Эффект Марко - Юсси Адлер-Ольсен Страница 14

Марко медленно втягивал воздух между зубами. И с каждым вдохом его враждебность к Золя укреплялась. Один только звук его голоса побуждал его выскочить и обрушить на него всю свою ненависть. Но он так ничего и не предпринял.

Когда крики и разговоры в чаще наконец стихли, Марко осторожно стряхнул с себя землю. Чуть позже в ночи или рано утром Золя и Крис непременно вернутся сюда с собакой, и Марко не мог рисковать.

Ему надо было уходить. И уходить далеко.

Он с трудом подвигал окоченевшими руками и расправил спину, чтобы избавиться от остатков прикрывавшей его почвы. Слегка растопырив руки, прежде чем окончательно высвободиться, обнаружил дыры в пижамных рукавах и размашистыми движениями стряхнул с себя ветки и сучья. Именно тогда он и прикоснулся к склизкой массе, облеплявшей нечто твердое, и в следующую секунду его обдал резкий запах. Волной смерти…

Инстинктивно задержав дыхание, Марко отбросил последний кусок земли и попытался разглядеть, что именно он только что потрогал. При тусклом лунном свете это было почти невозможно, так что он подался вперед, зажав ноздри пальцами, и только тогда увидел, что это было…

В первое мгновение у него чуть не остановилось сердце, так как прямо перед его глазами находилась человеческая рука. Безвольные костлявые пальцы с содранной кожей и ногти, коричневые, как окружающая почва.

Марко отпрянул. Довольно долго он сидел на корточках на расстоянии нескольких метров и смотрел на руку мертвеца, а дождь тем временем постепенно глодал ободранное лицо и торс трупа.

«Примерно там, где копали яму» – так сказал Золя отцу. И это была как раз та самая яма, в которой прятался Марко.

Вместе с человеческими останками.

Марко поднялся. Он не впервые в своей жизни видел труп, но это был первый раз, когда он прикоснулся к нему, и больше делать этого ему не хотелось.

Некоторое время мальчик стоял и размышлял, что ему предпринять. С этим открытием, с одной стороны, появлялся шанс на арест Золя и на связанную с этим собственную долгожданную свободу; с другой стороны – ничего подобного. Ведь отец принимал участие в погребении этого тела, причем явно не только в погребении. В этом и заключалась основная причина произошедших в нем перемен.

И вот, пока он так стоял и раздумывал, постепенно привыкая к запаху, до него вдруг дошло, что не получится навредить Золя, не навредив тем самым и отцу. А несмотря на то, что отец был слабоволен и подчинялся своему брату, Марко все-таки любил его. А как иначе? У него ведь был только отец. Как же мог Марко пойти к представителям государства и просить о помощи? Да никак.

Ни сейчас, ни утром.

Никогда.

Марко почувствовал, как заледенела его кожа и как мир стал вдруг слишком большим для него. В этот мучительный миг он осознал, что вне клана может рассчитывать исключительно на улицу. Отныне он был сам по себе. За ним не приедет фургон в конце рабочего дня. Никто не позаботится о его пропитании. Никто на свете не узнает, кто он такой и откуда взялся.

Да он и сам этого не знал.

Марко немного поплакал, но быстро опомнился. Там, где он жил прежде, невозможно было взрастить жалость ни к себе, ни к другим.

Мальчик посмотрел на свою пижаму. В первую очередь стоило избавиться от нее. Конечно, неподалеку находились дома, куда он мог проникнуть, и все-таки взлом он оставит для кого-нибудь другого. Ночной сон датчан не слишком глубок; частенько они лежат и пялятся в телевизор, хотя на часах уже четыре утра. К тому же в темноте слух обостряется.

Марко принялся тыкать в землю босыми ногами. Может быть, в захоронении рядом с телом обнаружится что-нибудь полезное, надо проверить… Подняв ветку, он начал разгребать почву вокруг плеч трупа и продолжал до тех пор, пока ему не открылся весь торс мужчины целиком.

Несмотря на тьму и грязь, лицо было видно довольно отчетливо – острые скулы, прямая переносица. По-видимому, это был самый рыжий из всех людей, которых Марко довелось повстречать в жизни. Определить возраст не представлялось возможным, так как кожа на лице почти растворилась. Если б не кромешная тьма, вероятно, вид тела оказался столь же жутким, как и запах, решил Марко.

«Здесь я ничего не раздобуду», – подумал он, взглянув с мимолетной горечью на сжатую чахлую руку, которая выглядела так, словно пыталась схватить и удержать саму жизнь. Человеку, лежавшему перед ним, Золя тоже принес несчастье.

Вдруг Марко заметил ювелирный замочек, торчавший из-под увядшего большого пальца трупа. Это была такая круглая застежка с палочкой внутри, которую можно было просунуть в кружок. Сколько раз он расстегивал подобный замочек, снимая украшение с шеи своей жертвы…

Марко ухватился за торчавший край цепочки и потянул, кости подались, и украшение выскользнуло из руки. Без всякого сопротивления.

Ожерелье оказалось тяжелым и выглядело странно; по крайней мере, сам он никогда не видел таких раньше. Множество тонких ниточек, несколько роговых элементов и несколько миниатюрных деревянных масок, свободно болтавшихся. Его нельзя было назвать красивым – скорее уж оригинальным…

Ну да, вещица оригинальная, но едва ли за нее можно выручить сколько-нибудь денег.

Просто какая-то африканская побрякушка.

Весна 2011 года

– Что тут происходит? – поинтересовался Карл Мёрк, как только коренастая фигура бывшего полицейского и нынешнего заведующего крохотной столовой Главного управления полиции Копенгагена Томаса Лаурсена показалась из кухни. – К чему все эти уродливые флажки на столе? Вы что, отмечаете мое возвращение из Роттердама? Я и отсутствовал-то всего один день…

Если б ему не нужно было заезжать за потрясающим кольцом для Моны, если б ювелирный магазин не находился совсем рядом с полицейским управлением, ну и, наконец, если б ему не приспичило выпить кофе, он мог бы отправиться из аэропорта прямиком к себе домой.

Качая головой, Мёрк огляделся. Какого лешего тут устроили этот бардак? Он очутился на детском дне рождения? Или кто-то из его коллег женится в третий или четвертый раз в тщетной надежде, что теперь-то с браком будет все в порядке?

Лаурсен улыбнулся.

– Привет, Карл. Нет, к сожалению, не поэтому. Поводом является возвращение Ларса Бьёрна. Лиза тут слегка все украсила, так как начальник отдела убийств позвал сотрудников на кофе через полчаса.

Карл нахмурился. Ларс Бьёрн? Откуда же он вернулся? А Карл, черт возьми, и не заметил, что заместитель начальника отдела отсутствовал…

– Уф… ты сказал, возвращение? Из Лего-ленда, что ли?

Лаурсен поставил перед соседом Карла тарелку с чем-то зеленым не слишком приглядного вида. Парень наверняка скоро пожалеет о том, что заказал это блюдо.

– А, так ты не в курсе… Странно. В общем, он вернулся из Кабула. – Лаурсен рассмеялся. – Если у тебя получится, мне кажется, тебе не стоит трубить о своей неосведомленности направо и налево. Он отсутствовал в течение двух месяцев, Карл.