Девушка из моря - Шалини Боланд Страница 12

Я решила не говорить о приснившейся мне пугающей женщине. Наверняка она всплыла просто из ночного кошмара, и память тут ни при чем, к тому же такое описание могло прозвучать чересчур драматично. В любом случае мне не хотелось даже думать о той женщине, не то что говорить о ней. Я вздрогнула, лишь попытавшись представить ее образ. Но чем больше я думала о нем, тем более реальным он казался. Поэтому я выбросила его из головы.

– Вы узнали то здание? – спросила доктор Лазовски.

– Нет. К сожалению. Но все равно, вероятно, мне просто приснился обычный сон.

– Мия, это здорово! Вы видели новые образы и вспомнили ощущения. Это явный шаг вперед. А сон то был или воспоминание, не имеет значения. До этого ведь вы не могли вообще ничего рассказать. Поэтому я надеюсь, что вы на верном пути к восстановлению памяти.

Ее слова глубоко порадовали меня. Я надеялась, что она права. Надеялась, это означает, что память действительно начала возвращаться ко мне.

– Кроме того, получены результаты вашей МРТ. Я попросила рентгенологов передать их мне сразу по окончании анализа данных.

Эти новости тут же завладели моими мыслями. Даже не знаю, что меня больше страшило. Нервно потерев пальцы, я в ожидании скрестила руки на груди.

Доктор Лазовски продолжила. Слава богу, она не стала затягивать паузу:

– Согласно сканированию, у вас все в порядке… не обнаружено ни омертвевших тканей, ни патологических изменений, ни аневризм и новообразований. Ваш мозг, по-видимому, полностью здоров. Следовательно, нет никаких причин, препятствующих восстановлению вашей памяти. Мы не усматриваем ни малейших оснований, что ваша амнезия затянется или усугубится.

– Я вам так благодарна, – еле слышно пролепетала я. – А вы уверены?

– Разве мы можем хоть в чем-то быть полностью уверены? Но я полагаю, что полученные вами шишки ни в коей мере не могли способствовать потере памяти. Ретроградная амнезия, вероятнее, вызвана психологической травмой – чем-то вроде потрясения от того, что вы едва не утонули.

Хорошо, что результаты сканирования не выявили повреждений, но они ни в малейшей степени не прояснили того, что же случилось со мной. Я по-прежнему не представляю, как оказалась без сознания и без памяти на том пляже. И хотя теперь известно, где я живу и как меня зовут, я по-прежнему не знаю, кто я такая.

После больничной консультации я заехала домой освежиться перед ланчем с Пирсом. Мне захотелось прогуляться по Крайстчерчу до выбранного Пирсом ресторана. Учитывая, что центр городка располагался на одной длинной улице с редкими ответвлениями, я не сомневалась, что найду его. Выйдя из дома, я свернула с набережной и направилась в сторону аббатства. Вскоре вдруг осознала, что машинально решила срезать путь, пройдя через заполненную парковку, обогнув очереди к билетному автомату и родителей, занятых борьбой с автомобильными креслами и складными колясками. Все эти люди вели обычную жизнь со своими родными и близкими, с теми, кого они любили… или, возможно, ненавидели, но в любом случае – знали. Я пока знала в этом мире только Пирса и решила, что сегодня постараюсь узнать его получше.

Оставив позади автомобильную парковку, я оказалась в тени стен церкви бывшего аббатства, прошла по дорожке мимо газона со старинными надгробиями. Древние могильные плиты покрылись белесыми пятнами и лишайником. Я подняла взгляд и, точно зачарованная, замерла перед этим величественным зданием, перед его древней твердыней, высокие окна его высоченной квадратной башни, казалось, пристально уставились на меня. Интересно, давно ли церковь стоит здесь? Какие драмы и трагедии видела она за многовековую жизнь?

Вчера Пирс объяснил мне, как дойти до ресторана. Сказал, что на круговой развязке надо повернуть направо. И вскоре я заметила впереди на людной главной улице упомянутую им вывеску. Хотя сама улица вовсе не выглядела знакомой. Ни одного бросающегося в глаза ориентира или навевающего воспоминания магазинчика. У меня не возникло ни малейшего ощущения того, что я уже бывала здесь прежде, не считая вчерашней дороги домой. Может, я слишком упорно пытаюсь сосредоточиться, отчаянно стараясь хоть что-то вспомнить.

Между тем я успела проголодаться. После раннего завтрака прошло много времени, и я вполне созрела для ланча. Пройдя еще немного, я вдруг осознала, что машинально толкнула дверь симпатичного французского ресторанчика. Не понимаю, почему я надеялась увидеть полупустой зал. Естественно, меня встретил гул множества голодных клиентов. И все столики, похоже, заняты. Остается надеяться, что Пирс забронировал для нас местечко.

Ко мне направился молодой официант, и я уже собиралась назвать ему свое имя, но не успела, поскольку он улыбнулся и поцеловал меня в обе щеки.

– Мия! Мы слышали, что с тобой произошло, – приветливо произнес он без всякого французского акцента, – я видел новости по телевизору. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь изумительно, как всегда. Пирс уже здесь, за вашим обычным столиком.

Я сдвинула черные очки на голову и обвела взглядом зал, пытаясь высмотреть, где находится наш «обычный» столик.

– Как всегда, – добавил официант, – у окна.

Я развернулась и увидела улыбающегося мне Пирса. Меня опять поразила его красота. К тому же он выглядел более дружелюбным, чем вчера. Может, потому, что вчера он просто больше волновался. Естественно, он мог и нервничать. По-моему, я вела себя с Пирсом резковато. А ведь он мой друг, то есть должен мне нравиться. Может, я даже любила его. Интересно, какой стадии достигли наши отношения? Насколько они серьезны? И давно ли мы общаемся? Мне необходимо выяснить у него не только все эти вопросы. Безусловно, между нами имелась какая-то интимная связь или симпатия.

– Спасибо, – поблагодарила я официанта.

– Спасибо, приятель, – подхватил Пирс, – не мог бы ты принести для Мии бокал «Просекко»[5]?

– С удовольствием.

Пирс встал, и мы чмокнули друг друга в щеку. Я с благодарностью заметила, что сегодня он даже не попытался коснуться моих губ. Может, ему все-таки присуща некоторая чуткость.

– Как дела в больнице? – спросил он, опять садясь за столик. – Лучше бы ты позволила мне отвезти тебя.

Опустившись в кресло, я положила сумочку на подоконник.

– Все нормально. Я даже не заблудилась.

– Ты сама вела? – Он нахмурился и покачал головой. – Я же просил тебя взять такси.

– Со мной все нормально. Я не больна. Просто память немного… подводит.

– Ладно, детка. Я лишь беспокоился о тебе, только и всего.

– Спасибо, – ответила я с улыбкой, подумав, как приятно, что кто-то беспокоится обо мне.

– Итак, что же сказала доктор? – глотнув вина, поинтересовался он.

– По-моему, она сообщила мне хорошие новости. Результаты сканирования моего мозга чисты. Ни малейших повреждений. То есть у меня что-то типа психологической амнезии, и будем надеяться, что скоро память начнет возвращаться ко мне.

Конец ознакомительного фрагмента