Книжный клуб Джейн Остен - Карен Джой Фаулер Страница 9

Книгу Книжный клуб Джейн Остен - Карен Джой Фаулер читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Книжный клуб Джейн Остен - Карен Джой Фаулер читать онлайн бесплатно

Книжный клуб Джейн Остен - Карен Джой Фаулер - читать книгу онлайн бесплатно, автор Карен Джой Фаулер

Бог знает к чему. Может, и всерьез, губы все-таки остались видны — если это не очередная ирония. Так или иначе, вежливого ответа мы не придумали.

— Моя драгоценная, любимая Сильвия, — сказала Джослин. Крошечная, женственная капелька слюны упала изо рта Сахары на каменный пол. Наши вилки и ложки в раковине сползли под мыльную пену. Аллегра обняла мать и положила ей голову на плечо. — Это еще не конец.

Джослин рассказывает о выставке собак:

Как правило, для начала судья просит всех владельцев провести собак по рингу и выстроить в линию вдоль барьера. Пока собаки идут, судья стоит в центре и оценивает грацию, пропорции, здоровье.

Когда собаки занимают наиболее выгодную стойку, судья лично проверяет прикус, глубину грудной клетки, упругость ребер, угол плеча, шерсть и выставочную кондицию. У самцов надо вручную удостовериться в наличии двух яичек.

Потом владельцы опять водят собак, теперь уже по очереди: сначала от судьи, чтобы тот оценил их сзади, затем обратно к нему, для осмотра спереди. Судья ищет дефекты в движениях: правильно ли собака идет, не слишком ли сближает лапы? Какая у нее походка: свободная или скованная, легкая или зажатая? На финальных этапах судья может попросить, чтобы владельцы водили соперников в парах для непосредственного сравнения и выбора победителя.

На выставке собак в центре внимания чистопородность, экстерьер и темперамент, но все держат в уме деньги и селекцию.

Март. Глава вторая, в которой мы читаем «Чувство и чувствительность» с Аллегрой

Вот неполный список того, чего нет в книгах Джейн Остен:

убийства с узким кругом подозреваемых

ожесточенные поцелуи

девочки, одетые как мальчики (обратное бывает реже)

шпионы

маньяки-убийцы

плащи-невидимки

архетипы Юнга, прискорбнее всего — двойники кошки

Но не будем о минусах.

— По-моему, самые лучшие страницы у Остен — это где Фанни Дэшвуд обстоятельно, шаг за шагом, уговаривает мужа не давать денег его мачехе и сестрам, — сказала Бернадетта. Она повторяла эту мысль на разные неубедительные лады, а Аллегра слушала, как дождь тихо стучит по крыше, окнам и веранде. Сегодня Бернадетта явилась в каком-то сиреневом бедуинском одеянии. Она подстриглась, оставив волосам меньше простора для импровизации, и выглядела очень хорошо; самое удивительное, что достигнуто это было чудесным способом, без зеркал.

Погода стояла холодная и сырая, как бывает в апреле, когда ты уже решишь, что весна пришла. Последняя насмешка зимы. Мы сидели вокруг камина в огромной гостиной Сильвии; через открытую дверцу было видно, как огонь стелется по дровам. С высокого потолка из клена «птичий глаз» на маленькую компанию смотрела сотня глазков.

В дождь у Аллегры часто ныл локоть; она машинально потирала его, но, заметив, что мать смотрит, остановилась и попробовала ее отвлечь.

— Я люблю, когда есть развитие, — согласилась она. — Повторение надоедает, — подразумевалась Бернадетта, но Аллегра промолчала бы, если б та могла понять, — потому что ни к чему не ведет. Особенно мне нравится такое развитие, которое все переворачивает с ног на голову. От одной крайности к другой.

Аллегра жила противоположностями — либо объедалась, либо умирала с голоду, либо замерзала, либо горела, либо валилась с ног, либо бурлила энергией. Она вернулась домой в прошлом месяце, когда ушел отец. Джослин смотрела на Аллегру с одобрением. Очень хорошая дочь. Без нее Сильвии было бы совсем одиноко.

С Аллегрой никому не бывало одиноко. Столько жизни — любой воспрянет духом. Единственное — но Джослин об этом думать не хотелось, — Аллегра... она необычайно глубоко все переживала. Одно из ее восхитительных качеств: плакать вместе с плачущими.

Сыновья Сильвии тоже могли ее подбодрить, особенно Диего. Энди не умел сочувствовать долго, хотя на час-другой его хватало. Жаль, Диего не удалось приехать — у него работа, семья. Но Диего развеселил бы Сильвию. Аллегра же могла распереживаться так, что в итоге приходилось ее утешать, даже если трагедия лично твоя.

Джослин поняла, что Сильвия держит себя в руках ради Аллегры. Вынуждена притворяться счастливой, когда ей так плохо. Кто посмел бы такого требовать? Она представила, как Сильвия варит Аллегре суп и наполняет ванну, закутывает в шали, укладывает на диван и отпаивает чаем. Нет, чтобы Сильвия носилась с Аллегрой сейчас — это уж слишком. Украдкой взглянув на разбросанные вокруг плеера коробки от компакт-дисков, Джослин поняла: кто-то упивался своим горем, причем не Сильвия — если только она вдруг не увлеклась Фионой Эппл [9]. Откуда в Аллегре столько эгоизма?

Впрочем, она всегда была трудным ребенком. Красивым, без сомнения. Она унаследовала темные глаза матери и блестящие волосы отца, в лице сочетались лучшие черты обоих, фигура была как у Сильвии, только сексуальнее. А вот родительского самообладания и спокойствия ей не досталось. Счастливая Аллегра была безудержна, несчастная — безутешна, но потом, когда ты уже давно сдался, вдруг затихала сама. У Сильвии в репертуаре имелось несколько приемов для маленьких сыновей. «Был бы ты песиком, я бы потерла тебе за ушками, чтобы не плакал, — говорила она и терла за ушками. — Был бы ты котиком, почесала бы тебе шейку, — и чесала. — Был бы ты лошадкой, потрепала бы по носику. Был бы птичкой, погладила брюшко, — гладила, — но, — быстро задирала ему рубашку, — ты мальчик», — и громко дула в живот, прижимаясь мокрыми губами, пока он не заходился от смеха. Аллегру такая игра привела бы в ярость.

Однажды, листая женские журналы Сильвии, четырехлетняя Аллегра расстроилась, что в них столько белых мест. «Я не люблю белое, — сказала она. — Это так скучно. — И разрыдалась. — Так скучно, так много белого». Всхлипывая, она просидела больше часа, просматривая каждую страницу и закрашивая белки глаз, зубы, пространство между абзацами, вокруг рекламы. Она плакала потому, что видела; ей такое не под силу; вся жизнь пройдет в безнадежных, бесконечных попытках исправить эту безвкусицу. Она постареет, но никуда не денется от белых простыней, белых стен, своих белых волос.

Белого снега.

— Начало чем-то напоминает сказку, — заметил Григг. — Интересный вариант. Давным-давно доброй мачехой после смерти ее любимого мужа стала помыкать злая падчерица.

Официально в этом месяце нас принимала Аллегра, но поскольку дом и еда принадлежали Сильвии, получалось, что хозяйка Сильвия. И в этой роли, как ее ни назови, Сильвия поклялась себе: Григг останется доволен. Он пришел последним — она успела забеспокоиться и от этого обрадовалась ему еще больше. Бернадетта никогда не простит им, если Григг снова сбежит. Он только что высказал очень интересную мысль.

— Интересная мысль, — ответила Сильвия. — В обществе, где деньги переходят к старшему сыну, ничего необычного тут нет, правда? Но часто ли об этом пишут в книгах? Большинство писателей равнодушны к проблемам пожилых женщин. Мисс Остен, как всегда, молодец!

Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.