Лишняя душа - Брижит Обер Страница 15

– А вы, – ляпнула я, – вы не собираетесь осчастливить нас исполнением «Узника» или «Синг-Синг»?

– Ха-ха-ха! – Он изволил оценить мою шутку. – У меня из головы не идет это убийство.

– Но вы ведь не впервые сталкиваетесь с такими жуткими вещами?

– Меня больше всего занимает не варварский способ совершения убийства, а то, что этот тип не оставил никаких следов. Вот это бывает крайне редко.

– Вы говорите о варварстве, – прицепилась я, – а правда, что убийца подражает Джеку-потрошителю?

– Кто вам сказал об этом?

– Да все так говорят, кроме вас, – телевидение, радио… – ответила я.

Он буркнул нечто вроде «Вот бордель!».

– Так что же, это правда? – настаивал Стивен.

– Ну… – начал было Альварес, но тут же прикусил губу. – Что-то я чересчур много пью, болтаю, пора в отставку, на покой, похоже, я уже стар для этого ремесла. Хижина в горах, ручей, удочка, женщина, которая приготовит на ужин паэлью, – вот все, что мне нужно.

– Да что вы такое говорите! Вы же помрете от скуки! Вам не прожить без стресса и кофеина, как другим без прозака.

– Что вы об этом знаете?

– Посмотрите на себя: пальцы в никотиновых пятнах, круги под глазами, ноздри нервно подрагивают – типичный горожанин, помешанный на стимуляторах.

– Эй, я к наркоте не прикасаюсь! – уточнил он.

– Я говорю о ментальных стимуляторах – о скорости, городском шуме, огнях!

– Насчет городских огней – тут у меня свой счет: неоновые лампы в морге! – отрезал он, вонзая свою тоскану прямо в центр «Плавучего острова».

Да у него точно комплекс по поводу десертов, решила я.

Он вздохнул, окинул невидящим взглядом безобразие, сотворенное на тарелке, и тут же снова закурил.

– А еще вы чересчур много курите, – добавила я, – вы знаете, сколько это дает случаев рака легких в год? И скольким удается выжить?

Он потер глаза…

– Хе, читать я умею! – бросил он, указав на кем-то оставленную пачку сигарет. – Здесь написано: «Курение убивает!» Есть ли у меня шанс помереть в добром здравии? Манкевич, бедная девчушка, вот она умерла в добром здравии, – рявкнул он с горечью.

Воцарилось молчание.

– Я вам скажу, – продолжил он, – тип, что прикончил малышку Сандрину, он именно такой – как табачный дым, невидимый и смертельный, вот что меня сводит с ума.

– Вам не помешало бы время от времени принимать по полтаблетки лексомила, чтобы снять напряжение.

Он поднял бокал с красным чилийским вином:

– У меня есть все, что надо, спасибо за заботу!

Компания, напевшись, вернулась к столу, и возобновилась общая беседа, пересыпанная глупостями.

Я страшно устала теперь. И чуть пьяна. Пожалуй, не чуть. Пошел снег. Красиво. Особенно когда ты смотришь сквозь окно с двойными стеклами и чувствуешь себя защищенной. Только одним глазком гляну на мэйлы – и баиньки.

Lonesomerider:

– Я думаю о тебе. Мне хотелось бы оказаться вместе с тобой в стране волшебных грез. Завтра предстоит утомительный день – сплошные совещания. Ты для меня связана с бегством, с нежностью встречи, ты мое отдохновение, о котором мечтаешь и которого жаждешь.

Укза-дза, дзавтра МЭН встретит ВУМЭН, забавное совпадение! Черт, не помню, сообщал ли он мне название своей конторы? Спокойно, девочка, поищем в первых мэйлах… хм-м… нет… да! «Браун-Берже». Завтра я им позвоню.

О нет!

Latinlover®:

– Что, свинюшка, ты еще не поняла, что это я веду танец?! Мечтаешь, чтобы я отдрючил тебя как следует, и поэтому пытаешься спрятаться за клавиатурой. Но я знаю, ты читаешь все мои сообщения. И они тебе нравятся, не так ли, шлюшка, ты вся влажная при одной мысли о том, что Latinlover тебя хочет и трудится для тебя, и он хочет пронзить тебя насквозь своим здоровенным болтом… Скоро, шлюшка, скоро, и клянусь, я заставлю тебя вопить в экстазе.

Надо будет завтра распечатать и это послание. Этот придурок может быть опасен.

Посмотрим, что там нынче в чатах? Хочется отправиться на opening.night, там всегда чатятся симпатичные люди.

Так, и что сегодня за тема? Мать Богиня. Что ж, ладно. А там что? Veritas – истины, фу, слишком нудно, вечно начинают отправлять мессу по любому поводу.

Estrella.del.sur, она уморительная, занимается восточными танцами, Lutin-Домовой, этот мне нравится, он меня смешит, глянь-ка, новенький, Волк, совсем попросту, волчонок или же большой злой волк? И что он нам сообщает насчет Матери Богини, этот Волк?

– Извини, насчет Veritas ты говоришь глупости. Мать Богиня – это древнейший культ в истории человечества, он исчез вместе с переходом на оседлый образ жизни, с разделением на касты и возникновением так называемых цивилизаций. Больше не осталось места для магии, для Великой Богини и ее мужа, Оплодотворяющего Быка, символа грубой животной силы, Семени мира.

Он за словом в карман не полезет, этот Волк! Хм-м… Бык, грубый, могущественный… сегодня я ощущаю себя почти Богиней Матерью!

Спать-спать, уже в глазах двоится.

Они говорят, что Джек вернулся.

Jack is back. Джек Острый Нож ждет,

Что ты придешь, моя красавица. Jingle bell, Jungle bell –

В джунглях боль,

Отпустите зверя, пришло время напиться

Кровавой водицы.

Женщина, пахнет пудрой, тальком, пахнет духами,

Пахнет руками, которые рвут на части мои виски,

Копаются гинекологическими зеркалами

В ноздреватой ткани моего мозга, какая боль,

Боль рвется наружу, усиливается,

Сводит судорогой мои бедра.

Боль ищет другую жертву, она чует женщину,

Спрятанную где-то там, она говорит мне,

Что я должен позаботиться о ней, что я должен

Взять свой чемоданчик с острыми лезвиями.

Jack is back. I'm all right, Jack!

Джек вернулся! Я в порядке, Джек!

Она не знает, что я слежу за ней.

Она не видит в моих глазах других горящих глаз.

Она не видит когтей

На кончиках моих пальцев. Не видит клыков,

Спрятанных за моими губами. Не видит

Острого ножа, который распирает мою ширинку

И раскачивается, нашептывая ее имя.

Она не знает, что умрет.

Скоро.

Но пока что мне нужна одна. Только одна

Красная пламенная страсть, красная любовная схватка

Цвета окровавленного ножа.

Одна, здесь, тотчас.