Анатомия страха - Джонатан Сантлоуфер Страница 27

Агент Коллинз откашлялась.

– Позвольте представить вам доктора Штайр из аналитического отдела. Она крупный специалист по преступлениям на почве национальной и расовой ненависти, автор многих работ по…

– Спасибо, – прервала ее Штайр. – Полагаю, вряд ли моя биография интересна кому-либо из присутствующих. – Она вспыхнула белозубой улыбкой, и Натан почувствовал, что начинает влюбляться. – Я не уверена, что все без исключения тут достаточно подготовлены поданному вопросу, поэтому начну с кратких пояснений. Речь пойдет о социопатах, а затем мы поговорим о компонентах преступления на почве национальной и расовой ненависти. – Она обвела взглядом комнату, и Натан счел себя обязанным ей улыбнуться.

Это не ускользнуло от внимания Терри.

– Вначале давайте уточним, что это за психологический феномен, – произнесла Штайр лекторским тоном. – Социопат представляет собой разновидность психопата, патология поведения которого лежит в социальной сфере. Это индивид с клинической неспособностью к адаптации в человеческом социуме. Для него характерна, во-первых, – она начала загибать пальцы, – неспособность любить и принимать любовь, хотя социопаты, когда хотят, способны хорошо имитировать ее. Они вообще необычайно искусные имитаторы. Во-вторых, у социопата практически нет совести, он не испытывает раскаяния, тревоги или вины в случаях, когда эти чувства могут испытывать нормальные люди. И в-третьих, социопат эгоцентрик, для него не существует привычной системы ценностей, к человеческой жизни как таковой он относится с полным пренебрежением и убежден, что творимое им зло на самом деле добро. Разумеется, у каждого социопата есть свои характерные особенности. Причины социопатии до сих пор достоверно не выявлены, но нельзя отрицать, что неблагоприятная социальная среда может в принципе спровоцировать переход социопатии в активную форму.

Глаза доктора Штайр сияли. Социопатия – ее излюбленная тема.

– Для социопата очень важным является ощущение превосходства над другими. Он считает себя лучше меня, вас, любого и потому способен на чудовищные поступки. Но это же качество, я имею в виду самонадеянность, может оказаться его ахиллесовой пятой. Он может поддаться искушению подразнить власть, которую презирает. Вам известно, что социопаты нередко задирают прессу и полицию. – Она машинально вытащила гребень из волос, и локоны рассыпались по плечам.

Натан раскрыл блокнот и стал рисовать.

– Творимые злодеяния никаких сексуальных переживаний у социопата не вызывают. Хотя от своих действий он, несомненно, получает удовольствие. – Штайр на мгновение замолчала. – А социопат, убивающий на почве национальной или расовой ненависти, своих жертв вообще за людей не считает. И этим в принципе не отличается от солдат на войне, палачей и отдельных политиков.

Раздались сдержанные смешки. Доктор Штайр отбросила волосы назад и водрузила гребень на место.

– Нам важно помнить, что он всегда убежден в своей правоте. И потому может спокойно направить самолет с людьми в небоскреб. – Она опять сделала паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного. – Вот пример из недавнего прошлого. Некий Дуэйн Холстен отбывает пожизненное заключение в тюрьме для душевнобольных преступников за то, что два года назад убил в клинике абортов шестерых – четырех сестер и двух пациенток, – а ранее еще двоих. Так вот, он утверждает, что совершил это по Божьему велению и потому ни о чем не сожалеет.

Агент Арчер поднял руку:

– А кто эти двое?

– Его невестка и ее нерожденный ребенок. Холстен перерезал ей горло, потому что она собиралась сделать аборт. На суде он утверждал, будто накануне общался с Богом, который приказал ему убить этих людей. Я неоднократно беседовала с ним в течение года, и он продолжал настаивать, что наказал этих людей за оскорбление Бога. Я возражала ему, что, напротив, именно он оскорбил Бога, зарезав невестку, прервав беременность, но это веры в нем не поколебало. Он по-прежнему считает, что не совершил ничего плохого.

– Сукин сын, – пробормотал Арчер.

– Вы правы, – Штайр кивнула, – но Холстен считает себя Божьим избранником. Что же касается вашего Рисовальщика, то скорее всего свои жертвы он выбирает случайно. Точно вы узнаете это, когда он окажется в ваших руках. – Она потянулась за листом, где Натан изобразил символ из «Библии белого человека». – Судя по всему, он работает один, но наверняка поддерживает связь с какой-нибудь экстремистской организацией. И, возможно, нe с одной. Подобного рода индивид черпает силу от группы, частью которой является. Дуэйн Холстен десять лег являлся членом «Всемирной церкви Создателя» и «Христианской идентичности». Последняя организация не совсем даже организация, что существенно затрудняет нам работу. Это произвольно образованная сеть фанатиков, общающихся между собой через интернет-чаты. Проверка компьютера Холстена показала, что он большую часть дня торчал в форуме «Христианской идентичности». Подвал его дома набит неонацистской литературой, и он три гожа вел дневник, куда записывал свои разговоры с Богом. Вот почему Холстен сидит в тюремной психушке, а не приговорен к смертной казни.

– А он не мог сфабриковать дневник накануне убийств, чтобы избежать смертной казни? – спросила Терри.

– Нет, – ответила Штайр. – У меня создалось впечатление, что Холстен убежден, будто действительно разговаривал с Богом и получал от него откровения.

– То есть организовал горячую линию с Богом, – произнес Арчер. – Очень удобно.

– Это люди решительные и уверенные в своей правоте. – Штайр обвела взглядом присутствующих. – Но если вы абсолютно верите в свою правоту, в то, что спасение мира зависит от вас, что эту миссию возложил на ваши плечи сам Господь Бог, разве вы посмеете ослушаться его приказа? – Она грустно усмехнулась. – И все это подкреплено нацистской идеологией. Вот такая гремучая смесь.

Натан поднял руку:

– И наш убийца может вести нормальную жизнь?

– Да, если двойную жизнь можно назвать нормальной.

После совещания я подошел поговорить с психологом из Квантико.

– Вы сделали очень интересное сообщение. Чувствуется, вам нравится ваша работа.

– О да. Меня никогда не интересовала обычная практика психоаналитика. Это, конечно, прибыльно, но выслушивать каждый день заурядных невротиков… Нет, это не для меня. Куда увлекательнее беседовать с такими, как Дуэйн Холстен. Большинству специалистов так и не удается за всю жизнь поработать с настоящим социопатом, а я занимаюсь этим постоянно.

– Не страшно?

– Очень страшно. Зато невероятно интересно. – Она вопросительно посмотрела на меня. – Извините, вы…

– Натан Родригес. Рисовальщик.

– О, я видела ваши рисунки. Замечательно.

– Спасибо. – Я улыбнулся. – Наш убийца убежден в справедливости своих действий, я с этим согласен. Но что им все-таки движет?