Дорога на Аннапурну - Марина Москвина Страница 9

Мы:

— Лакки! — закричали. — Что ж ты нас не пригласил в ресторан праздновать свое шестнадцатилетие, когда у тебя такие возможности?!.

Нет, я, конечно, понимаю: вегетарианство не слишком убедительно свидетельствует о праведности и благочестии. Жители Тибета, например, — мясоеды. До того там суровые условия, что без мяса никак нельзя. Но сама потихоньку стараюсь отойти от этой тибетской традиции.

Хотя Серёня все же сомневается в моей искренности. Как-то раз обиделся, что я съела его пельмени с лососем. Надулся и говорит:

— Я теперь буду только с мясом пельмени покупать! Да и то — со слоновым или с кенгуру. А и тут я подозреваю, — указал он на меня пальцем, — что ты съешь все и скажешь: «Надо же! Эти кенгуру не только симпатичные, но и вкусные!»

Я же отвечала ему:

— Сынок! Знаешь ли ты, что сказано об оскверняющем в «Корзине речей» несравненного Будды? «Разрушение жизни живых существ — вот что оскверняет человека, а не скоромная пища. Грубость и жестокость, оставление других без помощи, предательство и надменность — вот что оскверняет человека, а не скоромная пища. Ненависть и печаль, жадность и самолюбие, тревога и сомнения — оскверняют нас. Все исчезает здесь, как угасают, мерцая, лесные огни, — так говорил Учитель Великого Понимания. — Кто разгадал этот путь погибели и восстановления, чьи поступки никому не приносят страдания ни вверху, ни внизу, ни вдали, ни в середине, кто, охраняя жизнь всех существ: и тех, которые робки, и тех, которые смелы и сильны, видит в них себя, не убивает и не поощряет убийства, — того назову я истинно сострадательным. Озаренного мудростью, свободного от обладания, не опьяненного страстью, — назову я очищенным и неоскверненным…»

А Серёня:

— Есть такие люди, которые думают, что все — братья. Как правило, это люди, у которых нет ни машины, ни мобильного телефона — ничего.

Вот такие «братья» — то ли голландцы, то ли бельгийцы, в разношенных кроссовках на босу ногу, ели за соседним столиком «момо» с овощами. Решив, что мы тоже по этому делу в Катманду, — они заманили нас с Лёней в курильню опиума, где нам приветливо предложили на выбор марихуану, настой мухоморов и ЛСД. Но мы как-то не решились.

— И так ты, Марин, — Лёня говорит, — всегда и везде себя чувствуешь «под мухомором». А у меня жизненное кредо на сегодня на шесть часов вечера по непальскому времени таково: «Ничто не пьянит так, как трезвость!»

Кстати, о непальском времени: в центре города посреди площади на базальтовой глыбе высечен рельеф ужасающего шестирукого божества, увенчанного короной и перевязью из черепов. Так вот, потрясая мечом и трезубцем, он пляшет на слоноголовом существе, да еще прихлебывает из черепа дымящуюся кровь.

В связи с кровавым пиршеством губы его с подбородком разукрашены кармином, сам он иссиня-черный, белки глаз сияют фосфорическим блеском, белый цветок лотоса он держит в одной из шести рук, а над ним два огненных солнца пламенеют в звездном небе! Ну, это такая, скажу я вам, жизнерадостная картина — с космическим размахом! Хотя там явно происходило что-то кошмарное.

Уральский путешественник Шабуров в своих путевых заметках сообщает, что этот монумент уже четыреста лет стоит напротив главного полицейского участка и считается, поместным поверьям, старейшим детектором лжи. Теперь к услугам его прибегают редко, а раньше перед статуей обвиняемый либо падал замертво, либо сознавался в содеянном зле.

В общем, я решила с ним сфотографироваться. Только я к нему приблизилась, у меня тут же остановились часы. Сначала я не придала этому особого значения, подумала — села батарейка. А потом выясняется, что этот громадный вселенский плясун — одно из воплощений бога Шивы. Индуисты называют его Кала Бхайрава, что означает Ужасное Всепожирающее Время.

Более мягкие и нежные, чем индуисты, буддисты зовут его Махакала — Божество Великого Времени. Но и те, и другие отлично знают, что время в Непале, охраняемое Махакалой, течет не так разрушительно, как везде, — пока ОН пляшет, время замедляет свой бег…

А в самом центре Катманду на Дарбар-Сквер время и вовсе замерло. То, что нас там окружило, можно лишь увидеть во сне или в каком-нибудь фильме про древние восточные дела: средневековые дворцы и храмы, воздушные многоярусные пагоды, каменные божества, выраставшие прямо из земли… Фонтаны, бьющие из золотых кранов. Большой колокол, Большой барабан и, наконец, огромное позолоченное лицо Света Бхайравы, в обычные дни его заслоняет решетчатый деревянный экран. Открывается золотой лик только во время праздника Индра-Джатра — Бога дождя Индры.

И тут же за десять рупий нам с Лёней предложили посмотреть живую богиню. Лёня на всякий случай сразу отказался. А я поинтересовалась — чье-де это воплощение и из какого пантеона?

Оказывается, живой богиней может стать любая трехлетняя девочка из касты ювелиров по золоту, прошедшая довольно суровый конкурс. Прежде всего, у нее должны быть тридцать две божественных особенности — какой-то определенный цвет глаз, тембр голоса и так далее, о чем судить лишь астрологам и священнослужителям.

Сначала выбирают самых прекрасных, самых женственных: живая богиня Кумари — это человеческое воплощение многоликой, но очень юной женской энергии, царящей в мироздании.

Дальше начинаются разные ужасы: истинная богиня должна пройти через испытание, которое не всякий взрослый выдержит, а ребенок — вообще один из тысячи. Девчонок оставляют одних на ночь в комнате, уставленной изваяниями чудовищ. И вот мифические звери начинают «оживать», освещенные пламенем свечей. В этот миг с истошными воплями в комнату врываются люди в масках. Ну, тут тебе и шествие скелетов, прекрасно организованное, и расчленение трупов… Полный набор, чтобы нормальному человеку завопить во все горло и броситься бежать.

Так, собственно, все и делают — кроме одной-единственной девочки. Причем всякий раз одной, вот в чем загадка! Девчонка спокойно смотрит на этот тарарам, пока всем становится ясно, что это не обычное человеческое существо.

Потом она безошибочно узнает свои вещи и предметы, принадлежавшие ей в прошлой жизни. (Новое воплощение Далай-ламы тоже так ищут — это надежный, проверенный способ!)

Тогда ее ведут к королевскому брахману, тот благословляет ее и до двенадцати лет объявляет богиней Кумари — покровительницей Непала.

Кумари все любят и уважают, именно к ней отправляется на ежегодное поклонение король, чтобы спросить разрешения, можно ли ему дальше править страной.

Живет она отшельницей, окруженная жрецами. Лишь один раз в году, как у Лакшми, Сарасвати — более зрелых богинь, у крошки Кумари тоже есть свой праздник. Ее вывезут на шумные, бушующие улицы, где будут плясать огромные маски. Три дня и три ночи танцует весь Непал, пока богиня Кумари объезжает с дозором опекаемый ею город. Сам король выйдет на площадь, чтоб на глазах у своего народа склониться перед ее таинственной властью. А возле храма Нараяна, расположенного как раз напротив ее жилища, пронесутся образы Бога Времени Махакалы и его жены Махалакшми.

Конец ознакомительного фрагмента