Наши друзья Человеки - Бернард Вербер Страница 8

– Ты, наверное, давным-давно не трахался, а, Рауль? – спрашивает Саманта. Она идет снова вертеться в колесе.

– Я читал, что в одном зоопарке, в Соединенных Штатах, жила пара животных, панды, которые не хотели размножаться, – сказал он, глядя сквозь стекло. – Сторожа стали давать им игрушки и в конце концов так заставили их совокупиться. Это колесо... это игрушка. И нам будут давать все больше и больше игрушек, вот увидите.

Сверху раздается странный громкий звук.

Они поднимают головы.

Саманта подбегает к Раулю и прижимается к нему.

– Рауль, мне страшно. Наступает полная темнота. Слышны

странные звуки.

Пауза.

Свет зажигается. В центре помещения лежит куча мятой бумаги.

– Посмотрите, Саманта, что-то новенькое.

– Рулоны бумаги. И зачем нам это? Он подходит, чтобы лучше рассмотреть.

– Полотенца, носовые платки, туалетная бумага, салфетки...

Саманта оценивающе разглядывает бумагу.

Вдруг она начинает разматывать рулон и что-то мастерить.

Он подходит ближе.

– Что вы делаете? – спрашивает он. – Хижину?

– Поели, попили. Теперь я устала. Мне нужен покой, уединение, маленький спокойный уголок, в который я могла бы забиться.

Рауль тоже решает сделать хижину, но у него получается не так ловко.

– Э-э... Я всегда был неумехой. Вы мне не поможете?

– Каждый за себя.

– Я очень прошу вас.

Саманта соглашается и мастерит ему из бумаги домик.

– Спасибо. У меня в детстве были хомяки. Они так хорошо это делали.

Они входят и выходят из своих домиков, как это делают хомяки.

– Я строила такие хижины, когда была маленькой, с братьями. Мы брали одеяла и щетки. Мама ужасно сердилась. Мы там прятались и играли в ковбоев и в индейцев.

Рауль восхищается хижиной Саманты.

– Поздравляю, вы замечательный бумажный архитектор. Просто настоящая маленькая оса.

Саманта крутится в своей берлоге и шуршит.

– Вы что там делаете? – спрашивает Рауль. – Уже спальню лепите?

– Только кровать, подушку и столик у изголовья. Я люблю, когда удобно.

Рауль поворачивается в своем гнезде, и крыша его обрушивается.

Он быстро все поправляет, боясь, как бы Саманта этого не заметила.

Берет кусок бумаги и мастерит кораблик, который ставит на видное место, чтобы произвести на Саманту впечатление.

– Ах, так ты заделался декоратором, Рауль?

Он хватает другой кусок бумаги и делает самолетик.

– Мадемуазель Бальдини, не желаете ли, чтобы я помог вам обустроить вашу квартиру? Я могу вам сделать и сверхзвуковой.

Саманта показывает кастрюлю из бумаги.

– Спасибо, у меня есть все, что мне нужно.

Рауль запускает самолетик, берет большой кусок бумаги, кладет в рот и жует.

– Ты так зубы чистишь? Какой ты глупый все-таки!

Рауль достает разжеванный кусок бумаги и придает ему форму плюшевой игрушки.

– Я всегда сплю со своим мишкой. Саманта делает брезгливое выражение лица.

– Ладно, на сегодня, я думаю, хватит. Привет, Рауль.

– Спокойной ночи, Саманта. Несколько секунд спустя Рауль высовывает голову из своего укрытия.

– Э-э... вот еще. У вас точно нет сигарет? У меня просто ломка какая-то.

– Раньше надо было думать. Рауль с сомнением качает головой.

Каждый лежит в своей берлоге. Рауль ворочается, крыша снова падает. Он засыпает, голова и ноги высовываются из-под бумаги. Он начинает храпеть, сначала негромко, потом все сильнее и сильнее.

Из домика показывается голова Саманты, она похожа на сердитого зверька. Она зажимает уши. Свистит.

Рауль храпит тише.

Переворачивается на другой бок. Прекращает храпеть. Успокоенная Саманта прячется в домике.

Рауль начинает храпеть снова.

– Эй! Э-эй!

Рауль храпит все громче.

– Эй! Ох! Мотор! Потише!

Рауль храпит еще громче. Саманта снимает ботинок и швыряет в него.

Храп стихает и тотчас же возобновляется.

– Эй! Это невыносимо!

Она вскакивает и зажимает ему нос. Он задыхается и просыпается:

– Что... что...

– Ты храпишь. Раз мы должны жить вместе, надо с этим что-то придумать. Я не собираюсь всю ночь слушать твои серенады.

Он зевает и потягивается.

– Уже утро? – спрашивает он, протирая глаза.

– Мы и пяти минут не спали. Ты тут же начал храпеть, как поросенок. Ох, я не выношу мужчин, которые храпят.

– Мне очень жаль.

– Хорошо тебе, извинился и все.

– Ну а что? Я не виноват. Я такой. Я храплю. И я не буду себе оперировать мягкое небо для того, чтобы вам понравиться.

– Мне понравиться? Речь не об этом! Это вопрос сосуществования. Твоя свобода заканчивается там, где ты начинаешь мешать соседу. Ты мне мешаешь.

Свет гаснет.

Пауза. Слышен звон металла.

Свет зажигается.

– Смотрите, Саманта, лестница! Она обходит лестницу.

– Залезем? – предлагает она.

– Хорошо. Давайте.

– Нет, давай ты.

Рауль неуверенно протягивает руку, касается лестницы.

Электрического разряда нет. Он успокоенно берется за перекладины и поднимается наверх.

Саманта держит лестницу, чтобы она не опрокинулась.

– Рауль, что там видишь?

– Что-то вроде потолка с дырками. В середине большой люк. Наверное, через него они нас сюда и закинули. Если вы подниметесь и подержите меня за ноги, я попробую дотянуться до потолка.

Саманта залезает по лестнице и держит его за ноги.

Рауль поднимается еще на одну ступеньку.

– Ну, все, вот и потолок.

– Давай, открывай люк! Рауль старается открыть люк.

– Материал очень легкий, но и очень прочный.

– Толкай сильнее!

– Вы думаете, это так просто! Он пытается снова.

– Ну, вот, он открывается! Я открыл! Люк открывается.

На них падает луч света.

– Что ты видишь?

– Огромную комнату. Очень-очень высокий потолок. Метров двадцать в высоту.