Адвокат шайтана - Максим Кисловский Страница 9

— Какая схватка? — я не понимал, к чему он клонит.

— Всё, что тебе известно о коррупции в России, — это лишь часть той правды, которая скрыта от всего человечества.

— Вы о мировой мафии, что ли? — уже не скрывая усмешки, спросил я.

— Почти угадал, — не обращая внимания на мою несерьёзность, сказал Сергей Фёдорович.

Мы подошли к машинам. Я достал сигарету и закурил. Затягиваясь дымом, я подумал о том, как всё чертовски закрутилось — вышел из дома на встречу с клиентом с мыслью заработать на том, чтобы начать очередную занудную судебную тяжбу, а тут на тебе! — пресловутые международные террористы в друзья напрашиваются, работать вместе предлагают. Зачем я им понадобился? В инженерно-сапёр-34

ных войсках я не служил, с минно-подрывным делом не знаком. Им что, простой смертник понадобился?

Будто услышав мои мысли, Сергей Фёдорович ответил на мой неозвученный вопрос:

— Ты готов нам помочь в очень серьёзном деле? Как адвокат нашего товарища, который сидит сейчас в тюрьме. Мы подумали, посовещались — освободить его можешь только ты, Георгий. Больше некому.

Наверняка моё выражение лица в тот момент лучше всяких слов передало мою догадку: «Ах, вот оно что!».

— Холодно что-то и сыро, может, сядем в машину? — предложил Сергей Фёдорович.

Я выкинул сигарету и предусмотрительно сел на заднее сиденье. Николай, недавний «лейтенант ФСБ», смущённо улыбнулся мне. Рамзан сел рядом со мной, а Сергей Фёдорович занял переднее место пассажира.

— Так вот, — продолжил Сергей Фёдорович. — Нам нужен свой парень, проверенный.

— Ну что ж, я согласен, — успокоившись, ответил я и тут же пустился в приятные рассуждения о своём призвании: — Мой профессиональный долг — защищать любого, кем бы он не был. По закону даже дьяволу должен быть предоставлен адвокат.

— Я знал, что ты согласишься, — не поворачиваясь ко мне лицом, как бы про себя, сказал Рамзан.

— Для начала, ответь мне на такой вопрос, — потирая руки в предвкушении интересного разговора, спросил меня Сергей Фёдорович: — ты нас не выдашь? Ведь про Аль-Каиду наши враги только и рассказывают, что мы негодяи, тупые убийцы. Хотя на самом деле — мы боремся против мирового зла, оплотом которого является США. Наша борьба идёт по всему миру… Короче, ты согласен участвовать в нашей борьбе?

— Давно мечтал закрыть Америку, — пошутил я в ответ.

— Тогда поехали, — Сергей Фёдорович кивнул головой, и машина, лихо развернувшись, понеслась по дороге. — Суть дела такова. Полгода назад ФСБ приняла нашего товарища, Назира Хамалова, члена нашей организации. Сейчас он сидит в «Лефортово» — ждёт суда. Ему вменяют попытку сбыть за границу секретный проект советской суперторпеды «Шакал». Она была создана незадолго до развала СССР в одном казахском оборонном НИИ. Понятно, что когда Союз умирал и его разрывали настоящие шакалы, про эту секретную разработку, как и про многие другие, забыли. Русские генералы занялись очень прибыльным бизнесом — продажей военных секретов. Тогда нами было принято решение оснастить иракские ВМС этими торпедами, которые способны в считанные минуты потопить весь американский флот в Персидском заливе. За передачу этой секретной документации иракским спецслужбам отвечал Назир Хамалов, который, как и все мы, свято верил в то, что Саддам Хусейн всерьёз собирался воевать с США. Ну про итоги этой войны тебе известно — запуганный бородатый дедушка защищается сейчас в суде с помощью полутора тысячи адвокатов. Надеясь, что это спасёт его от виселицы. То есть всё, на что хватило этого грозного диктатора, — собрать один полк болтунов. Дурилка картонная… И теперь всё бремя ответственности за освобождение Ближнего Востока легло на нас — честных и бесстрашных бойцов Аль-Каиды. О своих контактах с Хамаловым продажная иракская военная разведка сообщила американцам. ЦРУ, в свою очередь, пожаловалось ФСБ. Хвала Аллаху, документы так и не были перехвачены — мы их спрятали в надёжном месте. Чуть позже мы переправили их в Иран.

— Иран? Почему такая неразборчивость в связях? — несмотря на то, что от всего услышанного у меня уже перехватило дух, я всё же не мог не задать этот вопрос, поскольку моё детство прошло в дыму и грохоте ирано-иракской войны, которая велась в телепередаче «Международная панорама».

— А тебе не всё равно, кто устроит «Пёрл-Харбор» в Персидском заливе? — усмехнулся Фролов в ответ.

От причастности к готовящимся великим потрясениям на планете моя ушибленная голова слегка закружилась. Я всегда чувствовал в глубине души, что нечто особенное мне уготовано судьбой. Правда, каково это предназначение, я не знал. Быть может, оно опасно и разрушительно? Такое же, как у тех простых мужичков, на которых я обратил внимание в рюмочной на Никольской улице, где я опохмелялся со следователями из ОВД «Китай-город». Эти двое мужичков, с виду типичные пьянчуги, вели себя странно — подозрительно озирались, их лица были чем-то серьёзно озабочены, говорили они тихо, и их голоса терялись в звоне посуды и шуме, царившими в этом заведении. Однако мне удалось расслышать несколько фраз из их таинственного разговора:

— Решено, — сказал мужичок в замусоленной кепке своему товарищу, облокотившись на столик-грибок (рудимент советского общепита). — Завтра мы начинаем.

— Это уже точно? — второй мужичок пригнулся за столиком, чтобы приблизиться к своему собеседнику. — У нас всё готово для этого?

— Всё продумано до мелочей, — ответил мужичок в кепке и протянул свою рюмку, чтобы чокнуться с собутыльником. — Завтра увидишь.

Я бы забыл об этом случайно подслушанном разговоре, но на следующий день, 11 сентября 2001 года, смертельное авиашоу с участием арабской пилотажной группы потрясло весь мир. С тех пор меня время от времени мутило странное ощущение: а не видел ли я организаторов этих терактов? Их скромный вид и место обсуждения их планов меня нисколько не смущали. Ведь я тоже, в своё время сделавший величайшее историческое открытие, разгадавший тайну крестовых походов на Ближний Восток (оно случилось в результате ночного озарения, когда я задался вопросом об истинных причинах этих масштабных военных экспедиций), понявший, что их окончательной целью было воссоздание Государства Израиль, стоял там же, в рюмочной, за столиком-грибком, заставленным селёдочной закуской, а не за кафедрой Гарвардского университета или «Оксбриджа» [3].

Фролов чем-то отдалённо напомнил мне этих типов из рюмочной — такой же маленький, плюгавенький усатик. Из курса судебной психологии мне было известно, что люди с такой комплекцией отличаются ярко выраженным честолюбием, жестокостью и повышенной сексуальной активностью — очень подходящий контингент для тайных обществ, где оргазм от осознания скрытого могущества несравненно приятнее явного господства.