Лживый язык - Эндрю Уилсон Страница 27

— Ладно, мама, все, мне пора — поезд уже на подходе.

Я солгал: в запасе у меня еще было примерно семь минут. Просто не хотел слушать ее причитания. Не те ее слова. Не опять.

* * *

— Джейк? Привет, это Адам.

— Адам… привет, старик. Ты где? Где ты вообще был? Исчез, ни слуху ни духу.

— Знаю, извини. Я был в Венеции, писал там. Сейчас в Лондоне, наверно, пробуду здесь пару дней. Слушай, я хотел поехать к предкам, но у меня с ними по-прежнему напряг.

— А-а, понятно. Ты всегда можешь остановиться здесь. Тут один только дохлый диван, но он твой, если хочешь.

— Правда? Здорово. Сейчас я на севере Лондона, так что буду… умм… через полчаса?

Я опять позвонил маме, сообщил, что у меня изменились планы. В ее голосе слышалось разочарование, но я сказал, что она может звонить мне, и дал номер своего нового сотового. Она, вероятно, надеялась, что мы, я и отец, уладим свои разногласия раз и навсегда и все вновь заживем счастливо единой дружной семьей. Как будто такое возможно! В трубке было слышно, как отец бурчит где-то в глубине комнаты, говоря, что я думаю только о себе. Но мама взяла с меня слово, что я навещу их в ближайшие два дня, а заодно заберу свою почту и выясню, какие оценки у меня в дипломе.

Сидя в вагоне метро, везшем меня в Брикстон, я вдруг испытал некое подобие счастья. Конечно, о своих планах не следует распространяться, рассудил я. Незачем хвастаться перед друзьями тем, что я работаю над книгой о Крейсе, пишу биографию литератора-убийцы. Напротив, я скажу, что пишу задуманный роман. В каком-то смысле так оно и есть. Никто не узнает, над чем на самом деле я работаю. Зато потом ну и удивлю же я всех! К тому времени, когда я на эскалаторе поднялся на улицу в Брикстоне и вдохнул аромат жженых благовоний, смешивающийся с запахами марихуаны и пива, я чувствовал себя почти неуязвимым, будто событий предыдущих нескольких месяцев никогда и не было.

Я бегом спустился по Брикстон-Хилл [21]и уверенно зашагал по лабиринту улиц, которые вели к жилищу Джейка, занимавшего первый этаж бывшего муниципального многоквартирного дома. Я позвонил в дверь и стал ждать.

— Хе-хей, входи, входи, загадочный человек, — Джейк приветствовал меня на пороге с распростертыми объятиями. — Как дела?

В его квартире стоял затхлый запах, будто окна здесь сто лет не открывали. Коридор захламляли кипы старых газет, всюду громоздились груды книг, грозивших рассыпаться по деревянному полу, что напомнило мне палаццо Крейса до того, как я навел там порядок. Джейк налил мне бокал вина, но я видел, что у него ко мне серьезный разговор.

— Так что это за фишка с обетом молчания?

— Знаю. — Я провел рукой по волосам. — Прости, друг. Правда, мне очень жаль, что так вышло. Просто… просто мне и в самом деле пришлось нелегко.

— От отца я слышал, что та твоя работа, репетиторство, горела синим пламенем. Узнав это, я подумал, что ты вернешься в Лондон.

— Я и собирался. Кто ж мог подумать, что этот сопляк обрюхатит девчонку, дочь служанки? Родители отправили его в Нью-Йорк.

— Значит, ты все это время сидел в Венеции?

Я кивнул и глотнул вина.

— Чем занимался?

— В основном работал над книгой. — Я не лгал. Старался не лгать.

— Ну и как идет? Ты доволен?

— Да, все нормально. Вроде получается.

— Вообще-то, жить там дороговато… в Венеции. Ты нашел другую работу?

— Угу. Нечто вроде личного секретаря у пожилого писателя. Выполняю всякие поручения, убираю, слежу за порядком. Зато времени много остается на свои дела.

— Здорово, — сказал Джейк. — Я слышал про него?

— Нет, не думаю. Он не очень известный.

— Так что привело тебя в Лондон? По-моему, ты говорил, что никогда не вернешься. И вообще, так себя вел, что я подумал…

— Да, знаю, — перебил я его, вовсе не желая, чтобы мне напоминали о прошлом. — Я был немного… перевозбужден.

— Не то слово. У тебя крыша поехала.

Я опустил взгляд в свой бокал, пальцем водя по его ободку. Я чувствовал на себе пристальный взгляд Джейка. Казалось, он пытается оценить меня.

— Так что, говоришь, заставило тебя вернуться?

— Да понимаешь, по поручению этого писателя я провожу кое-какую исследовательскую работу. Его интересует генеалогия.

— В каком смысле?

— История его рода, — пояснил я. — Он хочет, чтоб я нашел его свидетельство о рождении, собрал материал о его дедушках и бабушках, углубился в прошлое его семьи…

— Хм… и впрямь интересно.

— Ну, а ты как? Как работа?

— Сумасшедший дом, — рассмеялся Джейк. — Напиваюсь каждый вечер, встречаюсь с самыми роскошными красотками на свете. Ноги от ушей, блондинки. Работка просто смак.

Я видел, что Джек дурачит сам себя. В университете он строил большие планы относительно своей карьеры, мечтал писать о политике и социальных переменах — в душе он был идеалист, — и я подозревал, что эта его работа в газетной рубрике «Календарь событий» — вынюхивание сплетен о знаменитостях второй руки — не оправдала его ожиданий.

— Что ты делаешь завтра в обед? — спросил я.

— Мм… надо посмотреть. А что?

— Просто я еще не видел, где ты работаешь. Мне бы хотелось посмотреть, где все это происходит… ты в центре событий…

Думаю, мои слова польстили Джейку.

— Так если хочешь, приходи завтра туда. Сходим в наш крутой сверхроскошный ресторан а-ля столовая.

Мы оба нехотя хохотнули.

— А что, хорошая идея, — согласился я. — Кстати… в вашей газете есть библиотека газетных материалов?

— Да. А что?

— Просто я подумал, что мне неплохо бы там покопаться. Может, нарою что-нибудь.

— Да ради бога. Давай позвоню туда и скажу, что ты работаешь по моему заказу. Какие проблемы.

— Спасибо, — кивнул я.

* * *

Газетная вырезка была тонкая и желтая, как кожа Крейса. Это была публикация из «Лондон ивнинг ньюс» от 8 августа 1967 года.

ПИСАТЕЛЬ НАХОДИТ ТРУП СВОЕГО КВАРТИРАНТА

Вчера в своем доме в центральной части Лондона известный романист Гордон Крейс, автор бестселлера «Дискуссионный клуб», обнаружил труп своего жильца, двадцатилетнего начинающего писателя Кристофера Дэвидсона.

«Я вернулся домой из Британской библиотеки и увидел на кухне мертвого Криса, — сообщил мистер Крейс, чей первый роман произвел сенсацию во всем мире. — Я был глубоко потрясен. Я знал, что у него депрессия, но такого никак не ожидал».