Ночные сестры - Валентин Черных Страница 9

Та неопределенно пожала плечами и, выходя из палаты, успела на ходу шепнуть Ларисе, что больному, кажется, лучше.

Кирилл продолжал лежать с закрытыми глазами, а главврач стоял над ним, явно не зная, что предпринять. Видно было, что чувствует он себя и присутствии неопознанного москвича откровенно неуютно. Потоптавшись с минуту возле кровати, он вопросительно посмотрел на Ларису.

Кирилл наблюдал за ними из-под ресниц. Вдруг он сел и, не обращая внимания на остальных врачей, обратился к Ларисе:

— Ты почему на моем мобильнике нажала на четвертую клавишу, а не на вторую или третью?

Главврач вздрогнул и приосанился. Пышная дама-врачиха с интересом взглянула сначала на больного, а потом на Ларису. Но та и бровью не повела, а только поинтересовалась спокойно:

— Разве мы перешли на «ты»?

— Я перешел.

— Тогда и я перехожу. На все твои вопросы я отвечу после консилиума.

— Слова какие ученые — консилиум! — Кирилл перевел взгляд на главврача. Выдержал паузу, потом поинтересовался: — Кто этот толстый? Заходят, не представляются.

Главврач с максимальным достоинством заметил:

— Если вы обо мне, то я главный врач санатория. Кардиолог. Грачев. — И, ежась под неприязненным взглядом Кирилла, добавил уже менее уверенно: — Вячеслав Германович.

— Какой еще кардиолог? — Кирилл насмешливо смотрел на мужчину. — Курит «Яву», я чувствую по запаху В Америке к кардиологу, который курит, никто бы на прием не пришел.

— Но вы-то пришли! — В голосе мужчины слышались одновременно обида и плохо сдерживаемая язвительность.

— Я не пришел, меня привезли. А это кто? — Кирилл перевел взгляд на полную даму.

— А это мой зам. Нонна Викторовна.

Нонна Викторовна умостила свое большое тело на табуретке возле кровати. Посмотрела на пациента, опасливо отодвинулась и попросила:

— Кирилл Иванович, спустите, пожалуйста, ноги с кровати.

Кирилл послушно спустил ноги и оказался лицом к лицу с докторшей. Внимательно оглядел ее. Дал ударить себя молоточком по колену. Заметил отрешенно:

— Ничего тетеха. Толстовата, зато прическа нормальная, без лака и начеса. Сейчас заставит попасть пальцем по кончику носа, потом зажмурить глаза и вытянуть руки.

Врачиха мягко, но со значением улыбнулась:

— Вы знаете эти тесты? — И добавила: — Где вы лечились, какой диагноз?

Кирилл продолжал почти в упор рассматривать ее:

— Не скажу.

— Почему?

Врачиха говорила с ним, как с ребенком: ласково и чуть укоризненно.

— Потому что все сказанное может быть использовано против меня.

Главврач настороженно дернул плечом. Разносторонняя эрудиция пациента была ему явно не по душе.

— Вам придется отвечать. Иначе мы вас выпишем.

Кирилл рукой отодвинул докторшу и уставился на главного, точно впервые его увидел.

— Куда выпишете? Неоказание помощи медицинским работником пострадавшему — статья 139 Уголовного кодекса Российской Федерации, до трех лет лишения свободы. А если на меня что-то накатит? А если мне захочется кого-нибудь убить? Вы меня выписываете, а я убиваю.

— Кого? — быстро поинтересовалась Нонна Викторовна.

— Медсестру Веру!

— Только ее или еще кого-нибудь тоже хотите убить?

— Кого еще хочу? Всех медсестер хочу, — ответил Кирилл, не задумываясь. И добавил мечтательно: — Они все такие разные.

— Всех сестер или только тех, кого вы видели? — уточнила Нонна Викторовна.

— Пока только ночных сестер. Их трое, а у меня всего пять дней, а из-за вашей болтовни уже почти четыре. Я едва управлюсь с тремя, мне же нужна будет передышка хотя бы на день, я ведь не секс-машина.

Главврач поморщился с осторожным недовольством и попытался свернуть пациента со скользкой темы:

— Где вы работаете? Из вашей организации обещали позвонить. — Он сделал упор на слово «организация», давая деликатно понять, что именно организация, в которой работает Кирилл, весьма его интересует.

Кирилл перевел взгляд на Ларису и сообщил почти доверительно:

— Нет, не нравится мне твой главный. Кому из областного начальства подчиняется этот сраный санаторий? Наверное, вице-губернатору Кислюку. Надо звонить ему и снимать этого толстого главного врача. Если врач не может похудеть, он не может быть главным врачом и вообще врачом.

Главврач мгновенно покрылся испариной и втянул живот:

— Вам надо успокоиться. Мы посовещаемся и сообщим вам о нашем решении.

— Плевал я на ваши решения! Общий привет. А ты, рыжая, останься для уточнения.

Нонна Викторовна обиженно поджала губы:

— Выздоравливайте, больной.

Кирилл кивнул:

— Выздоровею, куда денусь. Спасибо за лечение.

Он подождал, пока за врачами закроется дверь, а потом указал Ларисе на табуретку рядом с собой.

Но Лариса осталась стоять и только спокойно попросила:

— Перестань валять дурака.

— Так почему четвертая клавиша?

— Потому что оператор на второй и третьей кнопке ответил, что абоненты вне зоны досягаемости. Отдыхай. Запишем тебя на томограф и свозим в областной центр.

— Мы с тобой знакомы?

— Я с тобой не знакома.

Кирилл откинулся на подушку. Взгляд его стал отрешенным.

— Рыжая… Высокая… Мы тогда с другом Пашкой поехали на Ленинградку. Меня в увольнительную пустили за полгода до дембеля. Рыжая. А кожа прямо светилась…

Лариса села на табуретку, усмехнулась:

— Это у тебя искры из глаз сыпались с отвычки. Вот все и светилось.

— С какой еще отвычки? Я в армию девственником уходил. Представляешь?

— Ничего, это пройдет, — ответила Лариса, имея в виду очередной приступ бреда у пациента.

— Тогда и прошло. — Кирилл продолжал говорить о своем. — С твоей помощью и прошло. Причем раз и навсегда.

Лариса засмеялась:

— Ты себе это внушаешь. Ничего. Сцепленные признаки исчезнут. Пока ни о чем не думай и отдыхай. Еду сегодня тебе принесут в палату.

— Я не внушаемый. А главврач ваш меня здорово разозлил. Изъясняется в лучших традициях мелкой советской номенклатуры.

— А ты, чтоб злость отпустила, пройди по палате и каждый шаг повторяй: «Козел! Козел!» Или другое какое ругательство, по вкусу. Кстати, сколько тут в твоей палате шагов от двери до окна?

Кирилл скинул простыню, прямо в трусах пошел считать шаги. И при этом крыл главврача на чем свет стоит.