Земля матерей - Лорен Бьюкес Страница 20

И затем, издав горлом жуткий звук, женщина-полицейская заключает его в объятия.

– Не смейте к нему прикасаться! – кричит в противоположном конце зала мама.

И толпа, до сих пор наблюдавшая за ними молчаливо и неподвижно, при этом местоимении дергается, будто стрелка сейсмографа. «Его». По залу распространяется нарастающий гул. Кто-то дергает за руку полицейскую, схватившую Майлса, это другая полицейская, на лице, скрытом забралом, бесконечный ужас. «Ну же, Дженна, успокойся», – говорит она. Смущенная. «Напуганная», – вдруг доходит до Майлса, и это пугает и его. «Ну же, не надо. Не надо так делать. Будет только хуже».

Она тянет свою подругу за руку, и та, всхлипнув, отпускает Майлса и разворачивается прочь. Она закрывает забрало руками, плечи ее вздрагивают, а подруга гладит ее по спине через кевлар, повторяя эти бесполезные слова: «Все в порядке».

– Майлс! – Мамин голос, полный отчаяния.

– Идем, парень, мы уходим. – Кто-то его толкает, он не может дышать, мама кричит, но ее почти не слышно из-за гула остальных людей, устремившихся вперед. Странный химический привкус в воздухе. Треск выстрелов, громких, близких. Майлса снова рвет, прямо на толстовку. Начинается всеобщая суматоха. Позади глухие хлопки воздушной кукурузы. Кричат женщины. Мама тоже кричит, «вы не можете так сделать», хотя ясно, что они все равно так делают и не имеет никакого значения то, что она думает. Напор облаченных в кевларовые доспехи тел увлекает Майлса вперед, они буквально выбегают из здания аэропорта, его подсаживают в кузов грузовика, и мама там, зажатая между женщиной-полицейской и медсестрой, она протягивает к нему руки и сажает его к себе на колени, словно ему пять лет. «Я тебя нашла, – говорит мама. – Я тебя нашла».

Медсестра задает ему вопросы, когда он в последний раз ел, есть ли у него какие-либо симптомы болезни, болит ли у него что-нибудь, можно пощупать ему пульс?

– Не прикасайтесь к нему! – снова кричит мама.

– Полегче, мы на вашей стороне, – говорит полицейская, перекрывая рев двигателя, но Майлс понимает, что мама не будет слушать ту, кто пять минут назад прижимал ее к полу, поставив ногу между лопаток. – Вы должны были сообщить об этом. Обратиться в один из кризисных центров. Разве вы не смотрите новости? Мужчин, предоставленных самим себе, буквально разрывают на части. Ваше счастье, что мы добрались до вас первыми.

Взъерошенная крачка наблюдает за Билли и Пугливой Нелли с красного забора, поваленного ураганом, пьяно наклонившегося над водой. Окна всех крытых черепицей домов вдоль берега наглухо закрыты ставнями, на вид нет ничего знакомого. Перед глазами у Билли все расплывается и двоится – она уверяет себя, что в этом виноват дождь, поливающий мрачный океан, однако в результате у мачты каждой яхты у причала яхт-клуба есть призрачный двойник.

Это совсем не суперяхта мистера Амато. По сравнению с ней это жалкие шлюпки. Билли была на борту, когда он умер, посреди Карибского моря, с минимальным экипажем из одних женщин, включая ее, потому что Тьерри тщетно надеялся на то, что вирус не пересечет воду. Но он уже был заражен, или болезнь принес кто-то из команды, и, как оказалось, в последние недели жизни от личного повара ему не было особого толка, поскольку рак отнимает аппетит. Однако остальные члены экипажа ели за милую душу, и когда мистер Амато наконец умер, именно Билли настояла на том, чтобы опечатать его каюту и доставить тело его жене, вместо того чтобы бросить в море на корм акулам.

– Какая вы любезная, – сказала миссис Амато, когда они прибыли к дому Амато на Каймановых островах. – Какая предусмотрительная!

Да, я такая. Предусмотрительная. Не смотри дареному трупу в зубы.

– Я ни разу здесь не бывала, – говорит Пугливая Нелли, ежась под моросью. – Красивое место.

Это Бельведер, не Сан-Франциско. Достаточно близко, хотя и потребовалось некоторое принуждение, чтобы сюда добраться. Почему ежик пересекла по мосту залив Золотой Рог? Потому что Билли наорала на нее, и, даже несмотря на то, что от криков голова у нее разболелась еще хуже, эта дура перепугалась и подчинилась, хотя по-хорошему, твою мать, ей надо было вести себя так с самого начала.

– Это точно то самое место?

– Заткнись! – говорит Билли. Это было то самое место, это то самое место. Один из конспиративных домов, подготовленных для операции. Легкий доступ по воде. Привезти Майлса сюда, переправить на лодку, направиться на юг через Мексику и Панаму, обратно к Каймановым островам, где законы не действуют, и в первую очередь различные финансовые ограничения, Майлс сделал бы несколько вкладов, и они были бы обеспечены до конца жизни. И Коул тоже, если бы смогла переступить через себя. Ну неужели это было так трудно? Как можно было обосрать такой хороший план? Господи Иисусе!

Один из этих коттеджей. Определенно. Билли в этом уверена. Но сейчас у нее в голове туман, и даже для того, чтобы ставить одну ногу впереди другой, требуется полная концентрация.

Они с Коул кружились в саду до тех пор, пока им не стало плохо, и, сделав несколько нетвердых шагов, со смехом повалились на землю. Зеленые пятна на белых шортах, щекочущая ноги трава. Билли хотела делать так еще, еще и еще. Головокружительное забытье. Но сестра быстро начала скулить. Как всегда.

Крачка расправляет крылья, с громким криком поднимается в воздух и делает круг над водой. Этот звук острым сверлом вгрызается Билли в голову. Но они уже близко. Размеры владений, мимо которых они проходят, увеличиваются, однозначно свидетельствуя о больших деньгах, занимают все более обширную площадь, каждое со своим отдельным причалом. В основном они заброшенные.

– Нам нужно сесть в лодку, – бормочет Билли. Беззаботные морские львы растянулись на деревянном помосте подобно волосатым загорающим пляжникам, добавляя к солоноватому воздуху свой собственный сладковато-резкий запах. Именно так она сюда и попала в первый раз – на лодке. С воды она узнает нужный дом.

Однако это предложение вызывает у ежика беспокойство.

– По-моему, нам нужно вернуться обратно. Здесь больше никто не живет. Вы ни в чем не виноваты. Наверное, после этого удара у вас проблемы с головой. Я вам вот что скажу. Я все-таки отвезу вас в больницу. И вы можете ничего мне не платить.

– Дай мне подумать! – Билли окидывает взглядом изгибающийся берег бухты, утыканный оливковыми деревьями. Крачка снова пронзительно кричит. А может быть, это другая птица. Какая разница. Билли мысленно представляет себе, как приближалась к этому берегу на быстроходном скутере пять месяцев назад. Она всегда обращала внимание на мелочи.

Там был холм, утыканный оливковыми деревьями. Синий домик у причала. Темно-синий. Вот же он! За кустами, разросшимися с тех пор, как она была здесь в последний раз, и скрывшими его из вида, беленый деревянный дом, в американо-готическом стиле, каких на берегу моря полно.

– На больницу не похоже.