Простая услуга - Дарси Белл Страница 2

Из-за правил зонирования наши мальчишки не попадают на школьный автобус. Мы с Эмили отвозим их по утрам в школу сами. Я забираю Майлза каждый день. Эмили по пятницам работает полдня, так что может забрать Ники из школы, и часто по пятницам мы с ней и мальчишками развлекаемся – едим бургеры или играем в мини-гольф. От моего дома до ее всего десять минут езды. Мы практически соседи.

Я люблю бывать дома у Эмили – растянуться на ее диване, болтать и пить вино, одна из нас время от времени сдается и отправляется проверить, как там мальчики. Мне нравится, как Эмили жестикулирует, когда что-нибудь говорит, нравится, как искрится ее кольцо с бриллиантами и сапфиром. Мы много говорим о материнстве. Темы для бесед у нас никогда не истощаются. До чего же здо́рово иметь настоящего друга! Иногда я даже забываю, как одинока была до встречи с Эмили.

В остальные дни недели Ники забирает из школы Элисон – приходящая няня. Муж Эмили Шон допоздна работает на Уолл-стрит. Эмили и Ники бывают рады, если Шон вообще приезжает домой к ужину. В те редкие дни, когда Элисон звонит, что заболела, Эмили посылает мне смс, и я подключаюсь: забираю мальчиков из школы, везу домой, и они остаются у меня до возвращения Эмили.

Где-то раз в месяц Эмили задерживается на работе допоздна. А раза два-три она и вовсе не возвращалась домой на ночь.

Как было и в этот раз. Перед ее исчезновением.

Эмили работает на Манхэттене, в отделе по связям с общественностью у известного модного дизайнера, чье имя я стараюсь не упоминать. Нет, на самом деле Эмили директор отдела по связям с общественностью у очень известного дизайнера. Я в своем блоге говорю о брендах очень осторожно, поскольку это вопрос доверия, ну и потому, что хвастать знакомством с известными людьми – дурной тон.

Даже опаздывая или сидя на встрече, Эмили каждые пару часов отправляет мне сообщения. Она звонит, как только у нее выдастся свободная минута. Она – мать. Не безумная мамаша, не наседка – ни одно из тех отвратительных прозвищ, которыми общество клеймит нас за то, что мы любим наших детей.

Возвращаясь из города, Эмили всегда едет со станции кратчайшим путем, чтобы поскорее забрать Ники. Мне приходится напоминать ей, чтобы она не превышала скорость. Если поезд опаздывает, она отправляет мне сообщения. Постоянно! На какой она сейчас станции, когда примерно рассчитывает прибыть – пока я не напишу ей: “Не волнуйся! Мальчики отлично. Когда приедешь, тогда и приедешь. Безопасной тебе поездки”.

И вот уже два дня Эмили не дает о себе знать, не выходит на связь, не отвечает на мои смс и звонки. Случилось что-то ужасное. Она исчезла бесследно. Я понятия не имею, где она.

Друзья! Неужели Эмили производит впечатление матери, которая бросает своего ребенка и исчезает на два дня – без сообщений, без звонков, без ответов на мои сообщения и звонки? Если все в порядке? Серьезно?

Ладно, мне пора бежать. Чую, шоколадное печенье горит в духовке. Позже напишу еще.

Мамы, привет!

До сих пор я старалась не упоминать названия нашего городка. Приватность – такая ценность, и так мало ее осталось в наши дни. Не хочу выглядеть параноиком, но даже в городке вроде нашего скрытые камеры наблюдают, какой сорт консервированных томатов ты покупаешь. Особенно в нашем городке. Он считается богатым, потому что расположен в соответствующей части Коннектикута, но он совсем не богат. У Эмили и Шона есть деньги. Мне хватает на жизнь того, что оставил мне Дэвис, – еще одна причина, по которой я могу позволить себе вести блог, не пытаясь зарабатывать на нем.

Но так как исчезновение Эмили все меняет, так как кто-нибудь живущий рядом с нами мог видеть Эмили и так как я сама не своя, то, чувствую, надо выдать Уорфилд. Уорфилд, Коннектикут. Два часа от Манхэттена на “Метро-Норт”.

Можно назвать это пригородом, но я выросла в пригороде и жила в городе, так что ощущаю такие городки как сельскую местность. Я описывала в своем блоге, как Дэвис, с пинками и воплями, тащил меня сюда из города. Я потратила несколько лет, чтобы выбраться из пригорода. Я писала в блоге, как влюбилась в сельскую жизнь. Как чудесно, когда просыпаешься, а солнце льется на карниз, который помнит еще войну за независимость, Дэвис отреставрировал его, не пожертвовав ни одной исторической деталью, и как чудесно пить чай, когда разбрызгиватель радуги (такая призма, ее можно поставить на окно), который мой брат Крис подарил нам на свадьбу, бросает разноцветные блики на стены, пол и потолок кухни.

Мы с Майлзом обожаем это место. Во всяком случае, я обожала.

До сего дня. Сейчас я так тревожусь за Эмили, что все – мамаши возле школы, чудесная Морин на почте, ребята, которые тащат пакеты из бакалеи – все они кажутся мне на стороне зла, как в ужастиках, где каждый житель городка – зомби или член какой-нибудь секты. Я спросила пару своих соседей, как бы мимоходом, не видели ли они Эмили, и они помотали головами: нет. Показалось ли мне, что они посмотрели на меня насмешливо? Теперь, друзья, вы понимаете, насколько от этого действительно можно сойти с ума.

Друзья, простите меня. Я отвлеклась и только болтаю впустую, как всегда.

МНЕ НАДО БЫЛО СКАЗАТЬ ОБ ЭТОМ РАНЬШЕ!!!

Рост Эмили где-то пять футов семь дюймов. Она блондинка с темными прядями (я никогда не спрашивала, натуральные они или нет) и темно-карими глазами. Весит, наверное, около ста двадцати фунтов. Но это приблизительно. Вы же не спрашиваете друзей: какой у тебя рост? Сколько ты весишь? Хотя, я знаю, некоторые мужчины думают, что женщины ни о чем другом не говорят. Эмили сорок один год, но она выглядит максимум на тридцать пять.

Под правым глазом у нее родинка. Я заметила ее, только когда Эмили спросила, не свести ли ее. Я сказала – нет, она чудесная, что женщины при французском дворе (как я читала) специально рисовали такие “точки красоты”.

Эмили всегда пользовалась одними и теми же духами – у нее был, так сказать, “свой запах”. Она говорила, что эти духи делают из сирени и лилий итальянские монахини. Она заказывала их во Флоренции. Я люблю это в Эмили – все эти элегантные, изысканные вещи, мысли о которых, она знает об этом, мне никогда и в голову бы не пришли.

Я духами не пользуюсь. Мне кажется, когда женщины пахнут как цветы или специи, это несколько сбивает с толку. Что они скрывают? Каково их послание? Но мне нравятся духи Эмили. Мне нравится, что я всегда по запаху могу определить, что она где-то поблизости или была в комнате. Я улавливаю ее духи в волосах Ники, где она обнимала его или прижимала к себе. Она предлагала мне попробовать духи, но это показалось мне неестественным, слишком интимным – чтобы обе мы пахли, как обонятельные близнецы, от которых мурашки по коже.

Эмили всегда носит кольцо с сапфиром и бриллиантами – подарок Шона на помолвку. Когда она говорит, то много жестикулирует, и кольцо кажется мне созданием, живущим своей собственной жизнью, вроде феи Динь-Динь, летящей перед Питером Пэном и Пропавшими Мальчишками.