Наследие - Бентли Литтл Страница 12

…которую он убил…

…и ему необходимо знать, где они живут, как живут, что они за люди. Видеть выражения их лиц, когда будут рассказывать об отце. Возможно, у кого-то найдутся и фотографии. Или они направят его к другим родственникам и знакомым, которые знают больше.

А еще Стив хотел увидеть то место.

Увидеть дом, с крыши которого отец сбросил свою беременную жену. Стив сам не знал, что надеется там узнать, что ожидает ощутить. Влечение это было необъяснимым и непреодолимым: подняться на крышу, встать там, где стоял отец. Понять – увидеть, – как все это было, что произошло.

В дверях появилась Джина с большим стаканом из «Бургер-Кинга»; мгновение спустя офис снова загудел – сослуживцы по двое и по трое выходили из лифта и расходились по кабинетам. Стив скомкал и выбросил в мусорную корзину обертку от бутербродов, закрыл блокнот, вышел из Интернета и вернулся к работе. Сегодня ему предстояло написать три статьи, посвященные встречам выпускников; начал он с Калифорнийского университета.

Вечером Стив обещал свозить мать в больницу к отцу, однако ехать туда совсем не хотелось, так что он позвонил матери из машины по мобильнику и сказал, что плохо себя чувствует. На самом деле, закончив разговор, чувствовал он себя очень неплохо – по крайней мере, первые несколько секунд. Приятно было знать, что сегодня ему предстоит вечер без родителей. Впрочем, почти тут же Стив вспомнил о Рут, обо всем, что узнал сегодня, и невидимая тяжесть, спавшая было с плеч, навалилась на него с новой силой.

Придя домой, он снова застал там Шерри: на этот раз она не готовила ужин, а разбирала его почту. В руках у нее Стив увидел обычную стопку счетов, а среди них – конверт, надписанный его собственным почерком. Рассказ, который он недавно отослал в небольшой литературный журнал. Очередной отказ.

– Что это ты делаешь?

Шерри подняла на него взгляд.

– А что?

– Это же моя почта! – Он почти вырвал конверты у нее из рук и швырнул на стол.

Шерри попятилась, явно удивленная и слегка напуганная его реакцией.

– Извини, – виновато проговорила она. – Они просто лежали на полу, я и подняла, хотела отложить куда-нибудь…

Почта наверняка валялась на полу – все, что просовывали в щель для писем, падало на пол, – однако Шерри не просто подняла ее с пола и хотела убрать. Она перебирала письма! Прилив ярости охватил Стива при мысли, что она видела отказ из редакции.

Хотя нет, не ярости. Смущения. Да, он смущен, только и всего. Даже не тем, что ему в очередной раз отказали, а самим своим писательством. Прежняя его девушка, Надин, о творческих порывах знала все – они и познакомились на курсах писательского мастерства в колледже. Но после все пошло не так. Пришлось найти нормальную работу, а писательство стало чем-то вроде мастурбации: тайное одинокое наслаждение, которого стыдишься. Шерри он никогда об этом не рассказывал. Не знал, как сказать: «Я пишу рассказы, которые никто не печатает».

А если однажды все-таки напечатают? Как он тогда это объяснит? Не сочтет ли Шерри предательством, что такую важную часть своей жизни он долго прятал от нее? Не почувствует ли, что совсем его не знает? Такое внезапное откровение может сильно испортить отношения. Нет, лучше уж повести дело начистоту – прямо сейчас.

Он поднял взгляд на ее хорошенькое смущенное личико…

И понял, что не сможет.

Только не сейчас. И без того слишком много на него навалилось.

Да и потом, если до сих пор его не печатали, с чего вдруг все изменится?

Стив присел с ней рядом.

– Извини. Я… я просто… Извини.

Шерри понимающе кивнула, накрыла его руку своей.

– День выдался нелегкий. – Помолчала. – Ты не хочешь, чтобы я приходила? – Он собирался возразить, когда она быстро добавила: – Получается, я каждый раз стараюсь сделать тебе сюрприз, а тебе это не нравится.

– Неправда!

– А по-моему, правда. Ты дал мне ключи, и я подумала: ты хочешь, чтобы я иногда заходила. Но если не хочешь, я лучше верну ключи.

– Да нет же, хочу!..

– Может, мы слишком быстро двигаемся вперед, и тебе от этого неуютно, – продолжала она, опустив глаза, расстроенно и покорно. – Давай тогда встречаться так, как раньше: только по пятницам и субботам, ну и иногда где-нибудь среди недели.

Стив готов был убить себя. Не раздумывая, он обнял Шерри, крепко прижал к себе.

– Прости. У меня был нелегкий день.

Она кивнула, прижимаясь к его груди. Отпустив ее, Стив увидел, что она улыбается – хоть в глазах и стояли слезы.

– Я люблю тебя! – сказал Стив.

– И я тебя люблю, – ответила она и потянулась его поцеловать.

Они пошли поужинать в мексиканский ресторан возле Центра театрального искусства округа Ориндж, где нравилось им обоим, а потом гуляли по Саду скульптур, бок о бок с другими парами. Подсветка выхватывала из сумрака каменные инсталляции и геометрические фигуры, отбрасывающие на бетонные стены сада странные тени. В одном месте мальчишка-подросток, присев перед прожектором, изображал «театр теней» – складывал из пальцев разные фигуры к бурному восторгу своей подружки.

Стив остановился перед водопадом, там, где вода каскадом стекала по бетонным ступеням.

– На выходные мне надо будет уехать, – сказал он. – По делу.

Шерри нахмурилась.

– По делу?

– Да, у меня интервью с несколькими людьми в Нью-Мексико.

– А нельзя им позвонить? Или написать по е-мейлу?

Думать приходилось быстро. Стив был рад, что стоит в тени и Шерри не видит его лица.

– Это своего рода коммуна. Там нет ни электричества, ни телефона – вообще ничего. Полностью отрезаны от мира.

Шерри немного помолчала; а когда заговорила, неуверенность в ее голосе подсказала Стиву, что он ступил на опасную почву:

– Может быть, съездим вместе?

– Послушай, это не отдых. Просто короткая командировка. День туда, день обратно. Ничего интересного. И потом, честно говоря, я хотел попросить тебя на выходных заехать к моей маме. Ну знаешь, проверить, как она, все ли хорошо…

Сработало.

– О, конечно! – ответила Шерри, кладя руку ему на плечо.

– Спасибо! Правда, спасибо тебе большое. Просто загляни к ней, спроси, как дела, не нужно ли чего… Я ей скажу, что ты заедешь.

– А как же твой папа?

– Он и не заметит, что я не приезжал.

– Или мне…

Стив покачал головой.

– Больница довольно мрачная, и ехать далеко, почти до самого Лонг-Бич. Нет, не стоит. Спасибо. Я сам к нему съезжу, когда вернусь.

Свет, падающий снизу и под углом, придавал лицу Шерри странный, мертвенный отблеск, глаза казались ввалившимися, словно у черепа, – но Стив обнял девушку и крепко прижал к себе. Поверх ее плеча он видел, как парень у прожектора изображает пальцами кроличьи уши; визгливые восторги его подружки доносились словно откуда-то издалека.