Без лица - Фиона Макинтош Страница 31

— Доктор, простите, но я действительно не могу ответить ни на один ваш вопрос. Уверена, профессор Чан сам все расскажет, и вы сможете принять меры, необходимые для нормальной работы клиники и госпиталя. — Кейт хотелось быстрее закончить разговор. — Еще раз спасибо.

Она продиктовала секретарю номера телефонов, повесила трубку и заглянула в кабинет Джека. Он выглядел мрачным и сосредоточенным. Наверное, Кам рассказал ему о встрече с семьей Лили By и о том, как они восприняли весть о ее смерти.

— Какие новости? — спросил Джек.

— Профессор Чан встретится с нами завтра. Сегодня утром он выехал в Лондон из клиники в Хартфорде. Я сказала секретарю, что мы просто собираем информацию. С ним уже связались из Бетнал-Грин. Думаю, он уже знает.

— Да, — подтвердил ее догадку Джек. — В разговоре с Камом отец Лили упомянул, что Чан уже звонил им.

— Интересно, может, он не хочет, чтобы мы приезжали в госпиталь? — вслух размышляла Кейт. — Как бы там ни было, секретарь зарегистрировала мой звонок и назначила время встречи.

— Хорошо.

— Как семья?

— Безутешны, — ответил Кам. — Сама можешь представить, каково им. Для миссис By вызвали «скорую». Она сейчас на успокоительном. Отец перенес все стоически.

Джек думал только о Чане. Ему нужно как-то вытряхнуть эти мысли из головы и работать дальше.

— Я должен сходить к ним, — сказал он Каму.

— Разумно ли это? — возразила Кейт. Джек выразительно посмотрел на нее, но она только пожала плечами. — Подумай о младшей сестре. Как она отреагирует на твой приход?

Джек уже рассказал команде о том, что Элис знала о его отношениях с Лили.

— Кейт, я не буду прятаться от семьи. Если в ходе расследования они узнают о наших отношениях, думаю, я смогу все уладить. Но как руководитель операции я обязан опросить семью убитой.

— Я понимаю, но, возможно, будет лучше, если Кам и я…

— Я очень признателен вам. — Кейт кивнула, и он продолжил: — Отлично. Завтра начинаем с восьми ноль-ноль. На повестке дня профайлер, переводчик и поездка в Лондонский Королевский госпиталь. Кам, поедешь со мной к By. Кейт, приглядывай за командой. Расслабляться некогда.

— Есть, сэр, — ответила она.

Намзул смотрел, как Аниэла выбирается из такси. На ней был теплый бесформенный кардиган. На улице она стояла в другой одежде. Хорошо, так она меньше бросается в глаза. Главное — избавиться потом от куртки. Она подкрасилась, на губах блестела сливовая помада. Темные волосы уложены в аккуратное каре. Похоже, она уже под кайфом. Во всяком случае, он надеялся, что это так.

Девушка настороженно смотрела по сторонам. Он перешел дорогу и улыбнулся ей.

— Я думала… — начала она.

— Нет, все правильно. Это здесь, — сказал он.

— Это же ресторан! — Она нахмурилась.

— Смотри, — вкрадчиво сказал он и взял ее за руку, — я живу вон там, на втором этаже. У меня маленькая уютная квартира.

Несколько секунд она сомневалась. У нее расширенные зрачки, она точно что-то приняла. Теперь он смог внимательно рассмотреть ее кожу. Она идеальна.

— Сколько тебе лет? — спросил Намзул и повел ее к подъезду. Ему не хотелось стоять на улице у всех на виду, но если кто-то спросит, он скажет, что заплатил проститутке за визит на дом. Иногда истина — это лучшая ложь.

— Девятнадцать, — ответила она. — Ты принес деньги?

— Конечно. Зайдем в дом, и я отдам тебе их. — Он снова смущенно улыбнулся. — Если я заплачу сейчас, все догадаются. А я хотел, чтобы они подумали: наконец-то Тадж нашел себе симпатичную девушку!

Они рассмеялись. Намзул сдержал слово. Как только они вошли в подъезд, он достал деньги и отдал ей.

— Я должен тебе сорок, но там пятьдесят. Я так благодарен за то, что ты согласилась прийти ко мне домой! Купи себе что-нибудь.

— Тадж, ты прелесть! За это можешь трахнуть меня без резинки, — ответила она и направилась к лестнице. — Наверх?

Он кивнул.

— Всего один пролет.

Пока они поднимались по ступенькам, она что-то говорила. Какой он хороший, относится к ней даже лучше, чем постоянные клиенты! Намзул молчал. Он хотел, чтобы она перестала хвалить его. Он совершает нечто ужасное. Ему и так было плохо, а от ее добрых слов становилось еще хуже. Он достал ключи и телефон.

— Открой сама. — Намзул подал ей ключи. — Мне пришло сообщение, — соврал он.

Когда Аниэла вошла в квартиру, он отправил Шлимэю ответ: «На месте».

Он заранее включил обогреватель, поэтому в квартире было тепло и уютно.

— Как тут тепло! Я ненавижу, когда холодно, — призналась Аниэла и начала стаскивать кардиган.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — Намзул изо всех сил старался говорить спокойно.

Что он делает? Это неправильно, так нельзя!

— А что у тебя есть? — спросила она и провела ладонями по его плечам. Она была выше Намзула, и он снова почувствовал себя маленьким, никчемным человеком, от которого так хотел избавиться.

— Все, что хочешь, — ответил он. — Я принесу. Подождешь меня в спальне?

Она улыбнулась.

— Я хотя бы разденусь, — сказала она и насмешливо приподняла бровь. — Тадж, уже прошло десять минут.

— Я знаю, — ответил он, опуская глаза. — Я быстро. — Тело Аниэлы совершенно не привлекало его сексуально. — Мне нравится представлять, что мы друзья.

— Мы друзья, — сказала она, посылая воздушный поцелуй, и начала раздеваться.

Он заметил сиреневый лифчик. Грудь у нее была больше, чем он ожидал.

— Я не пью алкоголь. У тебя есть молоко? — спросила она.

Молоко? Она ведет себя как ребенок. Она и есть глупый ребенок. Пришло еще одно сообщение. Значит, Шлимэй уже ждет снаружи. Намзул глубоко вздохнул.

— Есть, — радостно ответил он, хотя внутри была одна чернота. — Я принесу. — Он незаметно подкрался к входной двери и приоткрыл ее. — Жди, — шепнул он.

Шлимэй кивнул и дал ему шприц. Он подождет еще ровно минуту. Хорошо, что еврей надел обычную одежду. В традиционном одеянии он бы привлекал к себе слишком много внимания, особенно с рыжей шевелюрой. В вязаных шапочках и обыкновенных пальто все мужчины выглядели почти одинаково. Есть надежда, что он легко затерялся в толпе рабочих и грузчиков на Брик-лейн.

Намзул вернулся в кухню и налил молока для Аниэлы.

— Тебе добавить чего-нибудь в молоко? Может, тертого шоколада?

Она рассмеялась.

— Тадж, время!

— Знаю, знаю. Вот, держи, — сказал он, входя в крошечную спальню со стаканом молока в одной руке. В другой он держал шприц.