Знак неравенства - Наталия Терентьева Страница 8

— Да, да! Пишу!

Евгений продиктовал ему номер и, не попрощавшись, отключился. Денис на всякий случай подождал — вдруг просто прервалось, но потом понял, что тому не очень понравилась его просьба. Но — товарищ есть товарищ! Мужская дружба — это, конечно, вещь бесценная и непонятная женщинам, предающим друг друга легко и с удовольствием.

В почти приподнятом настроении Денис оделся и вышел из номера, постаравшись не хлопнуть массивной дверью. Он быстро прошел по длинному коридору и, завернув к лифту, увидел Маргошу. Приостановился, но поворачивать было поздно — она его увидела. Правда, тоже явно растерялась и показала ему большой пакет чипсов.

— Я за чипсами ходила, не доживу до ужина. Маме не говори, ладно? Она мне не разрешает выходить одной…

— А деньги откуда? — нахмурился Денис, соображая, а что же ему-то сказать.

— Мама вчера дала.

— Понятно. А я… сейчас приду, — сказал Денис и попытался вступить в открывшийся лифт. Но Маргоша пролезла за ним и встала близко, дыша острым луковым ароматом жареных картофельных ломтиков.

— Я с тобой, пап, ладно? А то мама спит, мне скучно.

— Я — к зубному врачу, — ответил Денис, чуть отодвигаясь от пышущей жаром и луковыми специями Маргоши. — Наверное, зуб придется рвать… — Оттягивая щеку, он показал зуб и тут же пожалел об этом, потому что Маргоша вознамерилась посмотреть поближе и полезла ему прямо в рот:

— Где, пап? Покажи.

Двери лифта вовремя открылись, и Денис с облегчением вышел. Маргоша вывалилась за ним, зацепившись за что-то модной свисающей лямкой на бриджах. Чипсы посыпались на пол, Маргоша заохала, подбежала неутомимая уборщица, протирающая день-деньской фикусы и карликовые пальмы в коридоре, разулыбался администратор за стойкой. В общем, все в курсе, все вышли провожать бедного Дениса. Паблисити обеспечено.

— Спасибо, дочка, — не удержался Денис.

— Пап?.. — Маргоша подняла на него свои большие коричневые глаза и попыталась понять его неожиданно злой тон. — Я случайно…

— Да ладно. — Денис хотел быстро обойти Маргошу и без объяснений уйти, но она увязалась за ним.

— А зуб какой? Тот, который ты зимой лечил?

— М-м-м… Да. Или соседний, не пойму. Иди, малыш, я скоро. Иди, пожалуйста, к маме и ничего не говори ей про зуб.

— Хорошо. А почему? — Маргоша, не отставая, вышла за ним на улицу.

Денису пришлось остановиться.

— Послушай, малыш…

— Ну можно мне с тобой? Я тебя за руку подержу, когда тебе зуб будут вырывать. Помнишь, как ты меня держал? Потом мороженое поедим…

Денис обнял дочку и поцеловал ее в голову.

— Заяц, давай-ка дуй в номер, я, может, к врачу и не пойду — в аптеку и обратно.

— Нет, я с тобой, ладно? Я гематоген себе куплю, у меня еще деньги остались. — Маргоша протянула ему руку, в которой блестело несколько монеток. — Здесь есть гематоген, как ты думаешь? — Второй рукой она крепко взяла его под руку.

Денис, мягко высвобождая руку, ответил:

— Не знаю. Но зато здесь много инфекций разных… ужасных… Вот таких! — Он показал ей страшную рожу.

Маргоша засмеялась. Денис серьезно подтвердил:

— Правда-правда.

— А как же ты?

— Там при входе дают противогазы, ну, такие, знаешь…

— Наверно, марлевые повязки?

— Точно!

— Принесешь мне?

— Две! — Он быстро пошел прочь, прикладывая палец к губам. — Маме — ничего!

Маргоша горестно кивнула, глядя ему вслед:

— Ага… Быстрей приходи! Пап!..

Денис вышел на маленькую безлюдную улицу, отделяющую гостиницу от города, купил в ближайшем магазинчике телефонную карту, зашел в открытую желтую будку телефона-автомата и набрал номер, который дал ему Евгений.

— Алло, — ответили ему на чистом русском языке. — Алло, вас слушают, говорите! — И еще что-то добавили, очевидно на иврите.

Денис от растерянности молчал, потому что он-то собирался говорить на своем очень плохом английском, представиться чехом или украинцем, так, на всякий случай… В трубке что-то щелкнуло, и та же девушка или другая, но тоже русская, доброжелательно продолжила:

— Вы набрали конфиденциальный номер службы помощи согражданам, нуждающимся в правовой защите. Не молчите, пожалуйста. Вас слушают друзья и готовы помочь.

— Да-да, — наконец произнес Денис. — Мне нужна консультация… помощь. Я живу здесь вот… м-м-м… в гостинице «Марриотт».

— Телохранители, слежка, особые услуги? — спокойно перечислила девушка.

— Особые… услуги, — ответил Денис. — И… если возможно, прямо сегодня.

— Конечно возможно, — сказала девушка. — Пожалуйста, записываю ваши координаты.

Через три часа Денис, так и не вернувшись в гостиницу, сидел в маленьком кафе на центральной и, по-видимому, единственной площади в центре городка, потому что иные координаты он дать не мог. Тщетно пытаясь не ждать, он напряженно ждал той минуты, когда появится человек, которому он должен будет сказать… сказать о своей беде…

Подошедшему официанту Денис заказал пиво. Тот молча улыбался и выжидательно смотрел на Дениса. Денис решил, что тот, очевидно, не понимает, и для наглядности показал ему на бутылку, нарисованную на рекламном щите:

— Уан биар! Уан! О’кей?

Официант кивнул и собрался уйти. Денис снова окликнул его:

— Эй! Хэлло! — Он показал на пальцах обернувшемуся официанту: — Ту биар! Два! Цвай! И… колд! Понимаешь?

Официант чуть склонился к нему:

— О’кей!

Денис забарабанил пальцами по столу, покачался на стуле, стал разминать шею, раза три посмотрел на часы, потом снял их и запихнул в карман брюк. Тут же его взгляд упал на огромный циферблат часов на площади перед ним. Денис раздраженно передвинул стул, отвернулся и в этот момент услышал мелодию своего сотового телефона. Пока он доставал трубку из кармана, телефон звонить перестал. И сразу же зазвонил снова. Номер не определился. Уверенный, что звонит Алена (а кто еще будет вдруг трезвонить?), Денис сухо, почти не разжимая губ, ответил:

— Да.

— При-и-вет, родной! Как дела?

Услышав хорошо знакомый голос с мягким восточным акцентом, Денис облегченно вздохнул. Конечно, кто, как не лучший друг, почувствует через тысячи километров, как ему сейчас тошно!

— Привет, Эма! Ты из дома?

— Ну да…

Денис представил себе, как красивый вальяжный Эмиль, полулежа на диване, гладит любимую рыжую кошку и покуривает кальян в окружении нескольких открытых книг.