подводит под это целую стройную теорию о том, почему именно он ничего не делает. В том или ином случае глагол «делать» (или «не делать») определяет наш способ существования.