Забытая деревня - Лорна Кук Страница 9

Мелисса глянула на дом и окунула хлебную палочку в густой овощной соус.

— А куда направились Стэндиши?

— Хороший вопрос. У них наверняка был дом в Лондоне. — Гай скатал ветчину в рулетик и тоже посмотрел на Большой дом.

Они еще немного поболтали, а потом, покончив с едой, прибрали за собой и не спеша двинулись в сторону церкви.

— Мне не терпится посмотреть на снимки, — призналась Мелисса. — Вы разожгли во мне любопытство. Надеюсь, фотографии меня не разочаруют.

— Вы не пожалеете.

Гай отворил массивную дверь, и Мелисса вошла в церковь. Гай снял солнцезащитные очки и повесил их на кармашек рубашки. Церковь выглядела прекрасно как снаружи, так и внутри. Она была выстроена из того же светлого камня, что и Большой дом; лучи солнца, проходившие сквозь высоченные витражные окна, радугой ложились на выложенный плиткой пол. Вокруг слонялись туристы. Пожилой гид с бейджиком «Редж» моментально узнал Гая и засуетился. Историк пожал ему руку и приложил палец к губам, давая понять, что они не одни. Гид понимающе улыбнулся — ему льстила возможность быть частью узкого круга посвященных — и предоставил Гая с Мелиссой самим себе.

Мелисса задрала очки повыше на лоб и принялась рассматривать витражи на окне. Свет проникал сквозь цветные стекла и дробился великолепными переливами. Подняв голову, Мелисса сосредоточенно изучала витражи, а Гай, облокотившись на церковную скамью, смотрел на девушку и восхищался ее красотой. В таком освещении Мелисса казалась почти неземным созданием.

Мелисса обернулась и медленно направилась к нему. Гай почувствовал, как сердце рвется наружу.

— Ну, господин историк, — тихо произнесла Мелисса, — показывайте мне ваши снимки.

Он подвел ее к стендам, висящим в нефе. На каждом были выставлены снимки домов и их владельцев; фотографии сопровождались небольшими пояснительными текстами, излагающими историю и дальнейшую судьбу персонажей.

— Это бабуля. — Гай с гордостью указал Мелиссе на девочку-подростка в переднике. Волосы у нее были собраны в высокий хвост, несколько прядей ниспадали по контуру лица.

— Она была красоткой, — улыбнулась Мелисса и повернулась к Гаю. Он стоял совсем близко от нее и тоже улыбался, отчего в уголках его глаз собрались лучики морщинок.

Мелисса с большим интересом изучала надписи и разглядывала снимки домовладений, почты и жилища священника. На последнем стенде Мелисса прочитала краткий текст о Большом доме, который она уже видела в рекламной листовке, а также снимки поместья в разных ракурсах, сделанные в его лучшие времена. Там было несколько черно-белых фотографий прислуги и владельцев, заснятых в разные годы. Потом ей предстал портрет сэра Альберта Стэндиша и его супруги Вероники на фоне их дома. Этот портрет был крупнее и отчетливее того, который она видела на табличке у Большого дома: он давал возможность хорошенько разглядеть хозяев. Согласно подписи, их сфотографировал представитель местного Исторического общества. Лица Вероники и Альберта поразили Мелиссу. Владельцы поместья оказались намного моложе, чем она себе представляла. Им было не больше двадцати с хвостиком. Мелисса почему-то считала, что они уж никак не моложе сорока.

Она подняла бровь.

— Леди Вероника была очень красивой женщиной, — сказала она присоединившемуся к ней Гаю. У Вероники были темные волосы, возможно, рыжие, хотя по черно-белой фотографии определить было трудно. Они были зачесаны на одну сторону по тогдашней моде и водопадом локонов ниспадали на плечи. Густые ресницы, довольно высокие скулы, на губах яркая, как решила Мелисса, красная помада. Мелисса переключила внимание на стоявшего рядом с Вероникой мужчину: — И супруг ее тоже красавец.

— Ну да. Если такая внешность в вашем вкусе, — пошутил Гай.

Сэра Альберта отличали тяжелая нижняя челюсть и темные волосы, которые падали бы на лицо, но благодаря бриолину лежали волной надо лбом.

— Представляете, как выглядели их дети? Как супермодели, — начала фантазировать Мелисса.

— Кажется, у них не было детей. Бабуля ничего такого не рассказывала. По крайней мере, когда она у них работала.

— Очень жаль. Значит, у поместья нет наследников?

— Нет. После войны этот дом, как и вся деревня, был подвергнут принудительному выкупу. И хотя хозяин был членом парламента, это ничего не меняло. — Гай кивнул на портрет сэра Альберта: — Поместье ему так и не вернули.

Мелисса смотрела на Альберта и Веронику Стэндиш. Фотография была сделана в декабре 1943 года, в тот самый месяц, когда деревня превратилась в призрак. Знали ли они в момент съемки, что их выселяют навсегда?

Было в этой паре какое-то напряжение, которое Мелисса никак не могла уловить. Сэр Альберт смотрел сурово, но все-таки выглядел… Нет, его настроение определенно ускользало от Мелиссы. Для человека, позирующего перед фотоаппаратом, он держался вполне обычно, однако рука, державшая Веронику, была судорожно сжата. Как будто Альберт схватил жену слишком крепко. Мелисса постаралась отвлечься от его очевидной красоты и разглядеть в нем черты доминантности.

Потом Мелисса присмотрелась к леди Веронике, пытаясь прочитать выражение ее лица. Тонкая линия рта, чуть расширенные глаза, но было что-то еще…

— Посмотрите на леди Веронику, — сказала Мелисса. — Посмотрите на ее лицо. Она выглядит немного странно, вам не кажется?

Гай пригляделся:

— Пожалуй. Возможно, ей не нравится, что ее снимают?

Но Мелисса не была в этом уверена. Она обратилась к сопроводительному тексту, чтобы узнать дальнейшую судьбу супругов после отъезда из Тайнхема. Но про это ничего не говорилось. На всех остальных стендах приводились небольшие истории про каждую семью, однако информация про Стэндишей отсутствовала.

— Как сложилась их судьба после реквизиции? — обратилась она к Гаю. — Тут ничего не написано.

— Да, я сам удивлен, — ответил он. — Спрошу бабулю, она может знать.

Мелисса еще раз посмотрела на портрет Стэндишей. И вдруг поняла: на лице женщины отражается страх.

Леди Вероника была напугана до смерти.

Тайнхем, декабрь 1943 года

— Поторопись. Положи это в багаж. — Вероника бросила кожаную шкатулку с драгоценностями горничной Анне. Та затолкала шкатулку в один из дорожных сундуков, стоявших посреди спальни, и снова повернулась к хозяйке, готовая поймать следующую вещь. Вероника рылась в ящиках и хватала все подряд — все, что могло так или иначе пригодиться.

Так как больше ничего не последовало, Анна поспешила к гардеробу и, распахнув дверцы, принялась снимать одежду с вешалок и складывать посередине комнаты. Сортировать вещи было некогда, так что горничная просто набивала чемоданы, собирая хозяйку к отъезду.

— Прости, что не могу взять тебя с собой. — Вероника запыхалась, кидая в кофры шубы, которые потом можно будет выгодно продать.