Танцуя с Девственницами - Стивен Бут Страница 17

– Да, и не раз.

Конечно, она собиралась – время от времени все собираются уйти с работы. Она хотела работать с животными – стать ветеринарной медсестрой или работать в заповеднике. Но у нее не было никакой квалификации, и уйти тоже было некуда. Иногда, по словам Эрика Уэстона, она с горечью вспоминала о своей загубленной карьере рентгенолога. Понимание, что ничего уже не вернешь, угнетало ее сильнее всего.

– Единственное, чем Дженни увлекалась по-настоящему, это прогулки в Пик-парке, – продолжал мистер Уэстон. – Когда она была еще совсем маленькой, мы часто бывали здесь на выходных и во время летних каникул. Проводили по нескольку дней в Давдейле и в Каслтоне. Когда она поступила в университет, то записалась в студенческий туристический клуб, и они облазили все горы в округе. В одно лето они прошли, останавливаясь на турбазах, всю Пеннинскую дорогу. [4]Именно туда она всегда и возвращалась.

Позже, после развода, Дженни снова стала проводить все свободное время в Пик-парке – гуляла, но по большей части одна, поскольку, похоже, друзья у нее долго не задерживались. Пару раз, по словам мистера Уэстона, она каталась на пони, а недавно пересела на горный велосипед. Дома у нее был свой собственный, но она предпочитала брать велосипед напрокат – в пункте проката Пик-парка или других прокатных пунктах Дербишира. Она часто ездила по маршрутам, оставшимся от старых железнодорожных линий. Но иногда, когда чувствовала в том потребность, она сворачивала с маршрута и пускалась прямо через пустошь.

– Да, Рингхэмскую пустошь она очень любила, – рассказывал мистер Уэстон. – Как-то раз – уже давно – мы приезжали туда всей семьей: Дженни, Джон, ее брат и мы с Сьюзан. Счастливое семейство.

И мистер Уэстон добавил, что, скорее всего, Дженни так пыталась вернуть радостные воспоминания, счастье, которое изменило ей в других областях жизни. Почему она поехала на пустошь именно в тот день, он не знал, так же как не знал, почему она направилась к Рингхэму. Больше ему нечего было рассказать.

Его показания разочаровали Бена Купера: ничего особенного Дженни Уэстон из себя не представляла. В жизни она не достигла никаких высот, и ее будни мало чем отличались друг от друга. Возможно, она просто относилась к числу тех женщин, которые всегда делают неверный выбор? Если так, то Дженни продолжала делать свой неверный выбор до самой смерти. И последний ее выбор оказался роковым.

В кухне фермы «За мостом» семейство Куперов бывало чаще всего. В доме, где живет семья из шести человек, двое из которых – дети, это просто неизбежно. Хотя Бен Купер по-прежнему жил на ферме, он начал замечать, что проводит все меньше и меньше времени в обществе брата и его семьи. Он сам толком не знал, почему так происходит, – ведь его мать все еще жила на втором этаже и нуждалась в его поддержке.

К тому времени, когда за окнами совсем стемнело, Мэтт уже вернулся домой. Сейчас он сидел за кухонным столом, читая «Фармерс уикли», в мрачных красках рисовавший будущее фермерства. Его жена Кейт смотрела с дочками мультики по телевизору.

– На следующей неделе пойдем на папину могилу, – сказал Купер. – Грядет годовщина.

– Знаешь, я не нуждаюсь в напоминании, – отозвался Мэтт, переворачивая страницу журнала, но, похоже, в смысл слов он больше не вникал. – Маме не говори ничего, – сказал он. – Расстроится она. Сейчас она стала поспокойнее, и неплохо было бы нам ее поддержать. А то вдруг случится еще приступ, как в прошлый раз. Не стоит девочкам такое видеть.

– Нельзя же просто так взять и ничего не сказать ей, – произнес Купер. – Она расстроится еще больше, если узнает, что мы пошли на кладбище без нее.

– А что если она на самом деле забыла? Стоит ли рисковать? Последнее время она хорошо держится. А из-за этой годовщины все может повториться. Мы сделаем для нее благое дело, если позволим ей забыть.

– По-моему, это нечестно, – не соглашался Купер.

– Иногда лучше не помнить. Если повезет, память ее отпустит.

– Значит, шизофрения – это благо. Как мило.

– Я не это имел в виду, и ты все прекрасно понял. – Мэтт устало отложил «Фармерс уикли» и потер лицо. – Мне очень жаль, но… – Он пожал плечами. – Этому ведь нет конца.

Братьям больше не нужно было ничего говорить друг другу. Все было уже сказано прежде. Много раз.

Из гостиной выглянула Кейт, и в раскрытую дверь ворвался мультяшный шум. Мэтт снова раскрыл журнал. Купер взял с полки наполовину прочитанную книгу – «Мандолина капитана Корелли». Он всегда позже других узнавал о том, что было у всех на слуху. На чтение совсем не оставалось времени. И часто он, как сейчас, не мог сосредоточиться на книге.

– Мэтт, ты знаешь фермера по имени Уоррен Лич?

– Лич? Лич… А что за ферма?

– «Рингхэмский хребет».

Мэтт нахмурился.

– Вроде слышал. Но, по-моему, с ним самим никогда не разговаривал. Такой темноволосый неприятный тип?

– Да, наверное.

– И что он натворил?

– Насколько мне известно, ничего. Проходит как свидетель.

– «Рингхэмский хребет». Маленькое молочное стадо, так? И много неплодородной земли?

– Да.

Мэтт кивнул и снова вернулся к своему журналу. Перевернув страницу, он не обнаружил там ничего привлекательного для себя.

– Знаешь, иногда у таких фермеров возникают большие проблемы, – заметил он.

– У каких «таких»?

– У фермеров типа Лича. Небольшая животноводческая ферма, не способная в случае необходимости изменить свой профиль. И он такой не один, разумеется.

– Согласен, выглядело там все довольно-таки уныло.

– А где сейчас не уныло? Да везде.

– Брось, Мэтт. Все не так уж плохо.

– Да нет, именно так и именно плохо. Все катится к чертям собачьим. Не поверю, что придет время, когда фермерство станет прежним. По крайней мере в нашей округе. Мелкие фермеры разоряются. Слишком много всего навалилось на них. Слишком.

– Ты слышал о Личе что-нибудь особенное?

Мэтт решительно покачал головой.

– Я же сказал, что видел его как-то раз, и только. Лично я с ним не знаком.

– Но ты же наверняка знаешь тех, кто знаком.

– Ну, допустим, – сказал Мэтт.

– Слухи там разные… Фермеры ведь общаются между собой, разве нет? Это же рынок.

На лице Мэтта застыл немой укор.

– Ты хочешь, чтобы я собрал для тебя информацию об этой дубине Личе?

– Я просто… просто поинтересовался, может, ты слышал что-нибудь. Если ты…