Найти в Нью-Йорке - Колин Харрисон Страница 27

Он пополз дальше. Когда он выключил фонарь, тьма в шершавом туннеле стала непроглядной. Влажная, зловонная мгла. Он снова зажег свет, и вскоре ему начало попадаться на глаза то, что он хотел найти. Тампон. Окурок. Он посветил на дно трубы и обнаружил колпачок от зубной пасты. Что люди спускают в унитаз, кроме нечистот? Да все, что угодно, черт побери. Он заметил клочок бумаги и поднял его. Слишком темно, чтобы что-нибудь разобрать. Он запихнул обрывок в карман. Пока он закончит работу, куртка насквозь провоняет дерьмом. Он все полз и полз. Увидел еще какой-то клочок и положил в карман. Потом фонарь осветил длинную лужу экскрементов глубиной дюймов шесть, а в дальнем конце, футах в семидесяти, виднелся квадратик бледного ночного света — там, где труба соединялась с внешним миром. Ему придется семьдесят футов пробираться через дерьмо. «Ну знаешь… — сказал он себе. — Это ерунда. Ты побывал в переделках и похуже, дружище. Знаешь, как выйти сухим из воды». Он извлек две затычки, которые заранее скрутил из бумажного полотенца и пропитал ментоловым раствором, и сунул в ноздри. Потом развернул пластинку перцовой жвачки, положил ее в рот. И натянул на голову маску-респиратор. «Просто сделай это», — приказал себе Рэй. Он потащился вперед на брюхе, обследуя мусор, попавший в дерьмо. Еще тампоны, потом — детская соска-пустышка. Люди спускают в унитаз всякие предметы, те попадают в канализацию, и если не разлагаются, их потом откачивает ассенизационная служба. Так проще всего добыть машину дерьма. Он вытянул какую-то гибкую твердую штучку: кисточка, чтобы подкрашивать веки. Он бросил, ее и двинулся дальше. Наткнулся на полоску бумаги и пропитанную влагой цветную салфетку, сунул в карман то и другое. Что-то еще, с цифрами. В карман. Когда он достиг светового квадратика, слой дерьма стал глубже, сток оказался забит, и продвинуться дальше не получалось. Он протянул руку в перчатке и покопался в нечистотах. Нащупал три каких-то предмета. Стал по одному вытаскивать их под свет фонаря. Первый — краешек мужского галстука. Он отбросил его. Второй — дохлая мышь. Хорошо, что он не чувствует запаха. И еще что-то, напомнил он себе. Слева. Он шарил в мутном слое жидкого дерьма, пока не наткнулся на детский носок. Бесполезно. Впрочем, он все-таки убрал его в карман.

Он был футах в десяти от отверстия стока и уже чувствовал слабое дуновение воздуха. Но дальше труба оказалась забита ползучими растениями. Он еще раз огляделся, прежде чем выбраться наружу. Что это? Влажный ком испачканных дерьмом салфеток с какими-то записями. Он сунул их в куртку. Пора обратно. Труба оказалась слишком узкой, чтобы развернуться, пришлось ползти ногами вперед, пока он не добрался до большой трубы, сжался в комок, повернулся лицом к выходу и пополз дальше; труба теперь шла под уклон. Продвигаться под горку было не в пример легче. Он протиснулся в U-образный вырез в металлическом кожухе, немного полежал в траве, рядом валялись инструменты, которые он здесь оставил; осознал, что с головы до ног вымазался фекалиями. Даже маска, щеки, лоб в нечистотах.

Могло быть и хуже.

* * *

Вернувшись домой, он вытащил находки из карманов, разложил их на заднем крыльце, потом разделся до белья, оставил одежду и обувь снаружи и вошел в дом. Приняв душ и переодевшись в чистое, он положил улов в тазик с теплой водой и отмыл от дерьма и грязи. Немного мыла, и носок оказался белым, внизу — надпись химическим карандашом: «Роберт Петрочелли-мл.». Салфетки все принадлежали к разряду так называемых коктейльных, такими пользуются в лучших ресторанах. На них было напечатано «Свадьба Джинни и Билла», а пониже — название заведения: «У Сэмми». Свадебный банкет. Бумажка с цифрами оказалась выпиской по кредитной карте на имя Флоры Сильвермен. Другой промокший клочок бумаги был визитной карточкой некоего Фарида Гельфмана, менеджера по продажам в магазине подержанных автомобилей в Бронксе. На обороте написано: «Звоните мне домой» и номер мобильного. В последнюю бумажку кто-то завернул комок жевательной резинки. Бумажка настолько пропиталась водой, что, потянув за край, он бы ее разорвал. Рэй отнес эту находку на кухню. Положил на тарелку и поставил в микроволновку. Наверное, десяти секунд хватит, чтобы ее подсушить. Когда таймер отключился, он вынул тарелку и поставил ее на стол, где бережно расправил края бумажки и обнаружил снимок костлявого белого мужчины с множеством мелких сережек в ушах, делающего минет тучному негру. Страшно интересно, только вот Рэю все это без надобности: он скомкал бумажку и кинул ее в мусорную корзину.

Если повезет, ему поведают что-нибудь другие находки. Он налил большую чашку кофе, потом вытащил старую отцовскую крупномасштабную карту Бруклина. Почти весь Бруклин обслуживала муниципальная система канализации, но на востоке, поближе к Лонг-Айленду, там, где размеры территорий, отведенных под жилье, увеличивались — тесные ряды зданий сменялись классической пригородной застройкой, — часть жилых домов и предприятий пользовалась услугами ассенизационных компаний. Он поискал Роберта Петрочелли и нашел одного, проживавшего по адресу Квинс, Озон-парк. Рэй спустился в подвал и нашел отцовскую карту Квинса. Отметил на ней адрес Петрочелли. Потом стал искать Флору Сильвермен в Квинсе и Бруклине. Но в списках ее не оказалось. Однако в строчке «Место работы» на ее банковской выписке значился суши-ресторан в центре Манхэттена. Ассенизационная машина явно набирала свой груз не в центре Манхэттена. Очевидно, женщина скомкала выписку и спустила ее в унитаз. Он поглядел на другую бумажку: «У Сэмми», ресторан и мюзик-холл. «Мы отлично организуем свадьбы, годовщины, бар-мицвы, дни рождения». Это всего в девяти кварталах от Петрочелли, тоже в Квинсе. Неплохую информацию я выудил из дерьма, подумал он.

Он набрал номер «У Сэмми». Трубку снял дежурный.

— Привет, — сказал Рэй. — Я недавно поселился в вашем районе. Вижу, вы процветаете.

— Работы хватает, — был ответ. — Чем могу помочь?

— Вообще-то я хотел спросить: не подскажете, в какую ассенизационную компанию лучше обратиться?

— Вы шутите? Сейчас восемь вечера!

— Нет, никаких шуток. Я видел, как примерно неделю назад к вам подъезжала машина с названием фирмы, но я его не запомнил и подумал, что если вы пользуетесь их услугами, то, может быть…

— Обычно мы обращаемся в «Викториос», — сообщил голос. — Иногда в «Таун септик». Не помню, кто приезжал на той неделе. Большая машина, вот и все, что я могу вам сказать.

— Спасибо, — поблагодарил Рэй.

Затем он позвонил Фариду Гельфману.

— Йо, — раздался голос.

На заднем плане играл рэп.

— Мне бы Фарида Гельфмана.

— Он в больнице.

— Что? — переспросил Рэй.

— Ага, один перец вломил ему по башке, конкретно его отметелил.

— За что?

— Ты ж знаешь Фарида, приятель. Вечно пялится на баб. Похоже, сунул визитку с номером мобилы какой-то девке, а ее парень на него и взъелся.

— А где она живет?

— Вместе со своим дружком. Квинс, Бруклин или еще какая дыра.

— Спасибо.