Тугая струна - Вэл Макдермид Страница 13

— Я слежу за этим. Кухня привела их в полный восторг.

— Еще бы! — Сьюзи уже снова повернулась к Мики, забыв про Бетси. — Ты сама проектировала дизайн столовой, а, Мики? Так стильно! Ты тут буквально во всем — повсюду печать индивидуальности! Отлично подходит для «Посиделок с Джозеф».

Она наклонилась потушить сигарету, подставив Бетси для невольного обозрения сморщенную кожу в глубоком вырезе декольте, чего не могли полностью скрыть ни искусственный загар, ни дорогая косметика.

Выслушивать комплименты своему вкусу от женщины, которая без всякого намека на стеснение носила кричащий малиновый с черным пиджак от Москино, сшитый для кого-то лет на двадцать моложе и явно с другой фигурой, было делом по меньшей мере сомнительным, Мики это чувствовала. Но она только улыбнулась в ответ.

— Честно говоря, здесь в основном постаралась Бетси. Это она у нас славится вкусом. Я лишь намекнула ей, что бы хотела видеть вокруг, и она все сделала.

Сьюзи ответила дежурной улыбкой. Казалось, она говорила: еще одно усилие впустую, никаких результатов, полный ноль. Не успела она начать новый заход, как в комнату стремительно вошел Джеко: широченные плечи в обрамлении прекрасно сшитого костюма делали его явление подобным полету стрелы. Не обращая внимания на взволнованное верещание Сьюзи, он прошествовал прямо к Мики, одной рукой легко обхватил ее, крепко обнял, хотя и не поцеловал по-настоящему.

— Любовь моя, — сказал он, и в его профессиональном телевизионном баритоне пропела виолончель, — прости, что так поздно.

Он повернулся вполоборота и опустился на диван, дав Сьюзи наслаждаться своей заученной улыбкой.

— А вы, должно быть, Сьюзи. Мы страшно рады видеть вас сегодня у себя.

Сьюзи засветилась как рождественская елка.

— Я сама просто счастлива находиться здесь, — разразилась она. В этом задыхающемся лепете она растеряла весь свой тщательно наведенный лоск, и в речи ее чувствовался теперь мидлэндский акцент, который она изо всех сил старалась скрывать.

Впечатление, которое все еще неизменно производил на женщин Джеко Вэнс, не переставало удивлять Бетси. Самую прожженную стерву он совершенно обезоруживал и превращал в милашку. Даже закоренелый цинизм Сьюзи Джозеф, женщины, так же привыкшей к знаменитостям, как жук к навозу, не защитил ее от его чар.

— «Посиделки с Джозеф» редко приводят меня в дом к тем, кем я искренне восхищаюсь, — добавила она.

— Спасибо, — ответил Джеко, по-прежнему очаровательно улыбаясь. — Бетси, не пора ли нам перебираться в столовую?

Бетси взглянула на часы.

— Пожалуй, пора, — откликнулась она. — Официант из ресторана как раз собирался накрывать на стол.

Одним движением Джеко поднялся с дивана и вежливо подождал, пока Мики встанет и первая пойдет к дверям. Так же он пропустил вперед себя Сьюзи, с выражением потешного ужаса закатив глаза у нее за спиной и позабавив этим Бетси. Подавив смешок, она тоже пошла вслед за всеми к двери в столовую, посмотрела, как они рассаживаются, и оставила их там. Иногда чувствуешь преимущества безбрачия, напомнила она себе, устраиваясь поудобнее с газетой и бутербродом.

Мики таких преимуществ не имела, ей приходилось сидеть за столом и делать вид, что она не замечает, как Сьюзи неуклюже строит глазки ее мужу. В какую-то минуту Мики перестала обращать внимание на скучный ритуал ухаживаний, разворачивавшийся рядом с ней, и сосредоточилась на освобождении клешни лангуста от последних кусочков мяса.

Изменившийся тон Сьюзи дал Мики знать, что разговор зашел куда-то не туда. Пора включаться, пронеслось у нее в голове.

— Конечно, я читала в газетах, как вы познакомились, — говорила Сьюзи, накрыв ладонью живую руку Джеко.

Что-то ты не торопишься хвататься за другую руку, с недоброй усмешкой отметила про себя Мики.

— Но мне хочется услышать об этом от вас самих.

Ну вот мы и приехали, подумала Мики. Начинать, как всегда, предстояло ей.

— Впервые мы увидели друг друга в больнице, — это были ее первые слова.

К середине второй недели вся команда уже считала подразделение своим вторым домом. То, что все шестеро молодых офицеров, на которых пал выбор начальства, не имели устойчивых привязанностей и не состояли в браке, не было случайностью. Об этом удалось узнать из анкет, а также благодаря неофициальным сведениям, которые Пол Бишоп велел собрать о них в полицейских столовых и клубах, разбросанным по разным концам страны. Тони нарочно подбирал группу из тех, кто, порвав с прежней жизнью и оказавшись вместе, будет вынужден сплотиться и выработать устойчивый командный дух. Ну что ж, по крайней мере это он рассчитал правильно, думал Тони, глядя, как в комнате для занятий шесть голов склонились над фотокопиями полицейских протоколов, которые он для них приготовил.

Они начали заключать союзы, и у них до сих пор получалось избегать столкновений, из-за которых любая группа может распасться, так что обратно уже не склеишь. Интересно, что эти их связи не были постоянными, они не образовывали прочных пар. Несмотря на то, что одни симпатии казались устойчивее других, никто не пытался ограничиться исключительно ими.

И только Шэз, насколько Тони мог судить, вела себя иначе, чем другие. Не то чтобы она испытывала какие-то сложности в общении. Скорее она просто хотела держать дистанцию, не испытывая склонности к панибратской фамильярности, которая чем дальше, тем больше процветала в группе. Она вместе со всеми шутила, участвовала в совместных мозговых атаках, но все время чувствовалось, что ее отделяет от других невидимая стена. В ней Тони ощущал страсть к успеху, которая отсутствовала у остальной команды. Правда, и остальные не были лишены амбиций, но в случае с Шэз дело обстояло серьезней. Она целиком подчинила себя стремлению к успеху, потребности, сжигавшей ее изнутри и уничтожавшей даже тень легкомыслия. Каждый день она приходила первой и уходила последней, с жадностью хватаясь за любую возможность почерпнуть у Тони какие-то дополнительные сведения на тему занятия. Но именно эта потребность в успехе делала ее более чувствительной к неудачам. То, что он мысленно определил как отчаянную потребность в одобрении, было оружием, которое могло обратиться против нее, и с самыми разрушительными последствиями. Если она не скинет с себя защитную броню и не откроет дорогу сопереживанию, ей никогда не бывать тем отличным специалистом, каким она могла бы стать. И это уже его задача — дать ей почувствовать, что она может ослабить бдительность, что это ей ничем не грозит.

В ту же секунду Шэз подняла голову, взор ее был устремлен прямо на него. В ее глазах не было ни смущения, ни замешательства. Она просто глядела так какое-то мгновение, а потом снова вернулась к тому, что читала. Похоже было, будто она проникла в банк его памяти за недостающей информацией и, взяв то, что ей нужно, снова отсоединилась. Слегка выбитый из колеи, Тони откашлялся.

— Четыре разных случая нападения и изнасилования. Ваши комментарии?