Дело чести - Лев Пучков Страница 23

В амплуа великого конспиратора Шведов выступал крайне редко, а потому этот образ для меня был необычен и порождал игривое настроение, неуместное перед серьезным делом. Дабы не осердить шефа, я изо всех сил старался сохранять задумчивый вид, а между тем подсчитал, на скольких этапах полковник перестраховался. Подсчитал и пришел к выводу, что тут могут иметь место два равновероятных умозаключения: либо полковник в маразм ударился на старости лет, либо я недооцениваю степень опасности и, образно выражаясь, впал в мальчишество.

Если бы на такого рода «стрелку» предстояло идти в качестве «паровоза» [5]мне, я бы выбрал первый попавшийся участок загородного шоссе и прикатил туда в назначенное время. На двух тачках, с тремя парнями при стволах. А там — беседуй сколько влезет, обсуждай проблемы и приходи к консенсусу. Это же не разборка с супостатом, забравшимся по недомыслию на твою «землю» или имеющим к тебе претензии территориального характера — в этом случае «стрелка», как правило, чревата кровопролитием. А здесь обыкновенная деловая встреча: какие-то таинственные товарищи хотят предложить выгодную работу.

Полковник же обставил «стрелку» следующим образом.

Встреча была назначена на заброшенном силикатном заводе, располагающемся в семи километрах от Стародубовска. Положа руку на печень, могу честно признаться, что это мрачное местечко меньше всего подходит для деловых контактов. Зато здесь удобно производить массовые расстрелы — и без использования глушителей даже! — а впоследствии прятать трупы убиенных: «нычек» тут — море.

От загородной автострады до проходной завода пролегает полуасфальтированное шоссе, которое прекрасно просматривается, что исключает возможность внезапного появления нежелательных свидетелей. Кроме того, странные шумы в данном районе вряд ли у кого вызовут подозрения: раз в неделю здесь развлекаются собровцы, периодически наезжают омоновцы и ребятишки из полка милиции внутренних войск. Завод является прекрасным полигоном для проведения учений, и все об этом знают. А наши парни изучили здесь каждый камешек, когда я их натаскивал на тренировках в проведении спецопераций.

В пять утра Клоп и Барин засели на крыше административного корпуса, вооружившись биноклями и радиостанциями: для организации тотального наблюдения за подступами к объекту. Из их «гнезда» территория вокруг завода просматривается минимум на три километра, а спать на посту в нашей команде считается признаком дурного тона. Так что делайте выводы.

В четырнадцать ноль-ноль прибыла группа огневой поддержки: Лось, Север, Сало, Мент и Джо. Все вооружены СВД с оптикой и рассредоточены на удобных направлениях для ведения огня по пятачку у административного корпуса. На момент нашего приезда ребятишки уже два с половиной часа томились в ожидании черт знает каких событий: чего им там наговорил полковник, я не в курсе.

И последнее — так сказать, завершающий штришок: полковник порадовал меня маскарадом. Во-первых, мы приперлись на завод на чужом «рафике», который невесть откуда с утра пригнал Лось. Во-вторых, Шведов вырядился в какой-то подозрительный комбинезон с балахоном и приготовил дурацкую театральную маску с сурдинкой, меняющей голос до неузнаваемости. В общем, хоть сейчас к Познеру на «Человек в маске» — со своим инвентарем…

— Ничего смешного нет, — сурово выдал полковник, таки встретившись со мной взглядом и раскусив в одно мгновение мое умонастроение. — Я же тебе сказал — дело очень серьезное. Мало ли как оно обернется, а пожить еще почему-то хочется. И зря ты маску не хочешь надевать — смотри, пожалеешь…

Этот вопрос мы уже обсуждали накануне: я категорически отказался от маски, заявив, что это полный маразм. Как бы не повернулся ход переговоров, мне скрывать свою личину нет необходимости. Если договоримся, мне так и так придется контактировать с посредниками в ЗОНЕ, независимо от характера «заказа». А не договоримся — тем более: прибывших на «стрелку» клиентов больше никогда никто не увидит. Увы — такова суровая проза жизни…

В семнадцать ноль-ноль, как по расписанию, на пятачок у административного корпуса выкатил темно-синий БМВ с донельзя тонированными стеклами и остановился метрах в десяти от нашей развалюхи.

Из машины вышел молодой кавказец и направился к нам, оставив дверцу раскрытой, — теперь можно было рассмотреть, что в салоне находятся еще двое. Видимые признаки наличия вооружения у посетителей отсутствовали.

Полковник недоуменно пожал плечами, что-то ругательски бормотнул и натянул маску, заправив ее под балахон. Шведова можно было понять: соответствующий сигнал от наблюдателей не поступил, значит, другие машины в радиусе трех километров не наблюдаются.

Получается, что ребята прикатили на «стрелку» втроем, без прикрытия и автоматического оружия. Можно делать выводы о категории клиентов: или крутые ниндзя, способные в один момент голоручно расправиться со взводом вооруженных врагов; или законченные дегенераты, понятия не имеющие об организации такого мероприятия, как «стрелка». Или еще хуже: товарищи имеют такую мощную «спину» и положение в обществе, что сама мысль о том, что их может кто-то обидеть, кажется им абсурдом. Ну-ну… Зря вы так, хлопцы. Нам ведь по барабану, кто вы есть в цивилизованном мире. Мы живем по законам ЗОНЫ. Стоит полковнику подать установленный сигнал, и от вас останутся куски окровавленного мяса…

— Гасанов приехал, — весело подмигнул мне водила «БМВ», заглядывая в приоткрытое окно «рафика» и указывая на свою машину. — Где говорить будете?

— Пусть сюда идет, — прогундел полковник через сурдину. — Один. А вы там останьтесь.

— Хорошо, — согласился водила и, хорошенько рассмотрев видоизмененного Шведова, удивленно воскликнул:

— Ниче себе! Ну вы…

— Топай, мальчик, топай! — раздражился полковник. — Давай своего шефа сюда, времени мало…

Из «БМВ» вылез здоровенный бородатый чечен в каракулевой папахе и направился к нам. Пока он шел, я был занят — перемещался внутри салона согласно разнарядке, — чтобы в случае чего не перекрывать сектор стрельбы нашим снайперам. Поэтому хорошенько рассмотреть «Гасанова» не успел. А когда бородач забрался в «рафик» и по-хозяйски уселся на почетное место рядом с водителем, мне вдруг стало нехорошо.

В двух метрах от меня сидел Зелимхан Ахсалтаков… Поскольку вам это имя ни о чем таком не говорит, спешу представить нашего гостя. Во время РЧВ Ахсалтаков был командиром крупного отряда чеченских «непримиримых» — «духов» то бишь, контролирующего Мачкой-Артановский район Ичкерии. И вроде бы, кажется, черт с ним — был так был… Но однажды во время рейда на земле Старого Мачкоя «духи» Ахсалтакова взяли в плен двух моих бойцов и утащили их на свою базу. А я не придумал ничего лучше, как взять в заложники семью Зелимхана, проживающую в Старом Мачкое. При этом я по ходу дела завалил двух охранников, приставленных к семье, — они плохо себя вели — а потом потребовал у Зелимхана своих бойцов — в обмен на жену и двоих сыновей.

Ахсалтаков отдал бойцов живыми-невредимыми, но затаил на меня лютую злобу. А вы бы не затаили? Представьте себя на месте гордого полевого командира — хозяина района, у которого из-под носа какой-то сопляк, нагло назвавшийся Иваном Ивановым, уводит семью и диктует свои условия! И уходит безнаказанно, надерзив напоследок…