Красный Треугольник - Антон Чиж Страница 2

– А это зачем? – Тимур покосился на рюкзак.

Но тут под колеса метнулся очередной придурок, игнорирующий пешеходные переходы, а когда обошлось, Федор завел шутливый треп…

Пробивались через гиблые пробки центра города, ожесточенные сумрачной погодой, мокрым асфальтом и желанием каждого переть, как ему вздумается. Объехали остатки двух аварий, свернули с Московского проспекта на Обводный канал, толкаясь в плотном потоке, миновали бывший Варшавский вокзал, ныне прозябающий в роли торгового центра, протащились мимо Балтийского вокзала, с которого население обычно стартует на огороды, и отстояли дежурный затор у моста. Но как только проскочили перекресток, дорогу словно вычистили. Да и кому интересно тут ошиваться: жилых кварталов нет, магазинов нет, развлекухи нет, только старая дорога к торговому порту.

Над набережной возвышалась крепостная стена красного кирпича. Не бетонный сарай, экономичное изделие советской промышленности, а имперская кладка в пять этажей на века. Посредине каменного вала с шеренгами пустых окон громоздилась уступами башенка с плоской крышей, циферблат без стрелок и пара покосившихся букв эпохи социализма. Мертвый завод встречал бастионом павшим, но не сдавшимся.

Не остановившись, проехали вдоль красного здания до угла, где завод прерывался Старо-Петергофским проспектом, лихо развернулись и помчали обратно.

Неожиданно Федор тормознул так, что в Тимура врезался ремень безопасности.

– Приехали!

Припарковались невдалеке от главного входа, у которого не было ворот, а между соседними корпусами перекинулась дуга бетонного виадука, под которой пролез бы крейсер. Каменное коромысло держало перемычку из немытых стеклоблоков. В стене виднелась прорубленная дверь, давно заброшенная, над гнилым косяком торчал обрывок вывески, от которой остались буквы: «…делия».

Федор внимательно огляделся, вдруг снял куртку и свитер, под которым обнаружился скрытый тельняшкой бронежилет, и беззаботно подмигнул:

– Махнемся не глядя?

В этот момент Тимур был уверен, что так и надо поступать, а потому предоставил приятелю любимую курточку кельвинакляйна с пиджаком и рубашкой. Чужой свитер пришелся в пору, но кожанка оказалась великовата.

– Тут недалеко. – Федор застегнул молнию наглухо. – Мимо «лежачего полицейского» свернешь за разваленный домик, увидишь что-то вроде площади, на которую выходят три заводские улицы. Метрах в тридцати будет четырехэтажное здание. Наверняка наткнешься на вывеску «Надежда».

Вытащив с заднего сиденья рюкзак, с виду тяжелый, Федор закинул его на плечо и с грохотом захлопнул дверцу машины:

– Жди у входа на лестницу, скоро буду, – помахал он, как будто прощаясь навсегда, и быстрым шагом удалился.

Тимур поежился. Вещь с чужого плеча тянула и давила, в карманах что-то пряталось.

Вблизи величие завода истощалось до убогости. Свободному въезду мешал шлагбаум, перемотанный скотчем, вместо проходной торчала перевернутой пирамидой будка из линялых досок, изнутри тренькал приемник, а на порожке задрых барбос, уткнув нос в грязные лапы. Будку подпирал охранник в черной форме, пропуск не выписал, а допустил в «Надежду» ленивым кивком небритого подбородка.

«Лежачий полицейский» приятно спружинил. Позади что-то хлопнуло, словно открыли банку с газом. Тимур оглянулся: охранник, привалясь к сторожке, посасывал пиво из банки, шлагбаум ветхо дрожал.

За углом полуразваленного сооружения действительно оказалась развилка дорог. Территория бывшей промышленности встретила обвалами стен красного кирпича. Ведущая непонятно куда ржавая одноколейка. Лысые окна, груды мусора и строительного щебня, тут и там гнутые металлические конструкции навроде орудий пыток или хитрых подъемников, раскуроченных великаном. Оборванные провода качались на сквозняке. Кое-где торчали кустики, мох сползал по стенам, будто завод покинули много столетий назад. Тишь, уныние, тоска…

Что казалось странным: примет коммерческой деятельности не замечалось. Ни контейнеров, ни снующих ребят-менеджеров, ни водил-экспедиторов с «бычками», ни мелких и даже крупных оптовиков. Покой заброшенного хутора. Даже звуки города сюда не доносились.

Тимур отчетливо начал понимать: на мертвом заводе опасно. Опасно – и все! Чем именно опасно, было неизвестно, но чувствовалось здесь что-то неуловимо неприятное – такое, что ему расхотелось навариться, а захотелось как можно скорее унести отсюда ноги.

Федор не показывался. И Тимур повернул обратно.

Но охранник замахал ему:

– Иди-иди, они близко, не заплутаешь!

– Война, что ли, прошла? – чтобы хоть как-то разогнать свой страх, попытался пошутить Тимур.

– Само развалилось…

И Тимур снова зашагал вперед.

Вывеска нужной ему фирмы действительно тут же показалась. Над дверным проемом торчал баннер с радостным возгласом «Добро пожаловать в ООО «Надежда», точно такая же надпись виднелась на уровне четвертого этажа под белыми стеклопакетами, за которыми наверняка и находился офис. Контора нашлась, а Федор нет.

Погода портилась. Из реденькой мороси родился дождик, холод пробрался Тимуру под шерстяной свитер и кожанку. Тимур поежился, терпение кончалось. Приятель запропастился, девушка Алиса ждет с контрактом, а он стоит тут и не заходит. «Все, – решил Тимур, – опаздывать невежливо, сосчитаю до ста и двину в офис». Но, дойдя до «двадцать один», он сбежал от ледяного дождя и заскочил в подъезд.

Наверх вела лестница с массивными щербатыми ступенями и старинными крепкими перилами. Лифта не было. Когда ставили этот домище, о них не догадывались. Никаких электрических лампочек – освещение составлял дневной свет из сводчатых окон. Батарей центрального отопления тоже не наблюдалось. На лестничные площадки выходили черные лакированные двери без табличек. В кафельном полу Тимур разглядел поворотные круги с литыми печатями, от которых разбегались пересекающие друг друга узенькие рельсы. Одни соединяли черные двери, другие вели от глухой стены до обрыва лестницы. Зачем они были нужны, Тимур не понял.

Доковыляв до четвертого этажа, он задохнулся – такими высокими были ступени и длинными лестничные пролеты.

Белая дверь гостеприимно призывала табличкой «Надежда». Изможденному путнику открыла милая девушка в очень короткой юбке.

– Как вы нас нашли? – приветливо улыбнулась Алиса, поскольку по голосу Тимур понял, что это была именно она.

– Легко, – соврал Тимур, с трудом переводя дух. – Что ж тут за развалины?

– Бывший завод резиновых изделий, – объяснила Алиса. – Галоши делали, шины и тому подобное. Скоро будет реконструкция под деловой квартал. Мы успели купить помещение по выгодной цене.

Офис благословенной конторы натужно сиял галогеновыми лампами. Идеальный порядок, бежевый кафель, белые стены, столы «металлик», ни веселого плаката или кактуса в горшке, у мониторов ни одной мелкой игрушки, папки в геометрическом порядке. Ничего личного и лишнего.