Про любоff/on - Оксана Робски Страница 8

Мы с Владом перешли на «ты». Это он предложил. «А то, –говорит, – как-то странно: мы везде вместе, ты уже всех моих друзейзнаешь, а у нас такой официоз».

Еще он сказал, что я смешно поворачиваю голову, если оннеправильно произносит звук. Он крутил головой, передразнивая меня, какмальчишка.

Это не было обидно. Я глупо хихикала, но, надеюсь, что хотябы не краснела.

Жену Влада звали Ладой. Забавно: Лада и Влад.

Или, например, Влад и Даша. О чем я думаю?

Влад создал свою партию. Известный политик, которого явидела у них дома, был ее лидером. Они готовились к выборам. Каждый день Владвстречался с огромным количеством людей. Я ждала в переговорной.

Но мы все равно очень много времени проводили вместе.

Мы даже вместе ужинали.

Влад познакомил меня со своим другом. Тот всюду ходил смаленькой собачкой породы мальтезе. Похожа на обычную болонку. Он надевал нанее теплые комбинезончики и завязывал ей бантики.

Сначала я думала, что это собачка его жены, но жена временнокуда-то уехала.

Выяснилось, что он не женат. А собачка ему нужна как раз длятого, чтобы с девушками знакомиться. Ничего даже делать не надо. Сидит он ссобачкой на руках, а мимо проходят девушки, и каждая начинает сюсюкать: «Ой,какая очаровательная собачка!» – и гладить. Я сама точно так же поступила. Он сготовностью дает ее подержать, даже разрешает поиграть минут десять. Потомподходит забрать свою любимицу, но уже вместе с телефоном девушки. И ждетследующую.

Друг Влада хочет выписать своей собачке инструктора изАмерики. Вообще нью-йоркских собак обслуживают пять человек: тренер по доге,парикмахер, доктор, дрессировщик и дантист. Друг Влада завел бы своей собачкедесять человек. Она ему очень дорога. Она у него как курочка, несущая золотыеяйца. Ее даже зовут Коко.

Влад смеется и говорит, что заведет себе игуану. Кто-то изего знакомых хочет свою отдать в надежные руки. Потому что ей каждый вечер надосвет включать, а этот знакомый домой периодически только под утро приходит.

– Даш, ты будешь ухаживать за моей игуаной?

Я улыбаюсь и не знаю, что ответить. Чувствую себя идиоткойбез малейшего чувства юмора. Как они еще сидят со мной? Ресторан битком набитхохочущими девушками в летних майках, несмотря на то, что на улице минусдевять.

Это уже потом, на заднем сиденье владовской машины, япридумала, как минимум, десяток великолепных ответов:

– Я научу ее говорить правильно.

Или:

– Я буду за ней ухаживать, если ты будешь ухаживать замной.

Или…

Не важно. Поздно. Я молчала и улыбалась, как дура.

У Риты любовь с КБУ. Он очень симпатичный. Только маленький.В смысле роста. Ходит в галстуке и всегда все знает. У него красивая машина,похожая на машину Влада. Но он сам за рулем. Он бросает курить, поэтому наплече у него приклеен пластырь. Он смотрит на Риту невидящими глазами. Еслизакрыть ему глаза и спросить: «Во что Рита одета и какая у нее прическа?» – онне ответит. Потому что смотрит в глубь Риты. И все время берет ее за руку. Такромантично – когда мужчина все время дотрагивается до твоей руки. Ритасчастлива.

КБУ пригласил нас с Ритой в ресторан. Столько ресторанов,сколько я посетила за последнюю неделю, я не видела за всю свою жизнь.

Я заказала теплый салат из морепродуктов. Любимое блюдоВлада.

Мы пили мартини. КБУ – виски с колой. КБУ звали Костей.

Прямо над нашим столом висела колонка. Играл джаз.

– Надо попросить, чтоб поменяли музыку! – капризнопроизнесла Рита. Я ее такой никогда не видела. – Что-нибудь повеселее.

КБУ с готовностью махнул официанту и попросил поставитьдругой диск.

Мы с Ритой клали лед в вино, а КБУ ругал нас. Он говорил,что мы не чувствуем аромат букета.

Я подумала про Влада. Я загадала: какая будет первая строчкаследующей песни, так он ко мне и относится.

Я крутила в пальцах бокал. Ждала песню. Детский садкакой-то.

Когда заиграла музыка, Рита спросила меня, чему я такрадуюсь.

Глупая улыбка соединила собой мочки моих ушей. И кажется,поплыла еще дальше – к затылку.

Это была группа «Звери». Песня «Все, что тебя касается, всетолько начинается».

На десерт заказали фрукты. Мандарины и виноград. Зимнийнабор витамина С.

Фрукты никто не ел.

Мы вышли, громко обсуждая, куда поехать танцевать.

В машине Рита села рядом с КБУ, а я, как всегда, на заднеесиденье.

– Ничего, что ты выпил? – поинтересовалась я.

– Ничего, – уверил КБУ.

Гаишник, который нас остановил, так не считал.

– Выпивали? – добродушно спросил он.

– Я? Да вы что? – КБУ протянул ему документы.

– Задерживаю права. До экспертизы.

– Какой экспертизы? – недовольно переспросил Костяи вдруг внимательно посмотрел на гаишника. – Эй, да вы сами выпивали!

– Штраф будешь платить? – Гаишник чуть отошел отмашины.

– Я? Штраф? – закричал КБУ. – Да это вы подсуд пойдете! Вымогатели! Напьются и пристают к честным гражданам! И угрожаютеще! Где ваш жетон?

Гаишник протянул КБУ права.

– Езжай, езжай, сумасшедший!

– Нет, вы постойте! – не мог успокоиться Костя.

– Да отстань ты от него! – попросила Рита. Гаишниксел в машину и медленно выехал на дорогу.

– Не отстану! – кричал КБУ, нажимая на газ. –Пьяная гаишная морда! Я ему покажу, кто здесь выпивал!

Гаишник включил мигалку, но наша машина не отставала. Мыгнались за ним так, словно преследовали опасных преступников. При этом сами мыкак будто были милиционерами.

Пролетев на огромной скорости несколько улиц, гаишная машинас мигалкой и сиреной влетела во дворик отделения милиции где-то в районеНовослободской. И остановилась.

КБУ дернул ручку дверцы. Рита вцепилась ему в рукав.

– Ты же пил! – закричала она. – Куда тысобрался! Поехали скорее отсюда.

Гаишник и еще два человека в милицейской форме направились кнам, помахивая дубинками. Мне стало страшно.

КБУ переключил скорость.

– Надо валить отсюда! – Машина резко дала назад,чуть не задев одного из милиционеров, и развернулась в сторону улицы.

Я смотрела в заднее окно, молясь о том, чтобы за нами небыло погони.