Рамакришна и его ученики - Кристофер Ишервуд Страница 71

Потом он предложил мне сласти в качестве прасада, и я вернулся в Калькутту. Восторг блаженства не оставлял меня на протяжении нескольких дней, и я понял, что Рамакришна передал мне часть своей духовной силы».

В другой свой приезд Хари пожаловался, что ему трудно дается медитация. Рамакришна коснулся его языка и послал медитировать в Панчавати, где Хари и потерял внешнее сознание.

– Отныне, – объяснил ему по возвращении Рамакришна, – ты всегда будешь погружаться в глубокую медитацию.

Хари Прасанна не часто видался с Рамакришной – скоро родители увезли его в Банкипор в Бихаре, а оттуда он уехал изучать градостроительство в Пуну. В Пуне ему было видение Рамакришны, стоящего перед ним, – а на другой день он узнал, что Рамакришна умер. Хари закончил учебу, работал в государственных учреждениях, стал главным градостроителем целого дистрикта. Но тяга к монашеской жизни не оставляла его, и в 1896 году, скопив достаточно средств, чтобы обеспечить овдовевшую мать, он вступил в Орден. Образование инженера-строителя очень пригодилось ему, и здесь – уже в качестве Свами Виджнянанды – он руководил строительством Белурского монастыря и набережной перед ним. В сотрудничестве с Вивеканандой он спроектировал здание храма в Белуре, дожил до счастливого дня закладки первого камня в 1935 году и до освящения храма в 1938 году. Он написал две книги на бенгальском языке – одну по астрологии, другую – по строительству, вьшолнил множество переводов с санскрита. Он стал последним из прямых учеников Рамакришны, занявшим пост президента Ордена – после Акхандананды. Через год, в 1938 году, он умер.

Кали Прасад Чандра (Абхедананда) был настоящим вундеркиндом. Он смалу изучил санскрит и стал знатоком ведической философии. Кали Прасад обладал прирожденной широтой мышления и не был предубежден ни против какой религии. Сильно увлекшись «Йога-сутрой» Патанджали, он стал искать себе учителя, который мог бы его наставить в предписываемых Патанджали методиках медитации. Кто-то из соучеников рассказал ему о Рамакришне, и он решил повидать его.

Едва увидев мальчика, Рамакришна сразу сказал:

– Ты был великим йогином в прошлой жизни. Сейчас идет твоя последняя жизнь – больше ты не будешь рождаться. Я самолично посвящу тебя в йогические упражнения.

После этого Кали стал приезжать в Дакшинешвар при каждом удобном случае. Когда Рамакришна заболел, Кали был среди тех, кто преданно ухаживал за ним, а когда Рамакришны не стало, вступил в Орден, где получил имя Абхедананды.

В 1886 году Вивекананда прислал за Абхеданандой из Лондона – сказал, что ему нужна помощь. Абхедананда приехал – и, к своему ужасу, узнал, что Вивекананда организовал для него лекцию и уже оповестил о ней прессу.

Абхедананда никогда в жизни не выступал перед публикой, но так доверял Вивекананде, что решился прийти в переполненный зал. Лекцию он прочитал с блеском. Вивекананда был чрезвычайно доволен и уехал в Индию в твердой уверенности, что его работа будет продолжена как нельзя лучше. Абхедананда провел в Европе год.

В 1897 году Вивекананда попросил его взять на себя руководство Обществом веданты в Нью-Йорке. Здесь Абхедананда добился наибольшего успеха. Ни один из братьев монахов, похоже, не чувствовал себя так на месте в Америке, как Абхедананда. Он прожил в Америке до 1921 года, преподавал, выступал с лекциями и только однажды, в 1906 году, ненадолго съездил в Индию.

Абхедананда всегда был индивидуалистом. По возвращении в Калькутту он создал собственное Общество веданты, которое постепенно отдалилось от Белурского монастыря, хотя никаких трений между ними не возникало. Умер Абхедананда в 1939 году – он был последним из прямых учеников Рамакришны и к тому времени одним из очень немногих, кто лично знал Рамакришну.

Незачем и говорить, что были и другие молодые люди, регулярно посещавшие Рамакришну в Дакшинешваре. Рамакришна был весьма высокого мнения о некоторых, хвалил их за чистоту и тягу к отрешению от мира. В силу различных обстоятельств они не вступили в Орден, что никак не говорит об их отходе от учения или о том, что общение с Рама-кришной не оказало влияния на ход их дальнейшей жизни. Если я не упоминаю их поименно, то по той только причине, что не хочу перегружать повествование. В последние годы на сцену выходит такое количество новых персонажей, что сам Рамакришна может затеряться в толчее. К тому же мне кажется, что читатель получил достаточное представление о методах, которыми Рамакришна воспитывал своих учеников-монахов.

Семейство Баларама Боса владело поместьями в Ориссе и славилось религиозностью и щедрой благотворительностью. Баларам, смолоду ездивший по святым местам, жил замкнутой, созерцательной жизнью. Управление поместьями он передал двоюродному брату, себе брал ровно столько денег, сколько требовалось для удовлетворения скромных потребностей. Женился он, как мы знаем из предыдущей главы, на сестре Бабурама Гхоша, будущего Свами Према-нанды. У них было трое детей.

О Рамакришне он впервые узнал из газеты, которую выпускал Кешаб Сен. В 1882 году, когда Балараму было за тридцать, он поехал в Калькутту на свадьбу старшей дочери и решил воспользоваться поездкой, чтобы посетить Дак-шинешвар. Туда он отправился пешком – в соответствии со своим правилом жить непритязательно. Рамакришну он застал в его комнате, где было полно народу: Кешаб Сен как раз привел туда группу членов Брахмо самаджа. Баларам не назвался, а тихонько пристроился в уголке и сидел, пока другие не собрались идти обедать. Тогда Рамакришна обратился к нему:

– Вы хотели о чем-то спросить меня?

– Я хотел спросить, действительно ли существует Бог?

– Конечно, существует, – ответил Рамакришна, но при этом добавил, что открывает Бог себя только тем, кто видит в нем близкое и родное существо.

– Почему в таком случае я не могу увидеть Бога, которому я столько молюсь? – спросил Баларам.

– А Бог вам так же дорог, как ваши собственные дети? – улыбнулся Рамакришна.

Баларам, подумав, признался, что с такой любовью он Бога не воспринимал.

На другое утро Баларам снова пришел в Дакшинешвар – опять пешком. Рамакришна отметил это и был доволен.

В общении с Баларамом Рамакришна старался повлиять на него таким образом, чтобы тот стал менее строг и фанатичен в отношении предписанных правил поведения и ритуалов. Будучи вишнуитом, Баларам фанатически следовал доктрине ненасилия, считая невозможным для себя даже прихлопнуть комара, который мешал ему медитировать. Однако, проведя два-три года в общении с Рамакришной, Баларам под его воздействием начал ставить под вопрос буквализм своего подхода; когда медитируешь, говорил он себе, то важнее всего сосредоточить все мысли на Боге. А как это сделаешь, если тебя кусают комары? Баларам решил окончательно выяснить свои сомнения в беседе с Рамакришной и отправился в Дакшинешвар.

По дороге Баларам продолжал раздумывать над этой проблемой. Он не мог припомнить, чтобы Рамакришна бил комаров, скорей напротив – Рамакришна был куда чувствительней к страданиям других, чем кто бы то ни было. Баларам другое вспомнил: однажды Рамакришна смотрел на человека, который шагал по молодой траве, и вдруг передернулся от боли, говоря, что на собственной груди ощущает тяжесть шагов этого человека. Ну что же, подумал Баларам, вот это и есть ответ на мой вопрос, незачем и задавать его. Конечно, Рамакришна скажет, что следует соблюдать полное ненасилие, ненасилие во всем. Тем не менее путь он продолжил.