Я - фанат! - Айваз Маннанов Страница 8

Спартаковцы арендовали «Икарус», заплатив за него шестьсот рублей, и выехали из Москвы от станции метро «Ждановская». Провожающих было более двухсот человек. Прибывшие в Минск ранним утром москвичи пугали местных жителей фанатской раскраской, флагштоками, торчащими из окон автобуса, и культовым зарядом «В Союзе нет еще пока команды лучше „Спартака“»!

Естественно, в ту пору силовые хулиганские акции в СССР были немыслимым делом, поэтому спартачи ограничились прогулкой по городу и купанием в Комсомольском озере в центре Минска.

Несмотря на проигрыш со счетом 0:1, впечатления от первого выезда у спартаковцев остались самые положительные. После матча к болельщикам подошел Николай Петрович Старостин – легендарная личность для любого саппортера красно-белых – и с полчаса общался с москвичами.

Ночью фанаты несанкционированно просочились на стадион, сняли с флагштока спартаковский стяг на память и срезали сетку ворот.

В Москву они уезжали уже в несколько ином численном составе. В столицу СССР были захвачены пятеро местных представительниц прекрасного пола наилегчайшего поведения.

В России неоднозначно относятся к США. Это давно началось, еще в эпоху противостояния сверхдержав, когда Штаты и Большая Красная Угроза разделили мир на две сферы влияния – соответственно «демократическую» (специально беру термин в кавычки, потому что после событий в Югославии и Ираке к американской экспансии можно относиться только так) и коммунистическую.

После падения «Русского Медведя» и осквернения его трупа отношение к американцам не изменилось. Изменились лишь названия. Раньше их называли «америкосы» и «янки», а теперь это сменилось на более презрительное – «пиндосы». Когда американские бомбардировщики сравнивали Югославию с землей, в России это вызвало бурную реакцию. А когда московский ЦСКА отправился на еврокубковый матч к белградскому «Партизану», «кони» не испытывали никакой вражды и ненависти к сопернику. Журналист Сергей Аляев был в составе многочисленной пишущей братии, полетевшей в Сербию.

«Меня поразила обстановка в самолете, – рассказывает он. – Не было ощущения, что мы летим на встречу с врагами, потому что они противостоят нашему клубу. Наоборот, все ребята очень тепло отзывались о Сербии».

На стадионе же произошло вообще из ряда вон выходящее событие – фанаты «Партизана» и ЦСКА, отгороженные металлической решеткой, стали перекидывать друг другу розетки и шарфы своих клубов, менялись футболками, братались, пожимая руки. Было такое ощущение, будто два армейских клуба из разных стран играли в этот день не друг против друга, а против общего безымянного врага. Впрочем, имя-то как раз было. Фанаты ЦСКА развернули большой американский флаг и подожгли его прямо на трибунах. Стадион отреагировал мгновенно – люди вставали со своих кресел и аплодировали, устраивая настоящую овацию. Больше в этот день никто не думал о футболе, а трибуны то и дело громко скандировали «Россия! Россия!» или «Сербия! Сербия!».

Фанат в России всегда больше, чем фанат. Это подтверждает и следующая небольшая история Дениса Granik’а, сургутского саппортера московского «Динамо».

Granik благодаря Интернету имел возможность виртуально приобщиться к фанатской субкультуре и был ее знатоком. Увы, но из-за удаленности (Сургут находится в Тюменской области, на расстоянии трех тысяч километров от Москвы) он не имел возможности поддержать любимую команду на месте с трибуны имени Льва Ивановича Яшина. Другим фактором, тормозившим его приезд в столицу, были деньги. Точнее, их недостаток. Как сержант милиции, он получал десять тысяч рублей. Две тысячи уходили на квартплату (благодаря пятидесятипроцентной скидке в ЖЭУ для работников российской милиции, иначе уходило бы больше), три – ежемесячно на интернет-расходы, а еще пять – на продукты. Как многие саппортеры, оторванные от любимого клуба подавляющей громадой российских расстояний, Granik находил утешение в спортбаре, где в одиночестве, накинув на плечи бело-голубую розу, саппортил «Динамо». Естественно, он копил деньги на московскую поездку – билет из Сургута в Москву стоит десять тысяч рублей. И столько же – обратно. Когда Granik наконец слетал-таки на динамовский матч, его разбитое лицо (участвовал в акции против фанатов московского «Спартака») светилось неподдельной радостью, граничащей со счастьем.

И это лишь небольшая выписка из одной фанатской истории. А сколько их еще, таких вот парней, живущих одной мечтой – увидеть любимую команду – и возвращающихся из поездки с разбитыми, но счастливыми лицами?

Это Россия. Это российские выезда, и западные акции не идут с ними ни в какое сравнение. Ничего подобного там нет и не было. Выезд российского фаната – это тяжелое испытание. Не следует сравнивать его с европейским детским праздником на лужайке.

Наиболее тяжко представителям столицы приходится в Калмыкии, Воронеже, Сочи и Омоновск-Сити – Нижнем Новгороде, печально известном жестким отношением к фанатам местного ОМОНа. Впрочем, локальные миноры – это как скелеты в шкафу – они есть у всех. Если ты из Уфы или Самары, то не жди приветливого приема в Казани; если ты из Питера, то москвичи не будут тебе широко улыбаться, и так далее.

Но существуют регионы, в которых вообще плохо относятся к любому представителю России. Некоторые из таких городов стали теперь заграницей, другие еще пока являются субъектами Российской Федерации. Те, кто там был, не дадут соврать. К примеру, какой-либо выезд в Закавказье чреват непредсказуемыми последствиями, телесные повреждения – это еще не самое плохое, что может случиться с фанатом…

В 1991 году ЦСКА приехал на матч с ереванским «Араратом». Группа поддержки «коней» состояла из двенадцати человек – в основном, молодые пацаны. Они прибыли из Москвы, Ростова и поселка Железнодорожный (московский пригород). На вокзале их никто специально не встречал, да и вообще мало кто внимание обращал, пока они не стали подходить к стадиону. Они в футболках были, и их то и дело подначивали – мол, мы сегодня вас порвем. Армейцы держались вместе и на рожон не лезли, видели, что местных гораздо больше и те только и ждут малейшего повода, чтобы на них прыгнуть. На стадионе пришлось еще хуже. Монетами их обкидали, орали все время – сваливайте домой, суки! «Кони» в отмашь не шли, но когда начался матч, заряжали кричалки. Правда, на фоне стадиона их особо не было слышно, но все равно они не переставали своих поддерживать. Во втором тайме, видя, что «коней» мало, местные вообще обнаглели. Кидали в них пустые пластиковые стаканы, всякий мусор, фрукты, объедки. В конце концов один из москвичей не сдержался и кинул кусок лаваша с мясом обратно в толпу местных. Те сразу опять орать начали: вам конец после игры, готовьте задницы и все такое. Тут к «коням» четверо ментовских подошли, охрана типа, чтобы столкновений не было. Но местным уже все по барабану было, они распалились и чувствовали собственную безнаказанность – ну не могут же четыре мента защитить двенадцать приезжих пацанов от всего стадиона «Раздан»!

Матч уже заканчивался, и менты предупредили «коней», чтобы те сидели на месте: пусть местные разойдутся, а через час-полтора после игры москвичей выведут отдельно. И тут на поле ЦСКА гол забил минут за пять до конца. Что тут началось! Толпа ринулась на поле. Человек пятнадцать, сбив с ног бокового судью, начали его пинать, а остальные принялись гоняться по всему полю за футболистами ЦСКА. Сергеева, который гол забил, пытались ударить сиденьем, а больше всего гонялись за Корнеевым, он среди армейцев был ниже всех ростом. С трибуны было видно, как он бежит по полю, словно маленькая точка, а сзади несется толпа разъяренных болельщиков «Арарата». Корнееву орали, что сейчас ему задницу рвать будут, у них, видимо, это самый любимый кипиш – по беспределу кого-нибудь в попу опустить. Короче, армейцы влетали в раздевалку, глаза у всех по пять копеек, на поле неизвестно что творится, а Пал Федорыч (Садырин) с поля до тех пор не уходил, пока все его футболисты в раздевалку не забежали. В конце концов толпа к нему подскочила, а он их в раздевалку не пускает. И тут они начали его бить. Вообще без разговоров: сразу, с лета гасят в морду и все тут. Пал Федорыч за лицо схватился, а всякие там массажисты, вторые тренеры, и я не знаю, кто там еще, его самого стали в раздевалку уводить.