Меч Гидеона - Дуглас Престон Страница 22

Он затрусил по тротуару Сто тридцать второй улицы к Пуласки-парк, вдоль забора-сетки, окружающего полицейский склад. Натриевые фонари заливали все вокруг противным, цвета мочи, светом. Дополнительно развешанные вокруг склада фонари светили белым.

Дойдя до места, где ограда поворачивала к старым железнодорожным путям и заброшенной, заросшей бурьяном автостоянке (там теперь громоздились старые тракторные кузова), он стал вести себя как человек, ищущий место справить малую нужду, — проверять укромные углы. Вокруг не было ни души, вряд ли он попался бы кому-нибудь на глаза, но в том, что каждое его движение записывается камерами наблюдения, не было ни малейшего сомнения. Скорее всего изображение не отслеживалось прямо сейчас, но позднее запись наверняка просмотрят.

Он расстегнул ширинку и помочился у забора, потом вышел на рельсы. Там внезапно нагнулся, вынул из кармана чулок и натянул его на голову. Внизу сетка забора была залита бетоном — просто так не поднять. На этот случай Гидеон запасся болторезом: достав тяжелый инструмент из своего театрального живота, он стал резать звенья сетки сначала внизу, потом двинулся вверх вдоль столба. Сделав себе лаз, он им тут же воспользовался. Снова расправив сетку, чтобы внешне все выглядело безупречно, он огляделся.

Заметил, что у складского ангара двое больших ворот, спереди и сзади, в каждых воротах по калитке. Он обследовал задние и, как ожидал, нашел клавиатуру с маленьким дисплеем для включения и отключения сигнализации. В сплошном железном листе не было ни окошка, ни «глазка».

Кода отключения сигнализации он не знал. Но внутри помещения сидел человек, этим знанием обладающий, и его требовалось выманить.

Гидеон постучал и приложил к двери ухо. Тишина. Он снова постучал и крикнул: «Эй!» Изнутри послышались звуки — охранник пошел к двери.

— Кто? — спросил бестелесный голос.

— Полицейские Холси и Медина! — пролаял Гидеон нарочито громко. — Все в порядке? У нас на участке сработала ваша бесшумная сигнализация.

— Бесшумная сигнализация? Первый раз слышу!

Гидеон наблюдал, как охранник вводит изнутри код.

На дисплее снаружи появились только черточки.

Когда дверь начала открываться, Гидеон шмыгнул за угол, метнулся к свалке расплющенных машин, где заранее решил спрятаться, забрался наверх и притаился, наблюдая.

— Вы где? — крикнул охранник с порога испуганно, не смея выйти. — Кто здесь? — В его голосе слышалась нешуточная тревога.

Гидеон ждал.

Завыла сирена, включенная охранником, и уже через пять минут примчались три патрульные машины, из которых выскочили шестеро полицейских.

Гидеон улыбнулся: чем больше, тем веселее.

Началось прочесывание участка: трое шуровали внутри склада, другие трое осматривали свалку машин. Поскольку почти все машины находились в раскуроченном состоянии, карабкаться на них у полицейских не было желания. Гидеон ждал полчаса, пока им надоест светить во все углы фонариками. Чтобы не заскучать, он восстанавливал в памяти партию бас-гитары в композиции Сесила Тейлора, прослушанной накануне. Полицейские прошлись вдоль забора, но, как он и рассчитывал, не нашли проделанный им лаз — не зря он аккуратно расправил сетку.

Его расчет оправдался: трое копов и охранник, сновавшие взад-вперед со склада и обратно, в спешке не запирали и не ставили на сигнализацию дверь. Завершив безрезультатные поиски, все шестеро и охранник собрались на стоянке и доложили по рации в участок, что никого не нашли.

Гидеон тем временем слез с груды расплющенных машин, прошмыгнул мимо копов и прижался спиной к стене ангара. Потом подкрался к открытой двери и шмыгнул внутрь.

Держась в тени дальней стены, он нашел себе новое убежище — в углу, за двумя рядами сетчатых клеток, в каждой из которых сидело по «зверю» — изуродованному автомобилю. В ангаре было нечем дышать от запаха бензина, машинного масла и горелой резины.

Через четверть часа вернулся охранник. Он запер за собой дверь и включил сигнализацию. Гидеон наблюдал, как он, пройдя через весь склад, усаживается в кресло перед мониторами и телевизором в дальнем углу.

Как и следовало ожидать, охранник включил телевизор, уселся, закинув ноги на стол, и уставился на экран. Показывали старое развлекательное шоу, в котором то и дело раздавались искусственные взрывы смеха. Гидеон узнал проникновенный голос Люсилл Болл и бас Рикки Риккардо.

«Благослови Бог профсоюзы, — подумал Гидеон. — Не зря они боролись за право муниципальных служащих смотреть в ночную смену телевизор!»

Он на коленях прополз мимо ряда клеток, заглядывая в каждую, пока не нашел злополучный «форд-эскейп». Снова вооружился болторезом, к тому же теперь ему понадобился толстый слой ваты. Он кутал в вату то звено сетки, которое собирался разрезать, ждал взрыва смеха из телевизора, перекусывал проволоку и переходил таким же манером к следующему звену.

Закончил он одновременно с концом передачи и с включением музыки, которая должна была создавать обстановку, как на пляже Копакабана. Отогнув отрезанный край сетки, он пролез в клетку.

От машины осталась груда искореженного железа. Ее покорежило во многих местах, поэтому части кузова трудно было опознать. Все покрыто запекшейся кровью, вонь, как от мясницкого пня в разгар летнего дня. Тем не менее Гидеон нашел то, что раньше было задним сиденьем, на котором сидел By, проливший здесь немало крови. Стараясь не дышать, Гидеон стал водить ладонями по вспоротой ткани и почти сразу нащупал маленький твердый предмет. Схватил его и, торжествуя, отправил в специально припасенный целлофановый пакетик.

Сотовый телефон!

За все четыре года ночных смен на складе у Роланда Блокера ни разу не произошло ничего примечательного. Ни разу! Вечно одно и то же: обходы, безделье, черно-белые телепрограммы. Блокер ценил покой своего просторного ангара. Он чувствовал себя здесь в полной безопасности за тяжелыми стальными воротами, под охраной систем безопасности и бдительных камер на высоченной изгороди, по гребню которой вилась колючая проволока. Он не знал, что такое попытка ограбления, даже простое беспокойство. Собственно, воровать тут было нечего: кому нужны автомобили, скрученные в бараний рог, выловленные с трупами внутри из реки, автомобили, в багажниках которых находили смердящие трупы, автомобили, изрешеченные пулями? Блокеру не хватало фантазии, чтобы ответить, что бы можно из них украсть.

Но теперь, после странного происшествия и отъезда копов, он впервые испугался. Из головы не шел голос из-за двери. Он уже сомневался, что действительно слышал его. Двое из полицейских, примчавшихся на вызов, намекали, что он попросту уснул и увидел дурацкий сон. Блокер готов был наброситься на них с кулаками за такие речи: он никогда не спит на рабочем месте! Камеры наблюдения всегда включены, мало ли, вдруг их потом просматривают? Соне не поздоровилось бы.

После «Я люблю Люси» началась любимая программа Блокера «Деревенщина из Беверли». Он попробовал расслабиться под звуки вступительной песни: бренчание банджо и утрированный акцент неизменно вызывали у него улыбку. Он потянулся за пультом, чтобы направить на себя шторки кондиционера.