Теория Гайи - Максим Шаттам Страница 12

— Почти правильно. Я ученый.

— Такая красавица?..

Эмма улыбнулась:

— Одно другому не мешает. Вот у вас роман, который обычно читают незамужние женщины, а на пальце обручальное кольцо…

Луч заходящего солнца скользнул по лицу Жозианны, на мгновение превратив его в золотую маску.

— А… эта побрякушка? Давно пора его снять. Я разведена.

— Простите, я вовсе не хотела…

— Ну что вы, это уже третий развод. Я становлюсь профи… Вот почему я это читаю. — И она указала на любовный роман.

— Пожалуйста, простите меня. Я была бестактна.

— Ничего страшного! Я так считаю: один ушел — другой пришел. Я еще сто раз выйду замуж!

Чтобы сменить тему, Эмма спросила:

— Скажите, а сколько нам лететь?

— Обычно полет занимает три часа, но сегодня долетим быстрее!

— Почему?

— Из-за шторма! Мы летим по ветру — так пилот сказал, пока мы вас ждали. — И добавила: — Скоро такое начнется! Если верить метеосводке, будет хуже, чем два дня назад!

— А что, здесь уже был шторм?

— Да еще какой! Океан просто встал на дыбы! К счастью, это было далеко от островов. Но тот, что надвигается, вряд ли их обойдет. Вам повезло, что вы успели на этот рейс. Все следующие отменили.

Эмма нахмурилась:

— Я сразу должна ехать дальше, на Фату Хива. Как вы думаете, я успею?

— На Фату Хива? — изумленно переспросила Жозианна.

— Да, а что такое?..

— Знаете… Лучше вам пока туда не ездить. Шторм пройдет как раз через Фату Хива. Вы там уже бывали?

— Нет, но…

— Там ничего нет. Ни ресторанов, ни гостиницы… Даже больницы нет. Представьте себе бурю в таком месте! А последние несколько лет там такие ураганы, просто ужас что такое. Божий гнев по сравнению с ними покажется детским капризом. Поверьте, через пятнадцать или двадцать часов вы предпочтете лучше оказаться в аду, чем на Фату Хива.

Солнце скрылось за облаками, и голубое море потемнело. Горизонт поглотил все краски дня, и на землю в одно мгновение упала тьма.

Рано утром Петер и Бен завтракали в компании астрономов, в стороне за другим столом сидел Дэвид Грэм с тремя своими подчиненными.

Первая ночь на Пик-дю-Миди была для Петера беспокойной. Он не знал, что именно было тому причиной: завывавший за окном ветер или напряженная атмосфера в обсерватории. Облака затянули небо, и огромное окно было похоже на пустой светящийся экран компьютера.

Бен сидел рядом с Фанни.

— Как спалось? — спросила она, намазывая хлеб медом.

— Боюсь, мне нужно время, чтобы привыкнуть! Тут так высоко, и ветер все время воет.

Жак Фрежан, руководитель группы, обратился к Петеру:

— Как ваша «некоторая помощь»? Все идет нормально?

Петер улыбнулся и налил себе кофе:

— Примите мои извинения, вчера мы были не слишком любезны. Видимо, я должен пояснить: мы сопровождаем Франсуа Жерлана, который проводит здесь проверку по поручению Еврокомиссии. Мы его научные консультанты.

— Как, обсерваторию опять собираются закрыть? — забеспокоился Фрежан.

— Нет, что вы! Думаю, что нет. Поводом для проверки стала деятельность Грэма и его компании.

Астрономы переглянулись. Седрик заметил:

— Им это не понравится! Они терпеть не могут, когда кто-то лезет в их дела!

— Кстати, ваш Жерлан тоже выглядит недовольным! — сказал Поль.

Жерлан накануне обедал с Петером и Беном, он пробыл в столовой всего четверть часа и все время о чем-то напряженно думал. С астрономами он едва поздоровался.

Мириам, не поднимая глаз от своей чашки, спросила:

— Не могли бы вы объяснить, что это, собственно говоря, такое — подтверждение медицинских патентов? Надеюсь, они не проводят опыты на животных?

— Во всяком случае, не здесь, — ответил Бен, — иначе я бы первый открыл клетки! Когда я учился в университете, я два года был активистом Гринпис.

— Работа по подтверждению патентов сводится в основном к изучению отчетов, — сказал Петер. — Это проверка протоколов экспериментов, сопоставление заключений по внедрению образца, описание используемых веществ. Если все в порядке и соответствует нормам, тогда патент получает подтверждение.

— И что, никакой окончательной проверки готовой продукции? — удивился Фрежан.

— Это происходит не здесь. Я видел аналитический хроматограф, [19]но его используют только для подтверждения данных.

Накануне вечером Петер и Бен успели обойти помещения лаборатории — в основном это были кабинеты с компьютерами, настенными досками для записей и шкафами, доверху забитыми папками. В некоторых было дополнительное оборудование: негатоскоп — прибор для просмотра рентгеновских снимков, проектор для просмотра рентгенограмм на большом экране. Кое-где стояли ряды телефонных аппаратов. Петер даже заметил бинокулярный сравнительный микроскоп и задумался — зачем он здесь? Но больше всего их заинтересовали не приборы (хотя было видно, что пыльным хроматографом уже давно никто не пользовался), а документы, бумаги и снимки, которыми в одном из кабинетов были завалены столы и от пола до потолка завешаны стены — это были рентгеновские снимки черепов и томограммы человеческого мозга. Соседний кабинет был завален распечатками генома человека, а в следующем — никаких медицинских документов, зато горы книг по истории и кипы диссертаций. Бен наугад вытащил две: «Динамика агрессии в XIII веке. Вспышка преступлений и их связь с системными механизмами поведения» и «Статистическая криминология в дореволюционной Франции. Надежность исторических данных по уголовным делам».

Они решили продолжить поиски. Это было только первое знакомство с обсерваторией, но они сразу поняли: хотя делать выводы о том, какие исследования тут проводят, еще рано, но без дела им сидеть не придется.

Дверь в лабораторный коридор они закрыли на цепь с замком, которую тут же повесил Матиас. Ключ от замка был только у Жерлана, Петера и Бена. Жерлан твердо стоял на своем: пока они не выяснят, что здесь происходит, сотрудники Грэма не будут допущены в эти кабинеты.

— Вы с ними уже познакомились? — спросила Фанни, кинув взгляд в сторону Грэма и его подчиненных, сидевших за самыми дальними столами.

— Это нам предстоит сегодня, — ответил Петер. — А как ваши дела? Не ожидал увидеть вас так рано. Я думал, вы не спите по ночам, наблюдаете за звездами…

— Бывает и так, но ночью мы дежурим по очереди, днем тоже работы хватает, — объяснил Жак, приглаживая редкие волосы. — Мы изучаем также и Солнце. Если интересно, заходите посмотреть на коронограф. Я объясню вам, как он работает.