Евангелие от Сатаны - Патрик Грэхам Страница 18

— Паркс, это мое расследование.

— Твое расследование, твой округ, твой убийца. Ты напоминаешь мне глупого мальчишку, который переворачивает включенный триммер для газонов, чтобы проверить, может ли эта машина подстричь ногти.

В ответ — тишина.

— Трупов по-прежнему нет?

— Мы их ищем.

— Я даю тебе три дня.

— А что потом?

— Потом я буду обязана предупредить федералов.

— Пошла ты на хрен, специальный агент Мария-Меган Паркс!

Первый бой с Баннерменом. Получилось то же, что ткнуть мечом в воду. В этот вечер Мария должна была ужинать у шерифа. Она пришла раньше назначенного срока, и времени до возвращения шерифа ей как раз хватило, чтобы расспросить Абигайль. Узнала Мария немного — лишь то, что Патриция Грей, вторая жертва, была официанткой в ночном клубе «Твистер» в окрестностях их города. Понятно! Мэри-Джейн Барко была официанткой в баре «Кампана» в Геттисберге. Дороти Бракстон и Сэнди Кларкс, жертвы номер три и четыре, тоже были официантками. Первая из них работала в «Гонке под луной», вторая — в «Сержанте Халливелле».

Все четыре молодые женщины работали в ночных барах округа Геттисберг, по одной на бар.

Тогда кто напал на них? Убийца официанток? Почему бы и нет, в конце концов? Черт возьми! Если учесть, сколько, согласно справочнику, в этой местности ресторанов, баров и ночных клубов и он действительно убивает официанток, здесь придется открыть новое кладбище размером с бейсбольное поле.

Когда обед закончился, Паркс поблагодарила супругов Баннермен. Возвращаясь от них, она сделала крюк и зашла в тот бар в южной части города, где работала Мэри-Джейн Барко. Это был квартал гаражей из волнистых листов железа, пустырей. Еще здесь располагалась старая лесопилка, где между кучами досок спали бездомные. Парковка «Кампаны» была до отказа заполнена грузовиками и помятыми пикапами. Посетителями были в основном дальнобойщики и люди, ехавшие по торговым делам. Ледяной ветер бросал из стороны в сторону гирлянды мигающих лампочек перед входом. Внутри был мягкий рассеянный свет, висела липкая бумага против мух и тихо играла музыка в стиле кантри.

Мария села у стойки, заказала бутылку текилы, немного соли и разрезанный на четыре части лайм и предложила бармену выпить с ней. Они стали пить, посыпая солью ладонь и грызя четвертушки лайма между двумя глотками спиртного. На четвертом стакане он разговорился.

Мэри-Джейн Барко была девушкой без прошлого. За мужчинами совершенно не бегала, скорее их боялась. Такие слова приобретают особый вес, если сказаны человеком, который считает женщин чем-то вроде огромных презервативов. Она стала работать в «Кампане» месяц назад. Вышла из междугородного автобуса компании «Грейхаунд» с чемоданом в руках и с красной кружевной косынкой на волосах. По ее собственным словам, приехала из Бирмингема, штат Алабама. Ни любовника, ни друзей, ни прошлого. Такая жизнь часто бывает прикрытием для самых ужасных тайн. Она снимала комнату у старой Нормы, в конце улицы Донован, в жалком домишке на возвышенности. Больше он ничего не знает.

На восьмом стакане бармен спросил у Паркс, не пойдет ли она с ним в «Кентукки фрайд чикен» в Геттисберге съесть по порции куриных крылышек, когда у него закончится смена. Она спросила, какая у него машина. Он ответил: «Старый пикап „шевроле“». Паркс молча смотрела на него, слизывая кончиком языка крупицы соли с пальцев. Он решил, что это значит «да», но это значило «нет».

В этот момент Рейчел уходила в темноту, и никто даже не подозревал об этом. Девушка оставила на мобильном телефоне Баннермена сообщение. Оно было послано с ее мобильника, и в этот момент Рейчел находилась на перекрестке Гастингс. Она сообщала, что нашла след, который ведет в центр Оксборнского леса. И сказала, что оставляет свой мобильник подключенным к электронной почте Баннермена, чтобы тот мог ее слышать. И пошла тайком за своей удачей, как мышь в сказке тайком от подруги-кошки бегала есть масло из их общего горшочка.

Пытаясь проснуться под обжигающим душем и прислушиваясь к тишине, Мария Паркс думала обо всем этом. Кто-то постучал в дверь. Сквозь матовое стекло в окно ванной проник свет вращающегося фонаря.

Мария вытерлась и надела джинсы, шерстяной свитер и плащ-дождевик. Перед тем как выйти из дому, она взглянула на часы в гостиной. Они показывали 0:50. Прошло почти два часа с тех пор, как исчезла Рейчел. Мария попыталась сосредоточиться на ней, но безуспешно. Лес съел Рейчел.

«Шевроле-каприз» с зажженным вращающимся фонарем мчится навстречу опасности по безлюдным улицам Геттисберга. От него в обе стороны разлетаются струи воды из луж. Асфальт блестит от дождевой воды в тусклом свете уличных фонарей. Несколько черных фигур, которые наклонялись над мусорными контейнерами, убегают, услышав рев двигателя V8. Назойливый треск радио, равномерный шум стеклоочистителей, похожие на пощечины шлепки дождевых струй по капоту. Мария кусает губы, чтобы не уснуть. Внезапно огни Геттисберга исчезают. Последний фонарь. Последний плакат, на нем написано: «ГЕТТИСБЕРГ ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС». Мария замечает, что среднее слово зачеркнуто и над ним написано другое. Получилось «ГЕТТИСБЕРГ ПЛЮЕТ НА ВАС». Это близко к истине.

Фары «каприза» осветили еще несколько спящих ферм, а после этого автомобиль въехал в черную ночь. Когда глаза Марии привыкли к этому мраку, она разглядела вдали еще более черную линию — Оксборнский лес.

Шофер снимает ногу с педали, и «каприз» выезжает на проселочную дорогу. Шины подпрыгивают в полных воды выбоинах, поднимая фонтаны грязных брызг. Мария откидывается на спинку сиденья, опирается затылком на подголовник и смотрит на луну, которая только что стала видна среди облаков. Луна маленькая и грустная, она выглядит грязной. Кажется, что на небе не она сама, а ее отражение в луже.

Мария задумчиво перебирает в памяти все, что ей известно о геттисбергском убийце. А известно, в сущности, очень мало.

Совершенно ясно, что это мужчина. Серийные убийцы-женщины редко убивают других женщин. Они убивают мальчиков, стариков, сильных или грубых мужчин, но женщин почти никогда. В редких случаях — больных старух, но это скорее убийство из жалости, чем преступление, вызванное ненавистью.

Значит, мужчина белый, который охотится на людей своей этнической группы. Поскольку трупы пока не найдены и не вскрыты, кроме этого точно известно лишь то, что убийца раздевает своих жертв на краю леса. Он срывает с них оболочку, лишает отличительных признаков. Возвращает к изначальной наготе и этим отнимает у них статус человека. Да, именно так: раздевает, чтобы легче было их уничтожить.

Для убийцы такого рода оболочка — это грязь и ложь. Такой убийца — живодер. Он добирается до мяса и костей. Снятие одежды — только первый этап снимания кожуры. Потом он сдирает с жертвы верхний слой кожи — срывает кусками, соскребает ножом или счищает кислотой. Затем наступает очередь мяса, покрывающего кости, то есть нижнего слоя кожи, жил и сухожилий. Убийца вымачивает их в кипятке и вырезает, докапываясь до костей. Лицо он тоже обрабатывает. Он вынимает глаза и зашивает веки, скулы скребет рашпилем и шлифует пемзой, разглаживает морщины, дробит черты лица на мелкие части. Этот человек считает, что жизнь обманула его надежды. И ему необходимо касаться чего-то, чем-то овладевать, что-то присваивать себе. Он полон разрушительной ненависти, и она так велика, что он уже почти ее не ощущает. Но кроме этой ненависти есть еще одна причина: убийцу пугает внешний вид его добычи. Он боится своего отражения, которое видит в их глазах. Его жертвы для него — зеркала, которые необходимо замазать черной краской. Он пытается раствориться в безымянности их слепых лиц. Он создает что-то вроде музея восковых фигур. А потом, когда его мертвецы теряют собственную внешность, он дает им другую, которая не так страшна для него, — надевает на труп женщины парик, платье, белье. Он разговаривает со своими куклами, наказывает их, насилует или награждает. Он чувствует себя всемогущим. Это коллекционер трупов. Первая рабочая версия — кукольный дом с куклами из мертвых женщин. Остается лишь найти куклу, сделанную из Рейчел. Мария хорошо знает, что такое убийцы этого типа, и потому не слишком надеется найти девушку живой: от капризов хозяина кукол человек быстро погибает.