Оперативный центр. Корейская угроза - Том Клэнси Страница 14

– Возможно, – пожал плечами Ри. – Но не исключено, что бутылку бросил случайный прохожий, а преступники даже не обратили на нее внимания.

– В таком случае на ней должны быть какие-то отпечатки пальцев, – сказал Хван.

– Совершенно верно, – согласился Ри. – Поэтому лучше я займусь делом. Я посмотрю, нет ли чего интересного в отеле, а потом вернусь в лабораторию.

Профессор Ри ушел, и Хван подошел к Доналду.

– Благодарю тебя за все, – дрожащим голосом, не поднимая глаз, сказал Доналд. – Я слышал тебя, но.., не мог уловить суть слов.

– Понимаю.

– Не уверен, что я все схватываю и сейчас. – Доналд осмотрелся, и у него снова полились слезы. Он тяжело вздохнул и рукой вытер лицо. – Ким, все это дело.., это не их почерк. Они всегда устраивали инциденты в демилитаризованной зоне или организовывали убийство.., чтобы дать нам что-то понять.

– Я знаю. Здесь нечто совсем иное.

Хван хотел сказать что-то еще, но в этот момент заскрежетали тормоза, и в начале переулка остановился черный «мерседес» с дипломатическим номером. С места водителя поднялся подтянутый молодой человек.

– Мистер Доналд! Доналд вышел из тени.

– Грегори Доналд – это я.

Хван мгновенно занял позицию рядом с Доналдом. Кого сегодня преступники избрали очередной целью, майор не знал, и не хотел лишний раз испытывать судьбу.

– Сэр, – сказал молодой человек, – в посольстве вас ждет сообщение.

– От кого?

– От «врага Бисмарка». Так мне было приказано передать. Это Худ, подумал Доналд и повернулся к Хвану:

– Я ждал этого. Возможно, у него есть какая-то информация. Они подошли к машине, молодой человек протянул руку и отключил электрическую блокировку дверцы.

– Сэр, мне также приказано присмотреть за миссис Доналд. Не нуждается ли она в чем-либо? Возможно, она выразит желание поехать вместе с вами?

Доналд сжал губы и молча покачал головой. Потом у него подкосились ноги, и, прижав руки к груди, он упал на «мерседес».

– Сэр!

– Все будет в порядке, – сказал Хван и жестом показал молодому человеку, чтобы тот садился за руль. Потом он обнял Доналда и помог ему выпрямиться. – С тобой будет все в порядке, Грегори.

Доналд кивнул.

– Я дам тебе знать, если у нас будет что-то интересное. Хван открыл дверцу, и Доналд сел в машину.

– Могу я попросить тебя об одолжении, Ким?

– Конечно.

– Сунджи очень нравилось бывать в посольстве, и она была в восторге от посла. Сделайте так, чтобы она не попала туда. В таком виде... Я позвоню генералу Саврану. Вы не проследите, – Доналд глубоко вздохнул, – чтобы ее перевезли на базу?

– Обязательно прослежу.

Хван захлопнул дверцу, «мерседес» тронулся и скоро исчез в толчее беспрерывно сигналящих автомобилей, автобусов и грузовиков. Дорожная полиция перекрыла зону вокруг дворца, и всегда плотное в этот вечерний час движение превратилось в настоящую пробку.

– Храни тебя Бог, Грегори, – сказал Хван, потом посмотрел на красный диск солнца. – Я не могу быть рядом, поэтому, Сунджи, присмотри за ним.

Хван вернулся в переулок к отпечаткам армейских ботинок, которые хорошо были видны в косых лучах заходящего солнца.

Хвана беспокоило еще одно обстоятельство, беспокоило даже больше, чем подозрительно бросающиеся в глаза следы и бутылка.

Стоявшему у окна полицейскому Хван сказал, что возвращается в свой кабинет, и велел передать это Чою, потом поспешил к автомашине, гадая, насколько далеко намерен зайти директор КЦРУ Юнг Хун, чтобы поскорее закрыть это дело...

Худ сев в автомашину, сразу набрал номер Оперативного центра и сказал дежурному помощнику директора Стивену Бенету (чаще его звали Багзом), чтобы тот издал распоряжение о полной готовности сотрудников центра к полуночи. Это было предложение Лиз Гордон; ее исследования показали, что люди работают лучше, когда им установлен определенный срок, некая цель, к которой они должны стремиться. Даже если тебе нужно бежать марафонскую дистанцию, и не просто пробежать, а как можно быстрей, заданное время постоянно напоминает, что финиш не за горами.

Это был один из немногих случаев, когда Худ и Лиз сошлись во мнении.

Багз рассказал Худу, что Грегори Доналда в конце концов нашли и привезли в посольство на Седжонгно, всего в двух кварталах от дворца. В этот момент зазвонил личный телефон сотовой связи. Худ сказал Багзу, что будет на месте через пятнадцать минут, и взял трубку.

– Пол, это я.

Шарон. Худ услышал щелчок и приглушенные голоса. Она звонила не из дома.

– В чем дело, дорогая?

– Александр...

– Что с ним?

– После того, как ты ушел, хрипы усилились. Он задыхался. Пульверизатор не помогал, и я отвезла его в больницу. Худ и сам почувствовал стеснение в груди.

– Ему сделали укол эпинефрина. Врачи не спускают с него глаз, – продолжала Шарон, – поэтому тебе приезжать не нужно. Как только что-нибудь выяснится, я тебе перезвоню.

– Шарон, ты не должна была делать это одна.

– Я не одна – я всегда помню об этом. Да и чем бы ты мне помог?

– Держал бы тебя за руку.

– Держи за руку президента. Со мной все будет в порядке. Послушай, я хочу позвонить Харлей и успокоить ее. Наверное, я напугала девочку до смерти, когда бежала через весь дом с Алексом на руках.

– Обещай, что немедленно позвонишь, если что-то случится.

– Обещаю.

– И скажи детям, что я их люблю.

– Я всегда так делаю.

К базе ВВС США Эндрюз, где располагалась штаб-квартира Оперативного центра, Худ приближался в отвратительном настроении. За семнадцать лет их совместной жизни Шарон часто приходилось взваливать на себя и его обязанности, но то, что случилось сейчас... Худ чувствовал страх в голосе Шарон, горечь, когда она упомянула о президенте. Худ хотел быть рядом с Шарон, но понимал, что в таком случае она рассердилась бы на себя за то, что отвлекла мужа от важных дел, а сердиться на себя сейчас ей было вовсе ни к чему.

Ничего не оставалось, как ехать в Оперативный центр. Ирония судьбы, размышлял Худ. Он, директор одной из самых современных и хорошо оснащенных спецслужб в мире, мог подслушать шепот заложников, находясь в миле от них, мог с околоземной орбиты прочесть газету в Тегеране, а вот помочь собственному сыну или своей жене он был не в силах.

Худ свернул с шоссе на дорогу, которая вела к базе. Его ладони вспотели, в горле пересохло. Он не мог помочь своей семье из-за какого-то сукиного сына, который устроил этот взрыв. Худ был полон решимости заставить этого сукиного сына, кем бы он ни был, заплатить полной мерой.