Гончие Лилит - Кристина Старк Страница 11

Небо обращается в пустыню.

– Терри, я МЕЧТАЛА о подобном обращении! Все это время я мечтала стоять перед тобой в одних чулках, и будь что будет! Неужели ты не видел этого?!

Высказавшись, я бросаюсь сломя голову вниз по лестнице. Задыхаясь, ничего не видя от слез. Он не догонит меня, даже если вставит себе в задницу реактивный двигатель.

Скай Полански, дамы и господа! Слишком хорошая для того, чтобы быть оттраханной! Слишком хорошая для порочной любви! Слишком серьезная! Слишком не легкого поведения! Слишком хорошая даже для отличника из интеллигентной семьи, что уж говорить обо всех остальных мужиках!

Я выбегаю из подъезда, и меня наконец рвет съеденной в обед капустой и «Нутеллой». Прямо на тротуар на глазах прогуливающихся парочек.

– Деточка, ты в порядке? – Ко мне подходит парочка сердобольных пенсионеров: старушка в модном черном плаще и принаряженный старичок.

– Да… я… в полном порядке.

«Я слишком хорошая для того, чтобы быть не в порядке. Умница. Мечтательница. Неисправимая, неизлечимая дура!..»

– Помогите мне поймать такси, пожалуйста, – бормочу я, и старушка с видом заправской полисменши тут же тормозит машину.

Я заползаю в салон, вымученно улыбаюсь пенсионерам и отрывисто говорю таксисту: «"Голова турка". Парламент-стрит. И, будьте добры, выключите музыку».

А ведь нам до седьмого оставалось всего одно небо.

* * *

Кафе покидают последние посетители. Я вбегаю внутрь, несусь мимо барной стойки, влетаю в подсобное помещение и останавливаюсь перед четырьмя большими пакетами с мусором, которые еще не успели вывезти. Я помню, что вытряхивала содержимое угловой мусорной корзины в зеленый пакет. Значит, в нем и надо искать. Я хватаю с полки нож и разрезаю полиэтилен. Окурки, салфетки, портящиеся остатки еды, пыль, волосы, мусор непонятного происхождения – горсть за горстью я перебираю все это в поисках волшебного средства, которое заглушит мою боль.

– Скай? – в подсобку заглядывает Хьюго. – Ты что тут забыла?

– Потеряла кое-что, – бормочу я, отворачиваясь. Хьюго не отстанет, если увидит мое зареванное лицо.

– Помочь?

– Ты не можешь мне помочь, Хьюго! – рявкаю я в пол.

На языке вертится: «Ты же не трахаешь женщин!» – но я никогда не скажу этого вслух.

– Хотя подожди! Хьюго, в той куче обуви, что оставили у нас тетки навеселе, не найдется пары шестого размера? Принеси мне хоть что-нибудь, пожалуйста.

Еще сто пригоршней липкой дряни. Надо было надеть перчатки, не дай бог порезаться о стекло, тогда мне точно отрежут руку! Хотя черт с ней, с рукой, мне только что разрезали грудь и вынули сердце. И тут я наконец нахожу то, что искала: прямоугольник белой плотной бумаги с именем и телефоном: Глен Келли. Отдел продаж.

* * *

Я вспотела от волнения, задыхаюсь от вони окурков и объедков, запаха индийских благовоний и рвоты, колготки у меня на ступнях почернели от беготни босиком, я чувствую себя такой грязной, точно меня с головой окунули в дерьмо. И… хочу стать еще грязнее.

«Здравствуйте, Глен, извините, что поздно, это из кафе на Парламент-стрит, вы забыли у нас какие-то документы. Перезвоните. Менеджер Скай». Я понятия не имею, где этот мужчина сейчас, что делает и в чьей компании проводит время, но мне хватает мозгов составить сообщение так, чтобы его подруга – если она у него имеется и имеет привычку заглядывать в его айфон – не вцепилась ему в горло. Я собираю высыпавшийся из пакета мусор, принимаюсь мыть руки, и в этот момент мой телефон начинает вибрировать.

– Привет, Скай, – говорит мне маклер. – Я точно не забывал никаких документов.

– Я знаю, Глен.

Он молчит. Эта тишина заключает в себе больше смысла, чем любые слова.

– Что делаешь сегодня ночью? – произношу я ровным тоном.

Надо же. Я задала этот вопрос малознакомому мужчине так же легко, как могла бы спросить закадычную подругу. Мой голос почти не дрожит. Мое сердце, кажется, вообще остановилось.

– Дай угадаю, – быстро реагирует он. – Пью с тобой «Абсолют»?

Я домыла руки, подкрасила губы и вызвала такси. Хьюго притащил мне пару лакированных лодочек из нашего «бюро находок».

Совсем скоро чужие руки разденут меня, исследуют, перемешают, как кубик Рубика, и соберут снова. Но самое главное – они мне не дадут умереть. Я не должна остаться одна этой ночью. Небеса сегодня не особенно прочны – кажется, их может обрушить на землю все что угодно: дуновение ветра, трепетание крыльев бабочки, велосипедный звонок, звук входящего сообщения…

* * *

Я пыталась обнаружить источник навязчивого странного звука. Шарила рукой по прикроватной тумбочке, щупала ковер под кроватью, исследовала складки одеяла. Отвратительная, режущая слух мелодия будильника. Которая доносилась непонятно откуда. Как эти звуки очутились в моем телефоне? Где сам телефон? И почему я никак не возьму в толк, что не так с моей кроватью. Подушка, одеяло, матрас – все какое-то…

Я резко сажусь, натягивая одеяло на грудь, и все случившееся накануне обрушивается на меня, как лавина.

Лилит уехала.

Терри променял меня на какую-то девку.

Которую знал от силы пару часов.

Мои туфли остались в его квартире, но я за ними не вернусь.

Я перебрала голыми руками десять кило воняющего мусора, чтобы найти номер телефона Глена.

И ПЕРЕСПАЛА с ним.

И еще у него самая дебильная мелодия будильника из всех существующих!

Я со стоном выползаю из кровати, подхожу к столику и отключаю будильник. Глен тоже проснулся, и теперь он разглядывает меня в лучах утреннего солнца.

– Ты таки победила его, – восхищается он.

– Он взял меня измором.

– Хочешь кофе?

Глен вылезает из кровати – голый, как и я, – и я смущенно отвожу взгляд.

– Хочу кофе, душ, завтрак – и не надейся избавиться от меня раньше.

Он смеется и бросает мне пушистый синий халат. Облекаюсь в него, и меня обволакивает мягкая теплая ткань со слабым ароматом то ли парфюма, то ли кондиционера для белья.

– Овсянка? Яичница с беконом? Тосты с джемом? – кричит из кухни он, пока я пристраиваюсь на унитазе.

– Тосты! А «Нутелла» есть? Включаю горячую воду, умываюсь.

– Есть!

– Отлич…

Мой голос предает меня. В стакане ДВЕ зубные щетки. Черно-серая и розовая. Медленно открываю дверцу настенного шкафа и стискиваю челюсти: на полке пачка ежедневных прокладок, упаковка тампонов, гигиеническая помада, флакончик женских духов и расческа с парой длинных светлых волос между зубцами…

Захожу в душевую кабинку и включаю горячую воду. В меня ударяет сноп горячих струй. То ли напор такой сильный, что он едва не сбивает меня с ног, то ли мои ноги так ослабели, что едва держат меня.